Настоящий капкан.

Космодесантники потрясенно стояли с тяжеловесной подтянутостью и молчали. Они немного застряли вдохнув ничтожные, неуловимые частицы "Криза". Накатившая каменная усталость тушила искры мыслей в мозгу. Сверху капала вода, скатывалась по щеке и затекала под теплое пропотевшее исподнее. Каждый день действуя на свой страх и риск они посылали смерть вдогонку за чужой жизнью и подставляли свою, не видясь на истерию запугивания. Эта мягкая слабость временно вывела их за скобки напластовывавшейся, забившейся в фильтры памяти истомы. У времени много разных избирательных требований к проистекающим в этом объеме вместе с ним людям. Обобщать щедростью оно не имеет желания. Экономить и мельчить, принуждая людей мельтешить, живя не ради пауз осмыслений, а дешифруя упреки чужих настроений. И не попадая впросак, неплохо ориентируясь в повадках и подглядках утонченной подлости. Борясь с неким наступающим рано или поздно чувством неприкаянности, с равной готовностью сражаться или тихо затаиться, рваться вперед или завалиться и спать. Усталое равнодушие ко всему.

Прошло время прежде чем опять что-то стало происходить и опознаваться. Словно из наркоза Иллари всплыл на ватерлинию реальности. Он запрокинул голову, лицо отразилось в зеркале под потолком безобразным расплывающимся блином. Иллари захмелело заржал. Отчужденные лица не бывают довольными в принципе, потому как лишены мужской ненасытности.

Иллари первым оклемался от мозгодробильного действия "Криза". Тихая деморализация закончилась послевкусием, словно рот понуждаемый языком погулял возле ануса скунса. Он завертел головой разгоняя образовавшуюся внутри паскудную темень. Адекватность вернулась. Зомбирующий яд разлагался в организме на безвредные составляющие.

Восстанавливая яростное жизнелюбие, борзость и оголтелый эгоизм бойца, сокрушительно выправляя простой недомогания, Иллари по братски влепил подзатыльники Парсу и Рону.

"Пора, красавцы, просыпайтесь."

И сатисфакцией получил в ответ пару таких же хлестких затрещин. Возвращение в реальность произошло столь же стремительно как и уход из нее. Жемчужной дымкой блестели распиленные на стыке рельсы упираясь в заднюю стену лифтовой площадки. Космодесантники вошли в лифт как в клетку в конце которой дремал огромный лев. Однозначно и диаметрально противоположно на щитке тлели две стрелки "вверх-вниз". Иллари нажал на "вверх". Тонюсенько царапнув по нервам лифтовая платформа поползла протискиваясь сквозь шахту. Ровный стоялый гул запутываясь глох в пучках извивающихся кабелей. Железные тяги проскальзывали и уходили вниз провожая ржавые разводы стен. Сквозь проволочную сетку картиной в рамочке светился приближающийся последний этаж. Спецназовцы доразмораживались в лифте как в микроволновке. Металлические троса стонали накручиваясь на барабаны. Плато рожало лифт как пресловутая гора-мышь.

Платформа дернулась и оппонируя эхом вдоль открывшегося коридора замерла. Парс стоял на колене и прижав приклад к плечу настороженно водил стволом, готовый стрелять на звук. Эхо поблуждало, поблудило и затерялось меж круглобоких, плотно притертых колон-ракет поставленных на охватывающую каждую кольцом юбку стабилизаторов.

-Ничего себе живут, запасливо,- досадливо щурясь возмутился Парс.

Иллари повторно вдавил кнопку "вверх" и лифт потащило. Боливар мог вынести не то что двоих, по узкоколейке доставлялись ракеты запуска и складировались в шахто приемные жерла. Плато начиненное таким внушительным арсеналом служило базисом для надстройки противокосмической обороны Фракены. Космодесантники оказались в центре точечного ракетно-космического комплекса, являющегося частью целого архипелага подобных целевых объектов, охватывающих все материки планеты в единую систему отторжения внешней угрозы.

Последний толчок и лифтовая платформа, шипя и выпроваживая, с раздирающим скрипом распахнула проволочный каркас дверей перекрещенных ребрами жесткости. Посреди пустого, словно загодя обворованного помещения беспорядочно ползали взгляды лазерных прицелов и все тот же экономно тусклый азимут лампочек по потолку намекал на светлое пятно выхода. Космодесантники вышли один за другим на неподвижный пол и чуть подседая и озираясь опасливо разбрелись.

Им мерещились тени.

Вытянутому помещению не хватало не только света но и резкости. Глянцевый ледок стен и их пупырчатая облицовка юродствовали и выкривляли любое движение. Безнадежно удивительная тишина вокруг настораживала. Соломинками прицелов щекотало нервы. Молчание со стороны охраны объекта становилось просто неприличным. Было душно как в печи и хотелось света как воздуха. В искусственно подстроенной тишине каждый звук казался событием. Спецназовцы миновали большую часть коридора как вдруг оплеуха света стегнула по глазам. Они даже зажмурились загородившись ладонями и плотнее прижались к стенам. Рон спрятал лицо отвернувшись и тут же вскрикнул весь подобравшись:

-Проблемы!

Дальше несколько событий случилось одновременно. Четыре приведения в серой с прозеленью форме деликатно и осторожно, выдумав себя из пустоты, отсохли от стен. У них было одно на всех лицо: нервные кляксы щек, суженные губы, глаза и мысли. Иллари бросился к автоматически открывшейся двери, которая, не иначе, должна была отвлечь их внимание и заклинил ее подставив собственную ногу.

-И не таких под прикроватный коврик загоняли,- возвращая абсолют циничной правоте силы гневно заметил Парс.

Четверка ринулась на двух космодесантников. Замкнутая в тесном пространстве шестерка сомкнула распахнутые объятия гнева. Рон с холодной яростью, стремительным и грузным движением выброшенного вперед кулака, точно пушечным ядром, ударил в грудь нападавшего. Рука с собранными в рубило пальцами метнулась к Парсу. Тот перехватил руку в захват и затем молниеносно ударил головой в лицо.

В бойком ритме прыгающих теней, не допуская в драке, как в своей работе, халтуры и не расходуя лишних сил, космодесантники стоически расчетливо и даже где-то рутинно выворачивали на излом суставы и вышибали из врагов дух. Всей натренированной, натасканной до мастерства полнотой власти разгоняя кровь по рылам.

Все же здесь на них набросились технари, ракетчики-зенитчики, а не выученные розыскники силового задержания.

Продолжая убийства и членовредительства они сейчас были самым скверным что может найти в себе человек, чтобы выстоять не надорвавшись презрением от собственной мясницкой работы.

Только один из четверки держался более-менее пристойно. Парсу даже пришлось закрываться дважды блоком от его удара ногами. Но затем он с мстительной жестокостью несколькими ударами вколотил ему в голову степень своего превосходства, отвадив от подобных глупостей.

-Совсем от рук отбились,- повторил заезженную шутку Парс и несколько раз интенсивно сжал и разжал пальцы.

Четыре расслабленных тела оцепенелым азартом остановленного возмездия остались лежать на полу и в беспамятстве выглядели такими хорошими.

Теперь ...

Иллари, стороживший дверь, решительно пихнул ее и топя голову между приподнятыми плечами выкрался наружу. Колыхая студень теней по пупырчатым стенам Парс с Роном помчались к выходу, спеша поймать автоматически захлопывающуюся дверь. Вывалившись в летящий навстречу свет космодесантники сощурились пряча глаза от буйства отглянцованного напалма. Раскаленно и горячо слепило небо. Ошеломленность проходила. С высоты плато каменная крупчатка реки выглядела немного пафосно: огненно-жгучее рассыпное мерцание уменьшившихся до скатного щебня валунов золоченой икрой заполнило распадок.

На обширном плато плацдармом укоренилась батарея. В этом сомнений больше не было. Косыми мысатыми носами многоугольные ротонды колоннообразных стволов поставленные на подземный барабан ракетного арсенала походили на гигантскую корону, зубцы которой украсило светило своим знойным сверкающим пламенем.

Не исключено, а скорее весьма вероятно, что именно этот ракетно-комический комплекс доставил столько неприятностей "Джордано".