Тао уже собирался опуститься на колени, как был бережно, но сильно схвачен Крисом ладонью за плечо.

- Этим мы как-нибудь потом займемся, - объяснил тот, - без спешки и в спальне. А пока давай так.

Договорив, Крис чистой рукой взял Тао за запястье и переложил его ладонь на свой член. Не сразу сообразив, как ему лучше и удобнее расположить руку, Тао некоторое время промучился с неловкими движениями, радуясь, что Крис имеет терпение и не подгоняет его. Пытаясь повторить все то, что с ним делал Крис, Тао все равно понимал, что действует, как дилетант. Однако то, как тяжело было Крису держаться на ногах, как тот до крови закусывал губы, придавало Тао сил и уверенности.

Почувствовав, как дернулся член в его руке, Тао мгновенно подставил ладонь под выплескивающееся семя. Собрав достаточное количество спермы, Тао осторожно поднес ладонь к носу. Принюхавшись и поняв, что даже семя Криса пахнет Ночной Кармеей, только в более сконцентрированном виде, Тао осторожно, совсем по-кошачьи, языком подхватил немного вязкой жидкости. Странно, непривычно, словно лед с неизвестной специей. Будучи ночным цветком, растущим в горах, Кармея была окружена прохладой, поэтому такой вкус не был удивительным. Но главное - Тао понравилось. Слизав все с ладони, Тао вбирал в рот палец за пальцем, из-под черных ресниц наблюдая за тем, как Крис смотрел на него с открытым ртом.

- Если ты сейчас продолжишь в том же духе, - не своим голосом предостерегающе протянул Крис, - то мы пойдем на второй круг, опоздаем на занятия, и у тебя не будет времени сполоснуть с себя мой запах.

Быстро, но не менее призывно собрав всю сперму с пальцев, Тао, веселясь, подался ближе к Крису, целуя его.

- А Кармея вкусная, - улыбаясь, протянул Тао, включая воду в душе, чтобы действительно убрать с себя слишком яркий запах Криса.

- Ну да, ничего, - протянул Крис, жадным взглядом ловя каждое мгновение того, как Тао подставляет смуглое тело под крупные прозрачные капли.

*****

Несмотря на ночь полную сна и прекрасное утро, Тао знал, что рассчитывать на такое же продолжение дня не стоит. Сехун говорил, что его омма возвращается именно в пятницу, и Тао уже мысленно готовился к Великим наставлениям о том, какую ошибку он совершил, связавшись с этим Ву. И хоть мысленно он был готов, реальность оказалась намного суровее всех даже самых ярких представлений.

- Как ты мог такое допустить, Тао? - не унимаясь, вещал ВанБао, ходя по своей комнате туда-сюда. - Он же тебе не пара! За эти годы ты мне уже как сын родной, и я просто в ужасе был, когда открылась эта тайна, - даже особо не нуждаясь в реакции от Тао, продолжал он. - Я же не поверил, но, когда Сехун, - на повышенных тонах произнеся имя сына, ВанБао развернулся к нему и негодующе выдал: - Ну вот как ты мог скрывать от своего оммы, что в курсе всего этого безобразия? Я бы давно уже поговорил с Тао, и этой ситуации бы не произошло.

Когда ВанБао отвернулся, чтобы в очередной раз пройтись по тому же линейному маршруту, то Сехун закатил глаза и, повернувшись к Тао, взглядом дал ему понять: «Вот поэтому и не рассказал». Тао вяло усмехнулся уголком губ, не имея позитивных эмоций на что-то большее: он уже полчаса слушает по кругу одно и то же о том, какой Крис плохой, а Тао глупый. Последнее, разумеется, в завуалированной форме, правда легче Тао от этого не становилось.

Конечно, Тао понимал, что все закончится именно так, но вот как выйти из этой ситуации с наименьшими потерями он вообще не представлял: ВанБао тоже был ему близок и дорог, поэтому портить с ним отношения совершенно не хотелось.

- Точно! - воскликнул ВанБао, отчего Сехун и Тао подпрыгнули на своих креслах. - Он тебя наверняка околдовал, - зловеще, словно угрожая врагу, протянул ВанБао. - Опоил зельем, - загораясь идеей, выдал он, уже предвкушая, как сможет обнаружить в крови Тао любовное зелье и создаст к нему антидот.

- Это вряд ли, мистер О, - не выдержав, все же вступился Тао, не повышая голоса выше тона «сдержанный». - Я не влюблен в Ву, не схожу по нему с ума, не грежу о выдуманной истинности, мы с ним пытаемся строить отношения, как нормальная пара, - подняв взгляд на скептически смотрящего на него ВанБао, Тао медленно и доходчиво протянул: - Постепенно.

- Ву хитер и, к сожалению, умен, - не желая отказываться от задумки, выдал ВанБао, задумчиво потирая подбородок. - Он вполне мог создать зелье с постепенным действием. Ведь с чего-то ты ему сказал «Да».

- Я допустил эту мысль уже после того, как провел с ним достаточно времени, - пояснил Тао, все же не желая вдаваться в детали. - До этого мы с ним общались по... - умолкнув, Тао пытался подобрать слово, - деловым вопросам.

- Какие могут быть дела у будущего советника императора и рядового военного другого государства? - выдал ВанБао, отчего Тао уже подумал, что его сейчас обвинят в шпионаже и государственной измене, но вопрос оказался риторическим. - Вы же с ним из разных миров, - воодушевленно, словно говорит самые элементарные вещи, продолжал он. - Дворяне и простые смертные...

- Мы тоже с тобой, омма, простые смертные, - перебив его, встрял Сехун. - Но ведь со мной Тао дружит и с нами чай один пьет.

- Мы все же не такие уж простые смертные, - поджав губы, чопорно ответил тот, не желая соглашаться с сыном и признавать, что тот прав, протянул ВанБао, останавливаясь и сильнее запахивая мантию.

- А он герой северных земель, - резонно парировал Сехун.

- Молодой человек, - наступательно затянул ВанБао, делая резкий, но протяжный шаг к сыну, - вы на чьей стороне?

- На их, - честно ответил он, прямо смотря омме в глаза. - Ты ничего не видел, а судишь. Да даже если бы Тао был под зельем, в чем я сомневаюсь, - тотчас подчеркнул Сехун, заметив искру во взгляде родителя, - то у Криса к Тао явно чувства. Я не знаю, какие именно, но он не равнодушен, это факт. Да и тем более аппа Тао одобрил кандидатуру Криса, тогда кто мы с тобой такие, чтобы ему это запрещать? - разведя руками, спросил Сехун, зная, что ответа не будет.

Поджав губы, ВанБао развернулся и направился к бару, желая налить себе немного какой-нибудь настойки. Да покрепче. Видя его напряженную спину, Тао понимал, что эта победа будет долго отдавать горечью, но поделать он ничего не мог: рушить аргументы Сехуна не хотелось, ведь тот и так сильно помог.