Там, в холле, тетя Мотя телевизор смотрит, - заикаясь, сказала она.

Сергей спросонок не понял ее.

Там, в гостиной, тетя, - повторила Марксина.

Сергей поднялся с тахты, открыл дверь.

Ты что, старая дура, вольтанулась?

Может, мне это показалось? - засомневалась Марксина.

Никого там нет и быть не может. Покойники не воскресают. У тебя, точно сдвиг по фазе. Придется сдать тебя в психушку, чтобы залечили вавку в башке.

Легли на тахту. Сон словно рукой сняло.

Что это со мной происходит? - думала Марксина, - так можно и действительно до дурдома докатиться.

Может, это к лучшему, - думал Сергей, - крыша потекла у жены. Сдам ее в психушку. Сделаю недееспособной и некому будет мешать хапать от жизни все.

Буря стихла, как и налетела. Лунный свет осветил дверную ручку, которая двигалась сверху вниз, снизу вверх.

Видишь? Видишь? - заметила Марксина, показывая пальцем на дверную ручку.

Откройте! - раздался командирский голос за дверью.

Мудаковы не отвечали.

Нанаркоманились сторожа, - с юмором сказал тот же голос.

Сейчас принесу запасные ключи, - сказал женский голос и раздался цокот каблуков.

Марксина, прыгай первой в окно. Возьми ключи от машины. Заведи ее и подожди меня, - не растерялся Сергей.

Марксина открыла окно, вскочила на подоконник и прыгнула. От удара об землю упала. Быстро поднялась, открыла дверцу, села на сиденье и запустила мотор.

Марксина, быстрее уезжай! Уезжай! - раздался голос мужа из окна.

К счастью, ворота усадьбы оказались открытыми. Марксина проехала мимо стоящих на стоянке автомобилей и выехала за ворота. Решила ехать на ближайший пост ГАИ. Поздно заметила, что ее преследует иномарка. Пока тряслась по разбитой проселочной дороге, старый "броневичок" не уступал иномарке по скорости, но выехав на асфальтированную, иномарка догнала запорожец и попыталась прижать "броневичок" к бровке. Марксина твердо держала баранку. Тогда преследователи ударами корпуса попытались спихнуть запорожец под откос, но броневичок оправдал свое прозвище.

Неожиданно из-за поворота выскочил встречный автомобиль. Марксина зажмурилась от яркого света и не видела, как разъехались. Казалось, ушла от погони, но иномарка обогнала запорожец и внезапно тормознула. Марксина успела среагировать: тормознула и повернула руль. Возможно, слетела бы под откос дороги и разбилась, но ее Ангел-Хранитель подставил дерево. Запорожец ударился в него и заглох. В свете от фар увидела двух девушек, выскочивших из иномарки. Они почти одновременно подбежали, с двух сторон, к запорожцу, и открыли дверцы. Свет в салоне зажегся. Марксина узнала любимую ученицу Светку.

Из рыжей, веснушчатой, с двумя торчащими косичками, пигалицы, она выросла в стройную длинноногую красавицу. Марксина открыла рот, чтобы по профессиональной привычке отчитать ее, но Светка изящным движением закрыла рот бывшей учительницы воняющей бензином тряпкой.

Вырубай училку! - крикнула бывшая первая ученица и, схватив Марксину за волосы, попыталась вытащить ее из машины.

Марксина выплюнула тряпку и укусила Светку за руку. Та взвизгнула, точно ее в классе дернул за косичку мальчик, и отпустила волосы Марксины. Но подружка Светки-конфетки - черная красотка с жгучим взглядом - ловко захватила шею Марксины "на замок".

Светка, мочи училку молотком по тыкве! - закричала она

Я потеряла молоток. Души ее! - посоветовала подельница.

Сильнее не могу! - ответила брюнетка красивым голосом.

Он принадлежал Кристине, лучшей подруге Светки, в школе солистке хора да и сейчас местной поп-звезды.

Светка начала снимать колготки. Проезжающий мимо автомобиль осветил прелестные тренированные Светкины ноги, на которые засматривались мальчики еще в школе. Острым краем дверцы запорожца ловко разделила колготки на длинные ленты. Марксина, чувствуя, как слабеют руки Кристины на шее, изловчилась и схватила за голову, но Светка выручила подругу: прелестными коленочками начала "молотить" училку в пах и живот. Марксина перестала царапаться. Некогда ее любимые ученицы заткнули Марксине рот воняющей бензином тряпкой, подтащили ее к краю дороги, подняли за руки и за ноги, раскачали и сбросили с дорожной насыпи.

Отдыхай, Кикимора! - крикнула на прощанье Светка.

Больно ударившись при падении, Марксина скатилась по откосу в наполненную водой сточную канаву. И захлебнулась бы нечистотами, но успела инстинктивно задержать дыхание. Счет ее жизни пошел на секунды.

Конец! - мелькнула мысль, но Ангел не забыл про нее. Переворачиваясь с боку на бок, выкатилась из канавы на сухое место.

Отдышавшись, попыталась освободиться от пут, но добросовестная Светка крепко связала ее колготками. Осталось одно: катиться к дороге, по которой шли машины. Перед подъемом на дорогу решила набраться сил и сразу же тьма паразитов облепила все части тела. Комары, кровожадно гудя, стаей набросились на нее. Пиявки, раздуваясь, как пузыри, сосали кровь. Все тело зудилось от кровопийц, а Марксина не могла избавиться от них. Паук по лицу подлез к губам и попытался проникнуть в рот. Марксина сжала губы. Из смердящего кляпа грязь выдавилась в рот. Пришлось, чтобы не захлебнуться, проглотить. Марксину стошнило, но из-за кляпа все отрыгнулось в желудок. В животе загорелся пожар и какая-то тварь в нем барахталась и ползала. Марксина начала переворачиваться с боку на бок в сторону шоссе. На скате оказалось много битого стекла от бутылок. Катясь по ним, изрезалась, как ножом.

Раскаивалась, что не вняла голосу Ангела и не настояла, чтобы не ехать на теткину фазенду, а поехать в следующий раз. Посчастливилось преодолеть косогор и выкатиться на бровку дороги. Проезжающий автомобиль обдал ее гарью выхлопных газов. Дальше катиться опасно. Осталось ждать, когда чья-нибудь добрая душа заметит и подберет. Добрая душа не находилась (сейчас на нее дефицит) - кто не замечал, а кто не хотел себя утруждать проблемами.

Выползу на дорогу. Пусть лучше раздавят, чем мучаться - решила Марксина.

Из последних сил несколько раз перекатилась. Теперь ее никак не могли не заметить проезжающие по дороге машины. По закону подлости автомобилей не было. Наконец услышала рев мощного авто. Оно шло на очень большой скорости. Нарастающий рев и ослепительный свет фар напугал Марксину, но сил сдвинуться с места не было.

Вот и все, сейчас раздавит, как глупую собачонку, - подумала Марксина.

Раздался визг тормозов. Большой рычащий автомобиль остановился. Из него вышла темная фигура. Из-за яркого света фар не видела спасателя. Марксина старалась выдавить из себя звуки, но только булькала. Услышала женский голос: "Что там, Володя?".

Женщина лежит. Грязная и в крови, - ответил мягкий баритон.

Ну и пускай лежит. Может, ей это нравится.

Жалко же, отвезем в больницу, - предложил спасатель.

Какой ты у меня добренький! Не хватало проблем! И своих по горло!

Повезем! - не соглашался Володя.

Тебя же, дурачка, и таскать будут. Скажут, ты ее специально раздавил. Наедут и откупаться придется.

Володя заколебался.

Найдутся благотворители. Лучше иди ко мне. Я тебя поцелую и все пройдет. Вовик, слышишь?

Добродетель ушел. Автомобиль, фыркнув как конюшня лошадей, осторожно объехал Марксину и, унося надежду на жизнь, умчался.

Сердце Марксины билось медленнее и медленнее. Перестала чувствовать ушибы и раны, холод остывающего асфальта, нестерпимый зуд от разъедавших ее паразитов.

Откуда-то, из черной пустоты неба, до Марксины донесся далекий голос мужа: "Марксинушка, ты где?".