Очень редко за эти дни они куда-то выбирались: только за продуктами, да пару раз прогуливались к реке. Максу не очень нравилось гулять: за руки не возьмешься, не обнимешь, а про поцелуи лучше и не думать. Вот и сейчас они возвращались от реки, уже стемнело, но все равно схватить здесь Арсения, потискать было невозможно. Да и сам Арсений с каждым днем становился как будто чуточку грустнее.

- Макс, - тихо сказал он, - уже вечер четверга, думаю, завтра утром мне стоит вернуться домой.

Макс не сразу, но очень быстро понял, какой дом имеет в виду Арсений, и внутри у него похолодело:

- Нет. Ты же не собираешься…

- Собираюсь, - Арсений протянул руку и крепко сжал запястье Макса, - послушай меня, ты же и сам понимаешь, что так нужно.

- Нет, нет, ты не можешь!

- Макс, возьми себя в руки, мы в общественном месте, - строго сказал Арсений.

Но Макс резко развернулся и схватил его за предплечья.

- Мне плевать, где мы! – заорал он. - Я не хочу, чтобы ты уезжал. А как же я?

Он отпустил Арсения и отвернулся.

- Это не навсегда, обещаю тебе, но мне нужно разобраться с моими родственниками и со всем остальным, ты же и сам это понимаешь.

- Но куда ты будешь возвращаться? Ты же не знаешь, где находится эта твоя усадьба, – растерянно сказал Макс, - я могу отвезти тебя туда на машине, но куда – туда?

- Об этом не волнуйся, - спокойно ответил Арсений.

Эти вечер и ночь стали настоящим прощанием, они не спали ни минуты, лаская и целуя друг друга, но так и не дойдя до конца.

А наутро после завтрака, Арсений облачился в рубашку, вдел в петли запонки, надел костюм и повернулся к Максу спиной:

- Расчеши меня.

Макс с застывшей улыбкой на лице и рвущимся на части сердцем в груди, взял в руки шелковые пряди. Он расчесывал так долго, что рука устала держать расческу, но остановиться не мог, пока Арсений не обернулся к нему, впиваясь в губы отчаянным поцелуем, всматриваясь до боли в глаза Макса. И всё, два слова:

- Не провожай.

Но Макс выскочил на балкон и увидел, как Арсений вышел во двор и остановился. Стоял он не долго, через пару минут к нему подошли ребятки в черном, по выправке Макс понял, что это боевики. Они окружили Арсения и вышли со двора.

Глава 10

Всю дорогу до усадьбы Арсений проспал, проснулся от стука захлопнувшейся дверцы, открыл глаза, а за окном машины знакомый двор.

Впервые сегодня Арсению довелось переступить порог дядиного кабинета, куда его довели охранники. Сидящий за столом Станислав, окинул племянника нечитаемым взглядом.

- Добрый день, дядя, - спокойно сказал Арсений, присаживаясь в кресло перед столом, - думаю, пришла пора серьезно поговорить.

Станислав раздул от гнева ноздри и ледяным тоном ответил:

- Поговорим, обо всем поговорим, но сначала выясним, с каких это пор ты – чистокровный дворянин стал подстилкой для какого-то замарашки-крестьянина? В нас течет голубая кровь, - с пафосом продолжил Стас, но тут Арсений совсем не аристократично заржал, заставив его замолчать.

Они даже не заметили, как в комнату потихоньку зашла Елена и присела на диван возле стены.

- Дядя, ты хоть сам понимаешь, что сейчас сказал? – смеялся Арсений.

Станислав разозлился:

- Прекрасно понимаю и говорю о твоем высоком происхождении, а не о каких-то там извращениях.

- А не все ли равно, кого любить – мужчину или женщину? Любовь не имеет пола и выбирает не за богатство, в том числе. К тому же Макс вовсе не замарашка, он из вполне состоятельной семьи, его отец бизнесмен, хоть и занимается своим делом только в их городке.

- Мне все равно, кто его отец. Это просто не должен быть он!

- А кто? – растерянно спросил Арсений.

- Она!

- Какая она? А я понял, ты недоволен, что у меня парень, а не девушка. Но если ты хотел, чтобы я вырос таким гомофобом, как ты, тебе нужно было подумать о моем воспитании, а не ограждать полностью от реальной жизни, и тогда бы сейчас я с таким же предубеждением относился бы к сексменьшинствам. А может и нет, - с усмешкой добавил Арсений.

- Молодой человек, вы ведете себя недопустимо, - процедил сквозь зубы дядя, - к тому же это все лишено смысла, ты все равно с ним больше не увидишься.

- Я сам буду решать, как мне поступать в личной жизни. Я готов выслушать ваше мнение или совет, но следовать им или нет, решать только мне.

- Этот… - Станислав неразборчиво что-то пробормотал, - я не позволю тебе заниматься всякими извращениями.

- У человеческого вида только два воплощения: мужское и женское. Животное, на которое ты намекаешь, не относится ни к одному из них. А в моем понимании, именно секс с животными – извращение.

- Я не позволю погубить тебе свою жизнь! Ты должен жениться, у тебя будут дети – наследники, которые продолжат нашу династию.

- Ты женат, но у тебя нет детей, - так же, как когда-то Максу, сказал Арсений своему дяде, - так в чем разница вашей с тетей Леной пары и нашей с Максом? Только в том, что мы оба парни?

- Вам никто не позволит быть вместе!

- Нам никто не может запретить быть вместе.

- В нашей стране не поощряется такая политика!

- Значит пришла пора менять политику на более приемлемую.

Елена, которая сначала в шоке, а потом с пониманием, слушала весь разговор, вмешалась, как только Станислав снова открыл рот:

- Хватит, Слава.

Тот в удивлении взглянул на жену. Она кивнула, показывая, что он не ослышался, подошла к Арсению и обняла его за плечи:

- Здравствуй, дорогой, я очень скучала и очень рада тебя видеть целым и невредимым.

Арсений похлопал по обнявшей его руке и посмотрел на дядю.

- Так вот, Слава, мальчик прав в каждом слове, а ты очень предвзят. Я думаю, он сам со временем разберется, нужен ему тот парень или нет.

Стас, хватающий ртом воздух, словно рыба, вытащенная из воды, с силой потер лицо.

- Арсений, иди отдыхать, поговорим после обеда, - сказала Елена.