Я сложил вексель и быстро изодрал его в клочья. Дора ахнула.

   - Что вы сделали ?!

   - Не забывай о нашем разговоре и моём предсказании, когда станешь баюкать своего внучка на коленях и стирать загаженные им пелёнки,- добавил я, распахивая окно и выбрасывая в него клочки расписки.

   Но порыв ветра занёс добрую половину их обратно, разбросал по кабинету, по волосам и платью моей секретарши.

   - И с этого момента держись от меня подальше,- предупредил я.- И никогда, слышишь - никогда ! - и ни за чем ко мне больше не обращайся.

   - Но я так не могу. Деньги по векселю...

   - Я не собираюсь с тобой препираться. Повторяю: чтобы уже сегодня тебя в столице не было.

   - Знаете, - заметила Дора, отряхивая с себя клочки расписки,- если это какая-то болезнь, то больной вы мне нравитесь куда больше, чем здоровый.

   - Ты тут поостри ещё.

   Внезапно Дора положила мне руки на плечи, приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в губы.

   - Мне нечем вас отблагодарить,- сказала она при этом.- Но я постараюсь забыть обо всём, что между нами было. И запомнить вас вот таким,

   - Ладно, иди уже,- проворчал я, бросая кошелёк Турди на стол.- Это тебе на дорогу и на первое время. Я ничего не хочу слышать, попробуй только не взять ! Устраивайся где-нибудь в провинции, выходи замуж, рожай детей. Всё !

   - Прощайте,- сказала Дора.

   Я обнял её за плечи и торопливо вышел. Не хочется отпускать, но ещё хуже будет, если она останется в лапах у этого тарантула Турди. С неё, пожалуй, хватит. Жаль только, что мы с ней больше никогда не увидимся.

   ***

   - Турди !- окликнул меня принц Берт.- А я к тебе.

   - Что-то случилось ?

   - Отец слёг на нервной почве. Но я не о том хотел поговорить.

   - А о чём же ?

   - Отец к обеду не выйдет, барон Виде тоже отказался, так что мы с тобой можем посидеть у меня в обсерватории да поболтать о том, о сём, как в былые времена.

   - Пойдём,- согласился я.

   Мы двинулись к обсерватории. По дороге придворные нам кланялись и шаркали ногами. Уже у самой обсерватории мы встретили группку совсем уж безмозглых фрейлин, непонятно зачем собранных со всех сторон королевой. Они строили нам глазки, а одна из них спросила:

   - Ваше высочество, неужели и вправду будет война ?

   Принц пробормотал грубое ругательство и прибавил шагу.

   В обсерватории никого не было. Принц залез в настенный буфет, извлёк оттуда графинчик с коньяком и плеснул по стаканчику. Я примостился за столом, заваленным книгами и астрономическими таблицами. Коньячок у Берта оказался отменным. Принц обогнул трубу телескопа, грозно нависшую над столом, очистил на нём место и с удобствами разместил графин, приткнул блюдо с пирожными, после чего устроился сам, развалившись в кресле и закинув ногу на ногу.

   - Натворил ты дел, Турди,- вздохнул он.- Что же теперь будет ?

   - Не знаю, Берт. Если всё пойдёт, как задумано, то и закончится хорошо.

   - Отец сегодня пригрозил, что накажет тебя, но ты не думай ничего такого.

   - Я понимаю. Не мог же он просто промолчать.

   Некоторое время принц молчал, внимательно глядя мне в глаза.

   - Сколько уже с тобой общаюсь, но никогда не могу понять, шутишь ты или говоришь серьёзно,- признался он затем.

   - Работа у меня такая.

   Принц снова наполнил наши стаканчики и заговорил:

   - Дело в том, Турди, что я скорее поверю в повальную измену всех министров оптом, чем в твою. Отец это тоже понимает, но уж больно сложный финт ты затеял.

   - Берт, я надеюсь на то, что всё получится.

   - Я тоже хочу в это верить. Как, в общем-то, и родители. Но если ты не хочешь рассказывать, то я и спрашивать не буду, только скорее бы всё это закончилось.

   - Кончится одно, начнётся другое,- предположил я.- Жизнь-то продолжается.

   - Вот-вот. И когда-нибудь я унаследую престол. Вот тогда у нас всё будет иначе. Я понастрою множество культурных заведений: институтов, театров, музеев...

   - Обсерваторий,- подсказал я.

   - А ты не издевайся. Я буду переманивать к нам лучших учёных, артистов, художников и стихотворцев из других стран. Мы станем культурной и научной столицей мира.

   - А как же Неммардия и прочие соседи ?

   - Я ведь не говорил, что собираюсь разогнать армию. Пусть только сунутся. Но ты представь себе: по улицам нашей столицы будут ходить не бандиты, мародёры и прочие жлобы, а интеллигентные и культурные люди. Из самых дальних стран к нам повалят богачи, чтобы нанять наших скульпторов, архитекторов и художников.

   - Боюсь, Берт, ты не скоро этого дождёшься.

   - Давай свой стакан. Я понимаю, что всё это случится не на следующий день после моей коронации. Но, Турди, поверь мне, так и будет. Главное - начать. А там и у нас начнут рождаться великие люди.

   Я удивлённо покосился на него и заметил:

   - Лет эдак через сорок.

   Берт прикинул, сколько ему тогда стукнет и ответил:

   - Лучше бы пораньше. А ты знаешь, какая скульптура появится на центральной площади нашего города ?

   - Памятник тебе, - сказал я, не задумываясь.

   - Памятник тебе,- возразил принц.- Во всяком случае, это будет изваяние шута.

   - Ты, Берт, как придумаешь что-нибудь ! Почему именно шута ?

   - Я так хочу.

   - Королём ты так и не стал, а замашки у тебя уже как у Франки.

   - Нет, Турди, здесь ты неправ. Отец совсем о другом думает. У него на уме только всякие спорные территории, иные из которых не стоит и на карту наносить. Но ты не думай, я его не осуждаю...

   Коньяк пробудил во мне полную расслабленность - даже языком ворочать было лень. Я сидел в кресле, прикрыв глаза, и слушал, как мечтает принц Берт. Да, что-то у него получится, хотя и не всё сразу. А там и внук у Доры родится.

   Открыв глаза, я увидел старичка профессора, пришедшего заниматься с принцем науками. Он стоял позади своего ученика и терпеливо ожидал конца его проповеди. Я толкнул увлёкшегося принца под локоть и кивнул на профессора. Берт прервал свою речь, вскочил с кресла, поздоровался с наставником и предложил:

   - Оставайся, Турди.

   - В другой раз,- ответил я.- Не буду вам мешать.

   И выскользнул из обсерватории.

   ***

   На выходе из дворца меня ожидал сюрпризец. Два солдата из охраны скрестили передо мной алебарды и вызвали дежурного офицера. Тот начальственным тоном объявил мне о том, что по приказу его величества я не должен покидать дворец вплоть до следующих распоряжений.

   Надо мной навис призрак серьёзной опалы. Я поболтал с офицером, выяснил, что Доры вышеуказанный приказ не касается, вернулся в свой опустевший кабинет и повалился на кровать, погрузившись в полупьяное блаженство.

   12. БАРОН ГРОССИР

   ***

   Вечером я сходил на кухню и, несмотря на крики, брань и проклятия поваров, забрал поднос, сервированный для Хильды и Франки. В самом дворце было тихо и спокойно; все придворные попрятались кто куда. В коридорах стояли только караульные гвардейцы. Я занёс свою добычу в кабинет, засел за стол и воздал должное яствам и напиткам, приготовленным для монаршей четы. Мне не хотелось думать о делах, но они сами лезли в голову. Скоро приедет неммардский офицер и привезёт мой приговор. Похоже, Франки настроен насчёт меня решительно. А сбежать, наверное, не выйдет.

   На улице стемнело. Насколько я мог видеть из своего окна, город погрузился в темноту, лишь кое-где светились не закрытые ставнями окна, да шатались патрули с фонарями. Я не зажигал свечей в своём кабинете и долго стоял, опёршись на подоконник и слушая сверчков, орущих в маленьком саду при дворце.

   В дверь постучали.

   - Да !- крикнул я.

   Дверь открылась, и в кабинет вошёл один из адъютантов барона Гроссира, щурясь на темноту.

   - Что случилось ?- поинтересовался я.

   - Его превосходительство просит вас зайти к нему.