У поэзии на китайском и на японском языках в это время наблюдается немало точек соприкосновения. Поэзия канси естественным образом включает в себя реалии окружающего «японского» мира, местные легенды, имена, топонимы. Поэзия вака, в свою очередь, включает китайские мотивы и образы, некоторые из которых уйдут из нее в более позднее время, а другие — станут составной частью японской поэзии. Реальный билингвизм представителей тогдашней политической элиты находил отражение в том, что они сочиняли как на китайском языке, так и на японском. Одной из сквозных тем тогдашней поэзии стало Ёсино.

Эта местность начала осваиваться довольно рано, о чем свидетельствуют упоминания Ёсино в относящихся к ранней истории частях «Кодзики» («Записи о делах древности», 712) и «Нихон секи» («Анналы Японии», 720). Так, Ёсино упоминается во втором свитке «Кодзики», в части, относящейся к первому мифическому государю — государю Дзимму. И в «Кодзики», и в «Нихон секи» Ёсино упоминается в разделах, описывающих события, относящиеся ко времени правления государя О:дзин (пр. 270–310).

Нижеприводимое сообщение «Нихон сёки», вероятно, является одним из ранних описаний Ёсино:

«Зимою 19-го года, в день новолуния Цутиноэ-но ину 10-го месяца, государь соизволил отправиться в Ёсино. Тогда к нему пришли люди [из племени] кунису. Они поднесли государю густого рисового вина и так сказали в песне:

Так спели. Допели, стали бить себя по губам, смотрели в небо и смеялись. И теперь, когда кунису приходят ко двору приносить дань, добытую на их земле, они бьют себя по губам, смотрят на небо и смеются, — обычай этот остался со времен самой глубокой древности.

Люди [племени] кунису чрезвычайно прямодушны. Обычно они питаются горными плодами, а также любят лакомиться вареными лягушками. [Лягушек] называют словом номи. Земля [кунису] находится на юго-востоке от столицы, отделена от нее горами, живут они в окрестностях реки Ёсино-кава, скалы и горные кручи там обрывисты, долины глубоки, тропки узкие и крутые. Нельзя сказать, что это далеко от столицы, но с самого начала ко двору государя они являлись редко. Однако впоследствии стали приходить часто и подносили дань со своей земли. Эта дань включает в себя каштаны, грибы и форель». (Перевод Л. М. Ермаковой)^[227].

В «Кодзики» содержится также и поэтический текст, в котором рассказывается о местности Ёсино. Запись относится ко времени правления государя Ю:ряку (пр. 456–479).

«Когда государь направлялся во дворец Ёсино, на берегу реки Ёсино ему повстречалась девушка. Девушка была хороша собой. Поэтому он женился на ней. Потом вернулся во дворец [Асакура в Патусэ]. Позднее, когда государь снова направлялся во дворец Ёсино, он остановился на том месте, где ему повстречалась девушка. Воздвигнув там мост, он сел и стал играть на кото, а девушке велел танцевать. Поскольку девушка танцевала хорошо, он сложил песню:

Проследовав на равнину Акиду, государь охотился там. Он сидел на помосте. Тут слепень ужалил его в руку. Сразу же появилась стрекоза, проглотила слепня и улетела. Государь же сложил песню. В песне говорилось:

Поэтому с тех пор эту долину называют долиной Стрекозы — Акиду». (Перевод А. Н. Мещерякова)^[228].

Из этих полулегендарных данных можно сделать вывод об особой отмеченности Ёсино, что было, по всей вероятности, связано с какими-то местными религиозными представлениями. Возможно, что именно они оказали определенное влияние на дальнейшие исторические события (или, по меньшей мере, послужили тому, что Ёсино стало местом для их развертывания).

Во второй половине VII века Ёсино оказалось ареной действий важнейшего события того времени — «смуте года дзинсин» (по названию года по шестидесятилетнему циклу). В 671 году император Тэнти (пр. 668–671) заболел и предложил занять престол своему младшему брату, наследному принцу Ооама, но тот отклонил предложение, поскольку опасался за свою жизнь, ибо сын Тэнти, принц Оотомо, бывший главным министром, также претендовал на престол. Ооама удалился во дворец Ёсино принять буддийский постриг. После смерти Тэнти принц Оотомо взошел на престол (известен как «император Ко:бун», пр. 671–672). Тем временем к принцу Ооама стали стекаться сторонники, желавшие видеть его на троне. Так сложились два враждующих лагеря, и вскоре вспыхнула гражданская война между Ко:бун и принцем Ооама.

Столкновения продолжались около месяца. В решающей битве Ко:бун потерпел поражение и покончил жизнь самоубийством. На престол взошел принц Ооама (император Тэмму, пр. 672–686). Начиная с этого времени и до правления Ко:нин (пр. 770–781) правителями становились только потомки Тэмму, известный своими даосскими пристрастиями.

Вдова Тэмму, императрица Дзито: (пр. 690–697), бывала во дворце Ёсино около двух десятков раз. Ёсино неоднократно упоминается и в официальной хронике VIII в. «Сёку нихонги» («Продолжение анналов Японии», 9 раз). Если учесть, что записи этой хроники имеют дело с топонимами, которые отражают административное деление страны, то такое количество упоминаний следует признать достаточно большим. Поездки в Ёсино совершали государи Момму (пр. 697–707), Гэнсё:(пр. 715–724) и Сё:му (пр. 724–749).

Для лучшего понимания того, с какими поэтическими образцами имели дело поэты «Кайфу:со:» следует сказать хотя бы несколько слов о том, что представляла собой китайская поэзия ко времени составления антологии.

Строгие правила сложения стихотворений ши (яп. си) оформились в Китае к VII веку, к началу эпохи Тан (618–907), на основе более раннего поэтического творчества. Поэзия этого времени признает, в основном, четыре поэтические формы: четверостишия и восьмистишия, написанные пятислойным (пять иероглифов в строке) и семислойным (семь иероглифов в строке) размерами. Метрическими единицами китайского стихотворения выступают строка, двустишие и четверостишие. Каждая строка строго подразделяется путем паузы-цезуры на две части (в пятислойных стихах это деление на 1-2-й и 3-й-5й иероглифы, для семисловников — деление на 1-4-й и 5-7-й иероглифы). Метрическую композицию текста определяют законы мелодики, которые основываются на тоновых характеристиках иероглифов. В китайском языке существует четыре тона — «ровный», «высокий», «ниспадающий» и «входящий*. В теории и практике стихосложения «высокий», «ниспадающий» и «входящий» тона образуют одну группу — «косых» тонов. Мелодика стиха возникает из чередования ровных и косых тонов. Для стихотворений ши характерна также рифма, которая исходит не из реального произношения, а из искусственной классификации иероглифов путем их распределения по специальным категориям, определяемым как группы рифм. Первые классификационные словари рифм появились в начале VII века. Рифмуются только четные строки (исключением может быть первая строка), причем на протяжении всего стихотворения необходимо употреблять рифмы, относящиеся к одной группе^[229].