Ведь все отправились в этот поход в соответствующей обуви — в сапогах, резиновых и кирзовых. Поэтому по мелководью у шлюпки и мосткам смогут спокойно перебраться на берег.
Вдоль берега острова часто попадались, выброшенные на берег, брёвна, так называемый «плавник», доставляемый к месту погрузки судов, как правило, в виде плотов. Поэтому подборка нужного размера брёвен вдоль острова для сооружения мостков не представляла затруднений. Вероятно потеря таких брёвен из плотов, а также сбрасывание их с палубы при потере каравана в штормовых условиях не такой уж редкий случай вдоль арктического побережья.
Забив в песчаные отмели ограждающие колья, на злосчастной гряде и у берега, к ним прикрепили наши брёвна-мостки, по которым мы переходили на берег. Эти мостки видны на приложенной в начале главы фотографии. Никто при этом ноги не промочил кроме старпома, которому пришлось работать в холодной воде, промокнув значительно выше колена. Такими оказались глубины между грядой и берегом. У разведённого на берегу костра, потом пришлось сушиться, приняв, приличный «противопростудный» стопарь согревающего изнутри японского напитка. Из-за общей неосторожности позже было обнаружено, что один из кирзовых сапог старпома в процессе просушки у костра свалился и в районе голенища сильно прогорел. Это была основная наша потеря за всю эту экспедицию на остров Малый Раутан.
С грибами и северными цветами мы благополучно вернулись на судно. Удалось собрать достаточно большое количество грибов, которых хватило для всего экипажа. Качество этих грибов, конечно, перепроверили у местных жителей во избежание отравлений. Потом все пировали, как в столовой, так и в каютах, где были наши прибывшие спутницы. Разнообразие в рационе весьма положительно оценила потом наша судовая врач. Эту заботу об экипаже все восприняли с благодарностью.
С окончанием выгрузки угля зачистили под метлу все трюмы. Мойку трюмов отложили до выхода нашего судна в более тёплые воды на обратном пути — после Четвёртого Курильского пролива в Охотском море. Для пополнения судовых запасов продуктов и топлива нам был запланирован судозаход в порт Находка, куда и проследовал т/х «Долматово». В связи со значительным нашим простоем в ожидании бункеровки в порту Владивосток, последующий рейс в Арктику нам был отменён. Конечно, экипаж такому ходу событий был рад — пора возвращаться на Азовье.
Судозаход в порт Находка для всего экипажа представлял определённую заинтересованность по многим вопросам. Наряду с производственными делами, пополнение запаса продуктов и топлива, необходимо было перед отходом в загранрейс отправить всех наших жён в обратную дорогу самолётом через аэропорт города Артёмовска. Требовалось провести профилактические работы на главном двигателе, сдать в первый отдел порта набор секретных карт Арктики, попытаться найти через контору «Союзвнештранса» возможную попутную загрузку и ряд других вопросов, связанных с пополнением технического снабжения на обратный рейс как по машине, так и по палубе. А у каждого моряка были ещё и свои личные вопросы — сделать возможные денежные переводы семьям за несколько месяцев нашего вояжа на Дальний Восток, отправить родным и знакомым письма. Более предусмотрительные моряки ещё в Жданове оформили соответствующие доверенности для своих жён на получение при пароходстве определённой части от их ежемесячных зарплат. Другие использовали для этого переводы из Находки.
У старшего помощника к этому времени уже набрался плавательный ценз для получения рабочего диплома на звание «Капитана дальнего плавания». В данном случае такая дипломная группа, оказывается, здесь находится только во Владивостоке. Необходима будет специальная поездка в этот порт в контору Капитана порта.
Все эти накопившиеся проблемы и вопросы удалось разрешить после того, как наш капитан Лев Дмитриевич проявил на редкость прекрасную активность по взаимному пониманию с работниками «Союзвнештранса». После нескольких посещений, не с пустыми руками, разумеется, вернулся из этой конторы с радостной вестью: нам предложили загрузку выставочных экспонатов для доставки в Японию на порт Осака. Великолепно!
Не задерживаясь, по требованию старшего механика немедленно вручили письмо в контору Капитана порта Находка о профилактическом ремонте главного двигателя после арктического рейса. Механики тут же приступили к его разборке.
С разрешения капитана судна мы с Люсей на следующее утро выехали рейсовым автобусом из Находки во Владивосток для сдачи документов на обмен диплома. Здесь ещё стояла «золотая» осень. Дорогу окружали различной породы лиственные деревья. Пейзаж — одно загляденье. С прибытием во Владивосток разместились на одну ночь в гостинице морского вокзала. После выполнения всех формальностей при поселении Люся удивилась существующему здесь порядку:
— Мой паспорт находится при мне, а поселение уже оформлено. Это что, вполне нормально? Ведь так можно устроиться в гостинице с кем угодно — не так ли?
— Конечно, нет! Администраторы здешних гостиниц, как правило, знают в лицо тот контингент, о котором ты подумала. Да и к тому же старший комсостав с торговых судов в столице Приморского края пользуется определённым доверием. Видимо, богатая практика администраторов была неплохим тому подтверждением.
Успокоившись, Люся потом поделилась своими наблюдениями, когда в прошлый судозаход я на почте оформлял перевод в Тонельную для бабушки Гали, а она, ожидая у входа на почту случайно подслушала посторонний разговор. Солидный человек, вероятно моряк — в болонском плаще, вёл разговор с какой-то девушкой, «швартуясь» к ней. Вскоре у них знакомство состоялось, и они пошли куда-то уже вместе. Люся по этому поводу даже возмутилась:
— Он, красномордый, уверенно шагал в своём плаще, а она, как курочка, под накрапывающим дождём без зонтика или плаща в одной кофточке семенила рядом. Хотя бы прикрыл её полой своего плаща. Тоже мне — кавалер называется. Это был случайно не ваш представитель из старшего командного состава?
— Откуда я знаю, ведь их разговор слышала ты, а не я! На эту тему разговор мне неприятен…
На следующее утро я посетил дипломную группу конторы Капитана порта, успешно сдал все документы для обмена диплома. На руки мне выдали стандартную справку о том, что документы приняты у меня для оформления диплома на звание «Капитан дальнего плавания». В этот же день мы выехали автобусом обратно в порт Находка.
Погрузка экспонатов на советскую выставку в порт Осака производилась по мере готовности транспортных упаковок каждого места для перевозки морем. Инспекторы по качеству придирчиво допускали к застропке каждый отдельный ящик. В связи с разногабаритностью как упакованных ящиков, так и открытых отдельных каких-то конструкций, вероятно для сборки советского павильона, занимали повышенное время грузовых операций. Формирование исполнительного каргоплана также требовало против обычного значительно больше времени, по мере размещения отдельных мест по трюмам. Конечно, для такого вида груза, как выставочный, более приемлемым было бы твиндечное судно, но в нашем случае совсем другой вариант. Лев Дмитриевич смог убедить работников «Союзвнештранса», что и на нашем судне, однопалубном, мы сможем вполне удачно разместить все предъявленные к перевозке экспонаты. Наш капитан достаточно уверенно убеждал в этом представителей грузоотправителей, хотя сам потом практически в период грузовых операций абсолютно не вникал в трудности погрузки. Второй помощник И. Васильев, надо отдать ему должное, проявил при этом должную заботу о размещении груза с учётом его сохранности. Вмешательства старпома в процесс погрузки, наконец-то, уже не потребовалось.
Перед завершением грузовых работ старший механик г-н Кушнир обратился к старпому за разрешением опробовать на топливе собранный после профилактического ремонта главный двигатель:
— Потребуется только небольшой толчок на самом малом ходу на достаточно короткий период.
Капитан в это время отсутствовал на борту судна, так как уехал проводить свою жену на самолёт в аэропорт Артёмовска. Это — основной гражданский аэропорт для всего Приморья, в том числе и для Владивостока. Поэтому решение об апробировании главного двигателя на топливе у причала следовало теперь принимать самостоятельно старпому.
