Арсений, успевший прокатиться верхом и принять душ, на обед явился в приподнятом настроении, готовый, если понадобится биться до победного, как за Макса, так и за свою жизнь за пределами поместья.

Обед прошел в гробовой тишине, а после него Елена пригласила мужчин в гостиную. Говорила ли она обо всем этом наедине с мужем, было неясно.

- Я понимаю, что первое, что волнует Арсения – это тот парень, давайте сразу решим этот вопрос, чтобы можно было перейти к другим, не менее важным, как выход Арсения в общество и приобщение его к бизнесу.

- Эти вопросы из разных сфер жизни, и они все для меня одинаково важны.

- Хорошо, - с тяжким вздохом вымолвил Станислав, - я рассказываю тебе все, что ты хочешь знать о корпорации, ее деятельности и денежном обороте, знакомлю с людьми, работающими там, ввожу в общество…

- И рассказываешь также, почему ты со мной так поступил, - перебил Арсений.

- И это тоже, но ты пообещаешь, что на время отложишь свои шуры-муры с тем парнем.

- Что это значит?

- Это значит, что пока ты будешь входить в курс дела, а это будет в Москве, а не здесь, знакомиться со всем, ты не будешь встречаться с ним, перезваниваться или переписываться.

- Ты не можешь… - побелевшими губами вымолвил Арсений.

- Это единственное, о чем я тебя прошу! – отрезал дядя. - К тому же это на твое благо, проверить свое и его чувство, а вдруг вам только кажется, что у вас любовь?

- Как долго?

- Год, может меньше.

- Нет!

- Арсений, послушай меня, нам всем нужно время, к тому же ты сам будешь очень занят. Я хочу, чтобы после Москвы ты поехал за границу, у нас во многих странах филиалы, я хочу, чтобы ты их курировал. Тем более языки ты знаешь. За это время ты сможешь убедиться в искренности вашего чувства, и я не буду думать, что он с тобой только ради твоих денег.

- А с тем, что это он, а не она, ты смирился?

- Да, - буркнул Станислав, недовольно взглянув на жену, - в конце концов, ты очень молод, да и вопрос с наследником, думаю, можно будет решить как-то иначе, когда придет время.

- Ладно, - с неохотой согласился Арсений, понимая, что хоть Макс с ним был не из-за денег, но вот насколько серьезно его увлечение им, Арсением, неизвестно, вдруг с глаз долой – из сердца вон? – Но я хочу, чтобы ты послал к нему охрану, так на всякий случай, а то у них в городке достаточно подозрительных личностей.

- Это организуем, я и сам хотел, чтобы за ним последили.

- Только постарайся, чтобы он их не заметил, как я.

***

Для Макса дни после отъезда Арсения проходили в тоске и тумане, он никого не хотел видеть, ни с кем не желал общаться, казалось, в груди образовалась черная дыра, в которой исчезли все краски, вся радость жизни. Но во вторник нужно было выходить на работу, а в четверг первого сентября - на занятия в техникум. Он думал о том, что если бы пошел не на менеджмент, а на отделение технологии продуктов общественного питания, как хотел отец, то знал бы весь этот дурацкий столовый этикет, столь важный для Арсения. В техникуме он теперь всегда сидел с Артемом, полностью игнорируя Влада, несмотря на все попытки того помириться.

Он надеялся, что занятия и работа совсем не оставят времени для пустых размышлений о них с Арсением, но на деле получилось по другому: он постоянно зависал, гадая о том, что и как могло бы быть и при этом понимая, что все это глупость. Ну что у них могло бы быть? Как они вообще существовали бы в мире гомофобов? А после того, как роясь в журнале в браузере, наткнулся на запись "Ярослав Бартенев" и почитал, кем же является сам Арсений, понял, что пора прекращать мечтать и взять себя в руки. И он старался, честно старался, ну подумаешь, отказывался выйти куда-то с друзьями, так ведь времени совсем нет.

Влад, делая вид, что ничего не произошло, постоянно пытался как-то расшевелить Макса, позвать с собой или пойти с ним. Несколько раз, как в старые добрые времена, когда они, общаясь по-панибратски, рассказывали друг другу все, вплоть до интимных мелочей в отношениях с подружками, он предлагал свести Макса с классными сиськастыми тёлками, с которыми сам недавно познакомился. Макс, закипая в душе, вяло отбрыкивался или делал вид, что Влада не видит в упор, тот, не зная, как вернуть былое расположение друзей, в сердцах предложил, когда они вышли из технаря после занятий:

- Ладно, если тебе так нужен парень, то давай найдем тебе парня, думаю, это не такая проблема, раз даже ты…

- Что?! – Макс заорал так громко, что даже голуби слетели с проводов, на которых они мирно подремывали, он вцепился в ветровку Влада и с силой тряхнул его: - Ты что, охуел? Какой, блядь, парень? Я тебя так познакомлю, что свой портрет в зеркале не узнаешь.

- Все, все, прости, - лепетал перепуганный Влад, - я думал, что ты так киснешь из-за отъезда своего немца, а если не из-за него, то чего ты тогда такой?

- Какой еще такой?

- Ну, - Влад с осторожностью подбирал слова, боясь снова попасть под горячую руку, - весь черный, похудевший, как будто жизнь стала серой и нет никаких поводов для радости.

- А она и стала, Влад, - устало сказал Макс, отпуская Влада, - только не надо, нахуй, меня ни с кем сватать.

Он медленно пошел в сторону дома.

- Так это все-таки из-за немца? – Влад сделал еще одну попытку выяснить, что происходит с другом.

- Погоди, - остановился Макс, - так это ты рассказал отцу о нем?

- В смысле рассказал? Я просто спросил, собирается ли он сюда еще когда-то приехать, они же как-то по бизнесу связаны, ты сам говорил, - удивился Влад.

- Ну ты и трепло, - покачал головой пораженный Макс, - так это тебя мне нужно благодарить за то, что отец забрал машину и отказался платить за квартиру.

Тяжелый разговор с родителями состоялся в этот понедельник, когда Макс после занятий привез домой очередную стирку, и отец стал распытывать, что это еще за некий иностранец, с которым у него контракт на поставку оборудования? Слово за слово, и Макс, совершенно ничего не соображая, проорал, что это его парень. Выпученные глаза отца и его открытый рот послужили хорошей иллюстрацией к скандалу, но справившись со ступором, тот заорал похлестче Макса:

- Пошел вон из моей квартиры, чертов педик! И чтоб я никогда тебя больше не видел!

После этого глаза негодующего отца закатились, и он рухнул с сердечным приступом. Пока мама вызывала скорую и суетилась вокруг него, Макс собрал свои теплые вещи и ушел. Мама позвонила на следующий день, сказала, что с отцом все в порядке, но он велел вернуть ключи от машины и отказался дальше оплачивать квартиру.