- Вот что с ним сладкое делает! - ухмыльнулся Авиан. - Весь день капризничал, Крису все нервы вымотал, а теперь ну прямо шелковый. Может, его и овощами удастся под шумок накормить?
- Нет, тут одним тортом не отделаешься, - рассмеялся Далиан. - Иди на кухню, мы сейчас подойдем.
Те несколько метров, разделяющих прихожую и кухню, Авиан был абсолютно счастлив. А потом увидел цветы - огромный букет на шатком, старом столе выглядел настолько неуместно, что Авиану пришлось зажмуриться - убедиться, что это взаправду, а не иллюзия. Он осторожно приблизился, погладил ярко-зеленый, глянцевый листок и бархатистые кроваво-алые лепестки. Такие букеты дарят люди двух категорий. Это либо такой прозрачный намек какого-то богатенького пузатого старикашки, мол, "смотри, детка, я дарю тебе лучший букет - и это только начало". Либо это красивый жест какого-то романтика-идиота, который копил на эти цветы несколько месяцев. Но кто бы это ни был, становилось ясно, что у Далиана есть личная жизнь. И почему Авиана это так удивило? Нет, даже не удивило, а... уязвило, что ли? Он, наверное, привык быть для него единственным другом в этом городе; о коллегах Далиан почти ничего не говорил, так что Авиан предположил, что близко они не общаются. А оказалось, что кто-то дарит ему цветы... Ухаживает за ним... И, судя по тому, что букет на столе, а не в мусорной корзине, этот тайный поклонник имел шанс. О том, что Далиан уже мог подарить кому-то свою благосклонность, даже думать не хотелось.
Настроение было вконец испорчено. Да, он ковырял торт, пил чай, отвечал на вопросы сына и даже умудрялся улыбаться иногда - неестественно, словно кукла. Умом Авиан понимал, что ведет себя, как эгоист, что эта ревность просто ребячество и что, по сути, это вообще ненормально. Ему стоило бы радоваться: Далиан заслуживал счастья и, возможно, человек, подаривший эти цветы, мог ему его обеспечить. Стоило - но не получалось. Чай был допит, торт почти съеден - Элиан постарался.
- Авиан, я включу ему мультик ненадолго, хорошо? - спросил Далиан, поставив грязные тарелки в раковину. И что-то было в его взгляде и голосе - обещание, что ли? - поэтому Авиан кивнул.
Спустя несколько минут Далиан вернулся в кухню. Включил воду, принялся мыть чашки; Авиан взял полотенце, встал рядом, начал вытирать посуду.
Их пальцы то и дело соприкасались, но Далиан молчал: лишь когда вся посуда была вымыта, он поймал Авиана за запястье. На коже осталась мыльная пена.
- У меня нет на него никаких видов, понимаешь? Я не знаю, что ты там себе напридумывал, но ты ошибаешься. Я не ищу себе замену Эльмана, ясно?
- Я не понимаю, о чем ты, - пробормотал Авиан.
- А разве не из-за цветов, которые мне подарил твой брат, ты такой пришибленный?
- Мой... Адриан? Адриан подарил тебе их? - потрясенно выдохнул Авиан.
- А ты не знал? Ты же постоянно косился на этот букет, вот я и подумал, что ты записку прочитал или догадался, вот и реагируешь так. Напридумывал себе что-то... Я не собираюсь влазить в вашу семью, Вин.
Далиан, глупый, неужто он думал, что Авиан расстроился из-за того, что считал его недостойным их семьи? Нелепость какая! Где-то из глубины квартиры доносилось бормотание телевизора, по оконному стеклу стучали крупные капли дождя - этот фоновый шум в тот момент почему-то успокоил Авиана. Он глубоко вздохнул, произнес:
- Я был бы рад, если бы ты стал членом нашей семьи. Но Адриан... Ты достоин лучшего.
- Он же твой брат, детка, - фыркнул Далиан. Было видно, что последнюю фразу Авиана он не воспринял всерьез: вряд ли когда-либо забывал о своем статусе беты.
- И я его люблю, - серьезно ответил Авиан. - Но это не значит, что я не вижу его недостатков. И это не значит, что я позволю ему играть с тобой.
- Защитник мой, - улыбнулся Далиан и потрепал Авиана по волосам. Немного снисходительно, словно старший брат. Но все же необидно, без издевки. За это Авиан был ему благодарен.
Разговор вскоре сам собой сошел на "нет". Теперь, не маясь неизвестностью, Авиан смог перевести беседу в другое русло. С братом он поговорит позже; в конце-то концов у Адриана есть совесть, а значит он обязан оставить Далиана в покое. Хотя бы ради сохранения мирных внутрисемейных отношений.
***
Все это оказалось бравадой, стоило выйти за порог квартиры Далиана, как ненароком позабытые на пороге тревоги вновь вернулись. Как же Авиан ненавидел в себе эту слабость! Это что же получалось: в компании сильных личностей - будь то родители или Далиан - он считал себя всемогущим, но стоило только остаться одному, как его сразу же клонило к земле, будто тепличное растение, вынесеное под штормовой ветер.
Дома Авиан уложил уже дремавшего Элиана, принял душ и попытался заснуть. Когда и через полчаса ему это не удалось, он смирился, отметив, что, наверное, пора бы купить снотворное; его бессонница становилась хронической. Эрнест под боком храпел - звонкий свист, издаваемый им при выдохе, раздражал сегодня невообразимо.
Авиан поднялся, всунул ноги в тапочки, постоял минутку, раздумывая, чем бы себя занять. Подготовиться к семинару, назначенному на послезавтра? Нет, никакие знания не осядут в голове, пока она напоминает гудящий улей.
Авиан пошел на кухню, замер на пороге. Если бы он умел готовить что-то сложное - хлеб там печь, например - то занялся бы этим. Такой труд помог бы устать и очистить голову от навязчивых мыслей, но кулинарные навыки Авиана были очень скромны. Даже находясь в браке, он почти не готовил; Эльман любил готовить, Эльман мог колдовать на кухне до рассвета, утверждая, что его это расслабляет.
Эрнест когда-то признался, что его папа остановил выбор на этой квартире во многом из-за кухни: она была большая и функциональная - истинное прибежище для хозяйственного омеги. Когда Авиан сюда переехал, то один из шкафчиков был полностью отведен под одни только специи - все баночки были подписаны и стояли в каком-то строгом порядке. Они и сейчас так стояли, но многие из них были пусты уже давно, некоторые покрылись пылью, потому что Авиан не догадывался, где можно использовать их содержимое. "Соль да черный молотый перец - вот и все, что здесь обновлялось с приходом в дом нового хозяина", - так с издевкой часто повторял папа Эрнеста.
