В Самару в штаб IV армии В. И. Чапаев прибыл в начале февраля 1919 года. На время отсутствия командующего, который находился в войсках и возвращения которого ему предложили дожидаться, Василий Иванович 4 февраля получил удостоверение о разрешении выехать в Николаевский уезд для устройства домашних дел[494]. В Николаевске он повидался с друзьями в уездном комитете партии и исполкоме, встречался с некоторыми командирами, находившимися на излечении и в командировках, от них узнал подробности о положении на фронте. В Клинцовке (Вязовке) был занят семейными делами.
Возвратясь 23 февраля в Самару, М. В. Фрунзе впервые встретился с В. И. Чапаевым. В беседе Василий Иванович рассказал об учебе в военной академии, о причинах ухода из нее, как и о мотивах поступления, о проведенных им боях в составе IV армии. Рассказал о себе все, что интересовало командующего. М. В. Фрунзе поделился с ним результатами своей поездки и впечатлениями от войск. Василий Иванович со знанием дела охарактеризовал командующему части и их командиров. М. В. Фрунзе разглядел в нем незаурядного командира. В заключение беседы он объявил о предстоящем наступлении и о назначении В. И. Чапаева командиром Александров-Гайской бригады и группы.
Продолжая комплектование и подготовку частей, М. В. Фрунзе приказом № 8 от 26 февраля 1919 года предусматривал иметь Николаевскую дивизию в составе 3 бригад и каждую бригаду — 3-полкового состава за счет включения в них по одному полку из расформировываемой Покровской бригады. Александров-Гайскую бригаду предполагалось развернуть в дивизию за счет развертывания в полки Иваново-Вознесенского, Самарского отрядов и Балаковского батальона; в каждой дивизии сформировать кавалерийскую бригаду двухполкового состава, инженерный батальон и батальон связи. Этим же приказом производился ряд назначений и замен в командном и политическом составе, назначался и Чапаев[495].
Несмотря на принятые меры, М. В. Фрунзе к началу марта армию достаточно готовой не считал. Но обстановка, складывавшаяся на Восточном фронте, требовала активизации действий. Приказом командарма № 012 от 2 марта ставилась задача на наступление, разгром противостоящего противника и овладение Лбищенском. К этому времени несколько пополнились отряды иваново-вознесенских ткачей и самарских рабочих. Ими была сменена находившаяся в армейском резерве, испытанная в боях и наиболее боеспособная 1-я бригада 25-й дивизии, выдвинутая в первый эшелон для наступления. Правой группе войск в составе Александров-Гайской бригады и вновь формируемого Балаковского полка предстояло овладеть станицей Сломихинской и выходом в тыл основной группировки противника отрезать ей путь отхода; совместно с Николаевской дивизией и 1-й бригадой 25-й дивизии, наносивших удар от Уральска на Лбищенск, уничтожить основную группировку противника южнее Уральска[496].
В частях и штабе Александров-Гайской бригады, организованной на базе отряда Винермана, не все было благополучно. Части все еще были засорены чуждыми эсероменьшевистскими и кулацкими элементами. После гибели в октябре 1918 года первого командира отряда, Винермана, в Савинском полку сформированной уже бригады был убит мятежниками его преемник Гербе. Заведующий политотделом бригады Ефимов и комиссар полка Федулов были арестованы. В бригаде до конца 1918 года продолжала иметь место выборность командиров. На общих собраниях решался и допуск назначавшихся в бригаду лиц командного и политического состава. Например, назначенный комиссаром бригады Лебедев не был допущен, а занял эту должность тот же заведующий политотделом Ефимов. Бывших офицеров в бригаде «решили» вообще не принимать[497]. Теперь бригадой командовал не преуспевавший в делах бывший полковник Андросов. Бригада 4 месяца стояла на месте. В такую недостаточно боеспособную правофланговую группу армии, от которой во многом зависел теперь успех предстоящей операции, и назначался Чапаев.
Василий Иванович остался доволен встречей с М. В. Фрунзе и своим назначением. Делясь потом со своими товарищами впечатлениями от этой встречи, он говорил, что понимал и видел, как изучал его командующий, как он сам изучал командарма.
Получив назначение, Василий Иванович выехал в Уральск. Встреча с боевыми товарищами была оживленной. И. С. Кутяков вернулся после лечения и вновь командовал 1-й бригадой 25-й дивизии. И. М. Плясунков, бравший с этой бригадой Уральск, принял 1-ю бригаду Николаевской дивизии, которой командовал Чапаев до отъезда в академию. Некоторые, узнав о приезде Василия Ивановича, приезжали повидаться с ним с позиций. Собрались командиры и комиссары первых бригад 25-й и Николаевской дивизий, другие товарищи. Василий Иванович рассказал друзьям о Москве, об учебе, о встрече с Фрунзе, который произвел на него большое впечатление. Сообщил, что с разрешения командующего возьмет ряд командиров и штабных работников для формирования штаба и управления Александров-Гайской бригады и группы.
Согласовав с начальником Николаевской дивизии вопросы предстоящей операции, взяв с собой более двух десятков человек из Николаевской дивизии, Чапаев служебным вагоном выехал в Александров Гай. С ним уезжали Федор Потапов, Петр Чеков, Петр Исаев, Семен Туркин, Иван Долгушев, Алексей Васильев, Яков Володихин и другие.
В пути, который был не так далек, но в те времена продолжителен, был оформлен штаб, изучался приказ командарма, уточнялись данные о противнике и о своих войсках, готовились карты. Между работниками штаба производилось распределение функциональных обязанностей и инструктаж, так как некоторые не имели никакого опыта работы и были взяты как близкие, проверенные и надежные люди. Чапаев проинформировал о положении в частях Александров-Гайской бригады и состоянии ее управления. Рано утром 9 марта чапаевский вагон был доставлен на станцию Александров Гай. Подали лошадей. Чапаев, Потапов, Чеков, Исаев направились прямо на квартиру к Д. А. Фурманову, ожидавшему приезда Чапаева.
Д. А. Фурманов пришел в армию впервые. Родился он в 1891 году в селе Середа Костромской губернии (ныне г. Фурманов Ивановской области) в семье крестьянина. Окончил в Кинешме реальное училище. Обучался на филологическом факультете Московского университета. Затем работал в санитарных поездах и летучках братом милосердия. Шла мировая война. В 1916 году возвратился в близкий ему город Иваново-Вознесенск. Преподавал на рабочих курсах. В 1917 году, по выражению самого Фурманова, «пламенные настроения, при малой политической школе» привели его в партию максималистов, а затем анархистов. В июле 1918 года по рекомендации М. В. Фрунзе вступил в Коммунистическую партию. После этого около шести месяцев был секретарем губкома РКП(б) и членом губисполкома в Иваново-Вознесенске[498].
Дмитрий Андреевич Фурманов, назначенный для ведения политической работы в Александров-Гайской группе, комиссар 25-й стрелковой дивизии.
В день приезда Чапаева в Александров Гай, 9 марта 1919 года, Фурманов записал: «Утром, часов в семь, я увидел впервые Чапаева. Передо мной предстал типичный фельдфебель, с длинными усами, жидкими, прилипшими ко лбу волосами; глаза иссиня-голубые, понимающие, взгляд решительный. Росту он среднего, одет по-комиссарски, френч и синие брюки, на ногах прекрасные оленьи сапоги. Перетолковав обо всем и напившись чаю, отправились в штаб. Там он дал Андросову много ценных указаний и детально доразработал план завтрашнего выступления. То ли у него быстрая мысль, то ли навык имеет хороший, но он ориентируется весьма быстро и соображает моментально. Все время водит циркулем по карте, вымеривает, взвешивает, на слово не верит. Говорит уверенно, перебивая, останавливая, всегда договаривая свою мысль до конца. Противоречия не терпит. Обращение простое, а с красноармейцами даже грубоватое»[499]. «Доразработав» план бывшего полковника Андросова и его штаба, Чапаев приказал:
