Мне показалось, что моё вновь обретённое сердце забилось в таком темпе, что за ним не в силах угнаться даже самой навороченной спортивной машине. Кружка выскользнула из моих ослабевших пальцев и с грохотом разбилась у наших ног, но ни я, ни Мишель не обратили на это внимания. Я обнял её за талию и притянул к себе, проникая языком в её рот, который послушно открылся, стоило мне коснуться языком её губ. Я толкнул девушку вперёд, отчего она врезалась в стол, и одним движением посадил Мишель на столешницу. Я решительно раздвинул её ноги и склонился вперёд – ей пришлось сильнее ухватиться за мою шею, чтобы окончательно не развалиться на столе.

Было такое ощущение, что у меня снесло крышу. Я ничего не понимал и даже не пытался этого сделать. Мне было всё равно на последствия, плевать на то, что своими действиями я разбиваю жизнь Тому. И не только ему. Сейчас я просто хотел, чтобы эта девушка была моей. Неважно на час, на день, на неделю… Главное, чтобы Мишель принадлежала мне. Остальное для меня не имело значения. А вопрос, почему она так просто отдавалась мне, даже не пытаясь сопротивляться, волновал меня в самую последнюю очередь.

Я скользнул руками под её футболку, отчего девушка выгнулась и сильнее прижалась ко мне. Мишель запустила пальцы в мои волосы, слегка сжала их и прикусила зубами мою штангу. Я слегка улыбнулся сквозь поцелуй и провёл рукой по внутренней стороне бедра – Мишель еле слышно простонала мне в губы.

Я стянул с неё трусики и бросил куда-то на пол – девушка настойчивыми движениями потянула мою футболку вверх и бросила туда же, коснувшись моего торса ладонями. Не в силах больше сдерживаться, я стянул с себя штаны, и окончательно придавил Мишель к столу – она сладко простонала после первых моих движений. Мои губы хаотично касались её шеи и лица, руки постоянно пытались вцепиться в её тело, на свободу то и дело вылетали наши приглушённые стоны, а в моих мыслях беспрерывно вертелась одна и та же фраза.

- Я люблю тебя, - наконец не выдержал я.

Мишель ничего не ответила, лишь сильнее выгнулась мне навстречу и крепче вцепилась пальцами в мою шею…

У человека есть две вещи, по которым он может нарисовать своё будущее. Чувства и разум. Казалось бы, два совершенно разных не свойственных друг другу слова, у которых нет ничего общего. Но стоит лишь решить, чему тебе хочется поддаться больше, и твоя судьба изменится кардинально.

Мама мне всегда говорила, что она женилась на моём отце, лишь поддаваясь порывам чувств. Она его любила, а он… Просто был влюблен, наверное, и бросил он нас тогда, когда понял, что совсем не любит маму. Ведь чувства проходят, и есть риск, что ты поймёшь через много лет, что искал вовсе не этого человека, и рушишь всё за один миг.

А что было бы, если бы она здраво поразмыслила над этой ситуацией и не стала бы делать поспешных решений? Она бы вышла за того, кто любил бы её. Возможно, меня бы сейчас не было. И Тома. И нашей группы. И наши фанаты сейчас бы сходили с ума не от нас, а от того же Бибера.

Сердце говорило мне, что Мишель – это лучшее, что было в моей жизни. Мне хотелось каждую секунду рассматривать её, ловить смущённую улыбку, когда мы встречались взглядами, касаться её кожи, целовать, дышать ей, в конце концов! Я нуждался в этой девушке, как в воздухе, ведь без неё моё сердце не находило себе покоя. Да, я любил Мишель. И за те несколько дней, что мы провели вместе в моей квартире, я говорил ей это много раз. И мне было плевать на то, что она всегда молчала, лишь скромно и застенчиво улыбаясь. Мне хватало того, что она рядом, хватало тех моментов, когда мы сидели в обнимку на диване и смотрели телевизор, я был доволен даже простыми взглядами с её стороны.

Но в одном я ошибался всегда – Мишель никогда не посмотрит на меня так, как смотрела на моего брата. В её глазах я читал лишь симпатию, любопытство, немного стервозности, мягкость или ещё что в этом роде, но только не любовь. Её там не было, но я был слишком поглощён своими эмоциями и чувствами, чтобы обращать на это внимание.

С другой стороны, всегда, когда меня одолевала бессонница, и я проводил ночи на балконе с пачкой сигарет, мои чувства на время потухали, уступая место разуму. Мозг усердно пытался достучаться до меня, но каждый раз терпел поражение. Я знал, что если Том узнает, что мы делали с Мишель последние несколько дней, то наша крепкая дружба рухнет в один момент, словно на неё сбросят ядерную бомбу. Я же видел, что девушка всё ещё по уши влюблена в моего брата. Возможно, она позволяла мне зайти так далеко только потому, что видела его во мне? Ведь мы близнецы…

Я боялся, что когда Том вернётся, они помирятся. Но это не беда, ведь я жил же как-то раньше. Больше меня мучил тот факт, что брат может узнать о том, что я занимался сексом с Мишель. Тогда наступит конец нашей дружбе, и я окончательно останусь один…

Чёрт. Нужно было сказать ему правду ещё тогда, в больнице, в тот момент, когда он признался в любви к этой девушке. А теперь поздно. Я слишком далеко зашёл…

Утро. Осталось всего два дня до того, как Мишель вернётся обратно к себе домой. Это меня угнетало с каждой минутой всё больше и больше, отчего невольно на меня наваливалась депрессия. Я сидел на кухне и пил кофе, параллельно бросая косые взгляды в сторону включённого маленького телевизора. Ничего интересного в такую рань идти не могло, поэтому я включил его лишь для того, что разбавить эту ужасную тишину.

В моей комнате мирно спала Мишель, другая же половина кровати, на которой спал я, уже давно была холодной и одинокой. Сегодня я проснулся рано и уже успел потерять счёт выпитым кружкам кофе и сгоревшим сигаретам.

Я вздрогнул от громкой вибрации сотового, которая проскользила по всему столу. Притянув его к себе, я посмотрел на номер. Том.

- Да, - вдохнул я.

- Привет.

- Привет, братишка, - протянул я.

- У тебя уставший голос, - заметил Том.

- Правда?

- Да.

Я промолчал, сделал глоток кофе и взял в руки сигарету, прикурив.

- Куришь? – рассмеялся брат.

- Да, - я улыбнулся.

- Я тоже, - смешок. – Что у тебя нового?

Я задумчиво приподнял глаза. В голове промелькнула Мишель, которая спала в соседней комнате; вчерашние постельные сцены, которые до сих пор не хотели вылететь из моей головы; мини-бар, который полностью опустел за время его отсутствия; и мысль о том, что я окончательно превратился в брата, которая мучила меня уже несколько недель.

- Ничего особенного, - протянул я. – А у тебя?

- Кроме того, что у меня нет ни одной свободной минуты даже для того, чтобы тебе позвонить, всё по старому, - усмехнулся Том. – Я кстати через несколько дней возвращаюсь в Германию, - брат весело вздохнул. – Не знаю точно, когда именно, так что жди.