- Почему б тебе не присмотреться к этому парню, с которым вы проект вместе делать будете. Может, подружились бы? Друг тебе точно не помешал бы.

- Деда, ты чего? С ним не то что дружить - общаться проблематично, разве что посадить его в клетку и тыкать палкой.

***

На следующий день Айхгольц перед последним уроком подошел к Илье, возможно, надо было поздороваться, но прошло уже шесть уроков, и Хартмут решил, что уже поздновато это делать:

- Ты думал над проектом?

Илья, до этого бездумно пялившийся на цветок, подвешенный возле доски, перевел взгляд на Хартмута:

- Нет.

Поскольку Златоверхий на перемене не вышел, то в классе стояла почти звенящая тишина, изредка нарушаемая шелестом страниц или шорканьем ног под партой, поэтому разговор, каким бы тихим ни был, стал достоянием всех присутствующих.

- Так может, после уроков обсудим мои идеи?

В ответ такое же тихое:

- Нет.

Хартмут только плечами равнодушно пожал и в тишине класса под злым взглядом Зелинской (а кто ей виноват, что цена не подошла, а самой лень реферат делать?) вернулся на свое место. «Нет, так нет. Что, ему больше всех надо?» В конце концов, не директор, так отец заставит Илью этим заняться. Так и получилось: прошла неделя, и Златоверхий как-то остановил Хартмута, который как раз вышел из школьных ворот и направлялся к своему подъезду:

- Садись, поговорим.

Айхгольц влез на заднее сиденье джипа и спокойно посмотрел на Илью, тот сидел к нему спиной и даже не подумал обернуться.

- Слушаю тебя, - ровно сказал Хартмут.

- Это я тебя слушаю, - прожурчал Златоверхий.

И как такой медовый голосок мог сочетаться с такой сволочной натурой?

- Ладно... Предлагаю набросать план программы посещения нашей школы «высокой» комиссией, думаю, развлечений часа на полтора-два будет достаточно; когда план будет готов, согласовать его с завучем по внеклассной работе, тогда все шишки в случае чего достанутся ей, а не нам.

- Хм, звучит неплохо, а что конкретно твоя программа развлечений предлагает?

- Это нам как раз и нужно обсудить.

- Можно поехать ко мне домой, - после некоторого раздумья высказался Илья, - или в кафе, - слегка скривившись, добавил он.

- Лучше в кафе, - тут же согласился Хартмут, неизвестно, отвезут ли его потом обратно, а добираться самому общественным транспортом... - тут рядом есть неплохое, «Эдельвейс» называется.

- В «Эдельвейс», - кинул Златоверхий водителю.

Джип мягко затормозил у входа в кафе, и когда парни вышли, Николай отъехал на несколько метров дожидаться юного хозяина. В это время посетителей было немного и машин на стоянке, соответственно, тоже. Ребята присели на мягкие диванчики возле столика у окна. Это кафе нравилось Хартмуту своей выпечкой, мама тоже пекла постоянно, но в основном сдобу, а он любил безе с орехами и сливочным кремом, и здесь эти пирожные были просто изумительны. Вообще-то сейчас было обеденное время и кушать хотелось не по-детски, но тратить деньги на то, что он дома мог поесть бесплатно, смысла не было, поэтому Харт заказал любимый десерт и черный чай, хоть чай и жалко было покупать, но не водой же из крана запивать пирожное. Илья же на меню брезгливо скривился, а на официантку посмотрел так, что у нее слезы на глазах выступили от обиды. Заказывать он, естественно, ничего не стал, а только непроницаемым взглядом уставился на Хартмута.

- Я думаю, что мы не должны отдуваться сами с этим проектом, - начал Айхгольц. - Нужно набросать примерную программу и привлечь других лицеистов, причем начиная с младшеклассников. Пусть малолетки стишки какие патриотические или про дружбу почитают, кто петь умеет, может песни в этой же тематике исполнить. Старшеклассники могут спеть на английском и немецком.

- Они из Венгрии, - перебил Илья.

- А мне пофиг, - отрезал Хартмут, - или, может, ты сам хочешь выучить что-нибудь на венгерском, тогда вперед.

Илья, прищурившись, смотрел на Айхгольца, так бы и двинул ему, но тогда с этим дурацким проектом придется возиться самому. Хартмут смотрел в глаза - необычные светло-карие у зрачка и зеленые к краю радужки, притом сама радужка была обведена темно-коричневым ободком. Очень красивые глаза, вот только дикий, звериный взгляд пугал.

- Я участвовать ни в чем не собираюсь, - медленно сказал Илья, - мы составим план по развлекательной части, подумаем, кого можно привлечь и отдадим завучу, пусть она заморачивается.

- Согласен. Хорошо будет, если мы под каждым пунктом напишем, кто может его исполнить, а уж привлечь их будет ее задача.

Хартмут доел пирожное, допил чай и аккуратно поставил чашку на блюдечко, все-таки после сытного обеда он получил бы больше удовольствия от десерта.

- Сообщишь, когда все обмозгуешь, - Илья поднялся из-за стола и, плавно развернувшись, вышел из кафе.

Харт задумчиво смотрел ему вслед, осознавая, что, судя по всему, Златоверхий вообще ничего с проектом делать не собирается, разве что выслушает какие-то идеи Хартмута.

***

Свободного времени у Айхгольца было не так уж и много: подготовка к ДПА, домашки, выполнение оплачиваемых заданий, периодически возня с близнецами, общение с дедушкой, до проекта, данного директором, руки не доходили. Златоверхий тоже молчал. В классе кое-кто успел увидеть, что Хартмут садился в машину Ильи, и, естественно, поползли слухи и сплетни, правда, ползали они очень тихо и осторожно, чтоб Златоверхий не заметил. У Айхгольца же спрашивать было бессмысленно, все прекрасно знали, что на темы, не касающиеся домашних заданий, он разговаривать не станет.

Время шло, и директрисса уже недвусмысленно намекала на результаты, в итоге, выбрав более-менее свободный вечер (дед задерживался на заседании кафедры), Хартмут набросал несколько вариантов программы и даже к некоторым пунктам подобрал подходящих исполнителей, из тех, кого он знал. А знал он, к сожалению, слишком мало учеников, разве что некоторых, кто из других классов ездил с ним на олимпиады, но годятся ли они для исполнения песен или постановок, было под вопросом.

На большой перемене он подошел к Златоверхому и показал свои наброски, тот только взглядом скользнул и тихо молвил:

- После уроков поедем ко мне.

Харт недовольно поджал губы: ехать к Илье не было ни малейшего желания, но и альтернативы никакой. Не тащить же его к себе? Может, Златоверхий бы даже согласился, но Хартмут рисковать не хотел, все-таки дома маленькие дети, иди знай, как на них отреагирует этот придурок, еще пришибет кого-то из близнецов!