Билл накидывается на еду, видимо, стремясь сам себя заткнуть. Выглядит он обиженным, хотя такой вид, по идее, должна принять Анита, получившая на откровенность бурю местного масштаба.

Оборачиваюсь на Кая, который в своей компании молча ест, не участвуя в бурном обсуждении, фразы которого долетают и до нас.

- А что с ним сегодня? – спрашивает Анита, тоже уловившая перемену.

Билл открывает было рот, чтобы поделиться всей правдой, но натыкается на мой взгляд и снова возвращается к обеду.

- Понятия не имею.

До конца перемены Анита от нас не отходит, простив Биллу его нелестную характеристику и всё так же возводя меня в ранг благородных. Мне уже кажется, что она, как и Диди, явится однажды утром ко мне за советом. Ну да, я могу подсказать, в какой день Кай хочет тупо перепихнуться, а в какой – реально ищет подружку.

Диди нас настигает, когда мы идём домой. Они с Биллом передо мной извиняются и уходят к кому-то из них домой, верно сочтя улицу неподходящим местом для последующего разговора.

Чудесно просто всё переплетается. У меня ощущение, что мозги скоро начнут закипать, а пока следует перемешать составные компоненты. Я не гарантирую, что из этого выйдет что-то дельное, но мне хочется верить. Мой план на ближайшее время – скрестить два мира. Причём скрестить так, чтобы получить только необходимые мне свойства. Я же не зря встречаюсь с человеком, увлекающимся селекцией.

***

Билл, смеясь, тянет меня в переход, не глядя, куда идёт, и оттого постоянно сталкиваясь с прохожими. Я вынужден варьировать между людьми, чтобы со всего размаха не впечататься в кого-нибудь.

У меня ощущение, что он выпил, но, ручаюсь, капли в рот не брал, только демонстрировал мне образцы клеток, в которых я, к моему собственному удивлению, многое понял. Надо сказать, Билл на несколько голов выше моих открывшихся знаний, но мне и этого хватает.

- Билл!

Дёргаю его за руку на себя, предотвращая столкновение с кем-то зазевавшимся.

- Н-да?

Обвивает меня за шею, не спеша возвращаться к своему забегу. Билл стоит на ступеньку выше, поэтому мне приходится задирать голову.

Эта наша сумасшедшая прогулка продолжается уже третий час. Мы где-то бегаем, где-то идём спокойно, взявшись за руки и не интересуясь мнениями мамочек с детьми, которые не так давно прервали нас на очень и очень интересном месте.

- Пойдём ко мне.

Предложение поступает с надеждой на то, что мама не явится с работы не вовремя. Она вышла из отпуска раньше и позволяет себе заканчивать рабочий день тогда, когда ей заблагорассудиться. Говорит, что свободный график – её мечта. А с этим дизайнерским проектом, на который она согласилась, ни художественной, ни фактической свободы не заработаешь.

- Пошли. Я даже разрешаю тебе ко мне приставать, - Билл с серьёзным видом кивает, а я от нахлынувших чувств крепко прижимаю его к себе, стискивая в объятиях.

- Я не упущу такого шанса.

Моя рука переползает с его талии на бедро, и я нацепляю на себя равнодушный вид, изредка поглядывая на Билла, прикидывая, сколько ещё мы, по его королевской воле, будем так идти.

Через какое-то время его терпение заканчивается, и он мягко высвобождается, заметив нервный взгляд какого-то дядечки на остановке. Я смеюсь и подшучиваю над ним до самого дома, где нас ждёт просто страшная неудача. И лучше бы я забыл ключи, чем дверь была бы открыта. Мама вернулась с работы, поэтому нам придётся лицезреть её в доме, хотя у меня имелись прекрасные планы.

- Привет, мальчики.

Она выходит к нам с белой тряпкой, о которую вытирает испачканные краской руки. Мама рисует в маленькой комнатке, явно предназначенной быть чем-то другим, но иных помещений в квартире нет, и выбирать не приходится.

- Здравствуйте, Симона.

Цепляюсь за это обращение Билла, предполагая, что и я его родителей называю по имени. Это вероятнее всего, хотя, конечно, не факт. Некоторые мелочи всё так же не дают мне покоя, а спрашивать о них нельзя.

- Вы просто так зашли или посидеть?

- Посидеть.

Разуваемся и, одновременно глянув на маму, идём ко мне в комнату. Я надеюсь, у неё нет привычки соваться ко мне и что-то предлагать. Не могу это оценить в полной мере, потому что при ней я друзей ещё не приводил, так что мне несколько не по себе.

- Ну, что, знатно обломался? – с улыбкой чеширского кота спрашивает Билл.

Он устраивается на постели, растянувшись по диагонали, и манит меня к себе. Взгляд у него затуманенный, слегка усталый, но оттого не менее зовущий.

- Что-то не могу понять: с чем я обломался?

Рисую на лице ухмылку и ложусь рядом.

- Если ты считаешь, что облом не произошёл, то нехорошо так лежать.

Перетягивает меня на себя, не оставляя выбора ни себе, ни мне. Вопрос о маминой осведомлённости относительно моей ориентации остаётся открытым, но Билл не выглядит напряжённым или беспокоящимся, и это даёт основание полагать, что в случае чего перед мамой отчитываться не придётся.

Веду губами по шее Билла, поднимаясь к лицу и изредка прерываясь на короткие поцелуи. На лице у него написано совершенное умиротворение, он прикрывает глаза, и мне хочется сделать то же самое, замерев в таком положении. Я практически не чувствую его рук на плечах, он всегда касается легко и практически незаметно, и, если на этом сосредоточиться, становится раз в пять приятнее.

- Мальчики, - без стука, как и следовало ожидать. – Извините, что прерываю.

Я успокаиваюсь относительно интересовавшего меня вопроса и поднимаюсь. Мама смотрит в другой конец комнаты, несильно размахивая кисточкой.

- Том, я хотела попросить тебя сходить в магазин. Мне нужно доделать одну вещь, и я не могу.

Мама стоит ещё немного и выходит, бесшумно прикрыв за собой дверь. Билл тянет меня за локоть, и я падаю обратно, вновь припадая к его коже. И мне хочется сказать что-то типа: «Я от тебя без ума», что будет самой правдивой правдой на сегодняшний день. Но что-то мешает, и я молчу.

- Пойдём в магазин.

Билл юрко высвобождается из моих рук, и мы выходим.

- Чёрт возьми, только пришли, а она уже гонит, - с неудовольствием замечаю я, кидая взгляд на приоткрытую дверь.

- Том, деньги и список на кухне, - кричит она приглушённым за счёт небольшого пространства голосом.

В списке продукты, без которых можно было бы преспокойно обойтись. Зачем ей колбаса, молоко и плавленый сыр прямо сейчас, я не понимаю, про остальное лучше вообще не упоминать. В прихожей демонстрирую список Биллу, и он понимающе усмехается.

- Нет, она что, будет мазать кисточкой одной рукой, а в другой держать палку колбасы и задумчиво её есть? – шёпотом говорю я.

- Том, да прекрати ты. Просто тебе не хочется идти в магазин.

- Не-ет, - выталкиваю его на лестничную площадку и с шумом захлопываю за нами дверь. – Мне не хочется, чтобы нас постоянно прерывали.

- Ах, вот оно что, - улыбаясь, тянет Билл.

Мы заходим в лифт, в котором никого нет, и восполняем один-единственный утерянный в комнате момент.

На улице пасмурно, облака тяжёлые, и кажется, что вот-вот пойдёт дождь. Мокнуть желания нет, но мама, видимо, всегда выбирает очень удачное по всем параметрам время для походов в магазин.

- Так уж и быть, я не оставлю тебя в страшном супермаркете и пойду с тобой, - «успокаивает» Билл, увидев выражение моего лица.

- О, спасибо. Мне стало в тысячу раз легче.

Маркет от нашего дома недалеко, а заскакиваем мы туда в тот самый момент, когда начинается дождь. В магазине придуриваемся, как можем. Билл расписывает мне достоинства плавленого сыра, в то время как я демонстративно выбираю колбасу, размышляя, с каким молоком и хлопьями её лучше есть.

- Какой же это плавленый сыр, если он твёрдый? Когда плавят металл, он жидкий становится! – негодует Билл и откидывает очередную коробочку.

Парень-консультант, стоящий в этом отделе, поглядывает на нас с улыбкой и, кажется, сдерживая смех. Ну-ну, посмейся.