Раздался телефонный звонок, девушка схватила трубку:

— Вероника фон Хепп слушает!

— Привет…

Рэнди! Она сразу узнала его голос:

— Где ты?

— На тридцать седьмом.

— Да, но где конкретно?

— Конкретно? Как же это объяснить…

— На телефонном аппарате сбоку написан индекс красной краской. Посмотри.

— Нет тут никакого… А, вижу. МС-8.

— Я буду через полчаса.

Она швырнула трубку. Аппарат МС-8 на тридцать седьмом этаже. Вероника хорошо представляла, где это. В детстве она излазила с такими же сорванцами все запретные этажи и тоннели. Они составляли свои схемы, играя в войну, и вот пригодилось… А попадет туда Вероника, разумеется, не обычным путем — там уже все перекрыто. Ну и пусть. Она знакома с тайными коммуникациями Фортресса лучше, чем любой из надутых фюреров!

Далеко внизу Рэнди тоже повесил трубку. Этот телефон было нелегко разыскать. Они долго бродили по пещерам и узким сводчатым переходам, пока не нашли его в искусственной кубической пещере с укрепленным стальными профилями потолком.

— Не знаю, как Вероника сюда проберется, — пробормотал Рэнди, — но, если она сказала, что придет, значит, придет…

Как и обещала, Вероника появилась через полчаса, щурясь под пятью яркими лучами направленных на нее фонарей.

— Уберите же свет! — недовольно воскликнула она, нашарила Рэнди лучом своего фонаря и кинулась к нему на шею.

— Все в порядке, — засмеялся Рэнди.

— Я вижу, — улыбнулся Эванс.

— Я Вероника фон Хепп, — представилась девушка всем.

— Это мистер Флетчер, сенатор, — по очереди начал знакомить ее Рэнди. — Это мистер Эванс, это наш друг из России полковник Волков…

— Вы спасли его? Как здорово! Волков поклонился девушке.

— Вы кое-чем обязаны Веронике, полковник, — сказал ему Рэнди. — Это она сообщила мне о вас…

Волков было заговорил, но его речь заглушил изумленно-испуганный возглас Вероники:

— Боже! Это же Эрвин Кригер!

— Он на нашей стороне, — успокоил ее Рэнди. — С самого начала, но я не мог тебе сказать. Помнишь мои расспросы?

— Кригера больше нет, — сказал Хойланд. — Меня зовут Джон Хойланд, можете называть меня Джон.

— Вот это да, — протянула девушка и тут же деловито перебила саму себя: — Не будем попусту терять время, надо подумать, как нам удрать из Фортресса.

— Подождите, Вероника, — произнес Хойланд, — не так быстро. Сначала давайте поговорим.

Они расселись на бревнах, некогда предназначавшихся для укрепления стен.

— Вероника, — Хойланд положил ладонь на рукав ее комбинезона, — пока мы не собираемся покидать Фортресс.

— Не понимаю…

— У нас есть конкретные задачи, и мы должны выполнить их.

— Да как же вы их выполните? Вас убьют!

— Мы надеемся на вашу помощь. Вы сумели пробраться сюда, к нам. Почему бы и нам не суметь пробраться кое-куда по вашим указаниям?

— Под моим руководством, вы хотите сказать, — поправила Вероника.

— Нет, по указаниям. А вам надо вернуться. С нами вы подвергаетесь опасности.

— Я от Рэнди никуда не уйду. Он обещал увезти меня в Америку.

— И увезу, Вероника, — сказал Рэнди, — но…

— Никаких но! Хотите, чтобы я вам помогала, — слушайтесь меня.

Хойланд добавил в голос строгости:

— Для вас это продолжение детских игр, Вероника. Вы не понимаете…

— Это вы не понимаете, Джон! Я там, где Рэнди, вот и все. Такова моя воля. Или вы подчиняетесь, или я ухожу, и выпутывайтесь сами, как хотите.

Молчание было ответом. Потом Хойланд благоразумно сменил тему:

— Вероника, вы знаете об «Илзе-41»?

— Это какое-то непобедимое оружие…

— Вирус смертельной болезни, — уточнил Хойланд. — Его надо нейтрализовать… Мерц говорил мне, что способ есть.

— Джон, я ничего не знаю об этом.

— А о том, что находится в зале триста тридцать восемь на тридцать третьем этаже?

— Тоже. А что там находится?

— Мы бы хотели это узнать… Как можно туда попасть?

— Никак. Бронированные двери, взвод охраны, компьютерное управление замками. Без меня — никак, — торжествующе добавила она.

— А с вами?

— Со мной — можно попытаться. Что бы они там ни скрывали, это для них настолько важно, что они на все случаи перестраховались. Этот зал опутан настоящей паутиной секретных шахт и тоннелей, и я…

— Как это может быть? — недоуменно спросил Волков. — Ведь эти шахты должны пересекать другие уровни?

— Да нет же! Вы представляете себе Фортресс как слоеный пирог — один этаж над другим? Такая конструкция давно бы провалилась. Нет, они совпадают только частично, а в основном сильно сдвинуты относительно друг друга и лежат на естественных платформах. А зал триста тридцать восемь, тот вообще где-то сбоку, чуть ли не в отдельной скале вырублен. К нему проложены тоннели, шахты, коридоры — сверху и снизу, — и по крайней мере половина из них мне известна.

— Вы могли добраться до этого зала и ни разу не побывали там? — удивился Хойланд. — А как же детское… Женское любопытство?

— За такое любопытство они даже внучку фон Хеппа не похвалили бы, — вздохнула Вероника. — Но дело не в этом, я бы все равно туда залезла. Но там столько хитростей… Нужны мужской ум и мужская сила. Вместе мы туда, думаю, проникнем. Если вы обещаете и потом не отсылать меня!

— Обещаем, — ответил Рэнди. — Шантажистка!

— После нашей вылазки, — добавил Хойланд, — боюсь, мы и возможности такой не будем иметь… Поэтому вот что, Вероника. У входа в лабораторный сектор есть такая комнатка, вроде медпункта…

— Конечно, я знаю! Это и есть медпункт. Я ведь медсестра, я дежурю там…

— Тогда вам, наверное, нетрудно будет выполнить мою просьбу. Нужно подняться туда и принести из шкафчика ампулы с маркировкой «Роуз-51». Это лекарство, необходимое сыну мистера Флетчера…

— Смотря кто сейчас дежурит. А, все равно! Отошлю под каким-нибудь предлогом, я же Вероника фон Хепп! Ждите, я принесу ампулы.

Флетчер бережно принял принесенную Вероникой в небольшой наплечной сумке коробку с ампулами — не было для него на всей Земле большей драгоценности. Хотя ампулы располагались в специальных ячейках, что сводило к минимуму риск разбить их, сенатор укутал коробку полосами ткани от разрезанной ножом плащ-палатки, а сумку повесил на плечо. Расставаться с ней он не был намерен.

Вероника уверенно вела за собой пятерых мужчин. В катакомбах тридцать седьмого уровня она ориентировалась великолепно. После часа пути через тоннели и пещеры, которые даже Хойланд, знакомый с планами, не нашел бы и за год, они прошли через замаскированную в стене узкую дверцу. За ней пролегал круглый горизонтальный тоннель, освещенный редкими желтыми лампами. Многочисленные боковые ответвления вели в темноту.

— Большинство этих нор — ловушки, — сообщила Вероника. — Мины, обвалы, колодцы, что хотите…

— Шпионов боятся? — обронил Рэнди с усмешкой.

— Своих они боятся, — отозвался Хойланд. — Заговорщиков…

— Теперь я понимаю, — промолвил Рэнди, — почему эта дверца даже не заперта.

— Не только поэтому, — сказала девушка. — Она ведь для экстренных случаев. А в таких случаях и ключа может не оказаться, и код может забыть или вообще не знать тот, кому придется действовать… Мало ли что… Но через эту дверь много куда можно попасть. А там, куда мы идем, конечно, все заперто…

Дальше следовал ряд вертикальных шахт с лестницами из ржавых металлических скоб. Прежде чем подтянуться и влезть в третью шахту от входа, Вероника предупредила:

— Нам предстоит ползти вверх до тридцать третьего… Как твоя рука, Рэнди?

— Могу раздавить еще хоть сотню стаканов.

— Тогда вперед…

Рэнди преувеличил. Уже на середине пути его рана начала отчаянно саднить, он в кровь искусал губы. Но хуже всего приходилось Волкову — давали о себе знать и возраст, и последствия пыток, и боль в боку. Хойланд и Эванс помогали ему, как могли, в тесной трубе, а сенатор Флетчер поддерживал Рэнди, видя, что с ним происходит. Мешали и тяжелые штурмовые винтовки, и вещмешки. Кое-что, менее нужное, пришлось бросить. Наконец один за другим вслед за Вероникой все втиснулись в горизонтальный коридор, там долго лежали, задыхаясь, на холодном металлическом полу.