- Ты случайно не знаешь, какие у него сейчас отношения с той девушкой? – торопливо заговорила она, старательно шагая рядом, чтобы не отставать ни на шаг. – Просто я сколько ни пытаюсь выпытать это у него, он молчит…

- Думаю, таким образом он просто хочет показать, что не испытывает к тебе чувств, - ответил Сехун, крепко сжимая холодные ладони в карманах своего пальто. Он не хотел врать девушке, прекрасно понимая ее чувства. Если она настроит себе немыслимых воздушных замков, то не скоро справится с образовавшейся сердечной болью.

- Но… Они же, вроде как, перестали притворяться, почему же он не может быть теперь со мной? – искренне удивилась Ри, исподлобья глядя на парня. – Я делаю все, чтобы он влюбился в меня. Уверена, это дело времени!

О резко остановился, строго глядя на сжавшуюся под его взглядом девушку.

- Ты прекрасно знаешь, что Лухан не влюбляется просто так. После Кэ Ми его сердце больше никого не впускало, и ты много лет пытаешься, но это бесполезно. Пойми наконец, что для тебя все потеряно.

- Хочешь сказать, что та девица ему больше нравится, чем я? – взвизгнула Сё, мгновенно набычиваясь и отступая на шаг. – Она просто тупая овца! Подумаешь, нецелованная! Да никто из парней даже не посмотрит в ее сторону, а Лу просто запутался, вот и все!

- Тупая здесь только ты, - ледяным тоном заявил Сехун, не в силах терпеть ее лицемерие. – У тебя было столько лет на это, но он так и не взглянул на тебя как на девушку, а Пэй завоевала его сердце всего за несколько месяцев, оставаясь при этом чистой и невинной, чего нельзя сказать о тебе.

- Намекаешь на тот секс у тебя дома? – прищурилась Сё и, надменно фыркнув, отвернулась. – Долго еще собираешься шантажировать меня этим? Я даже притворилась влюбленной в тебя, чтобы ты молчал и ничего не говорил Лу. Чего же ты хочешь теперь?

- Хочу, чтобы ты отстала от них, - ответил парень, чувствуя себя тем еще подонком. Он не хотел использовать прошлое ради таких целей, но, судя по настрою девушки напротив, у него просто нет выбора.

Ри вдруг громко рассмеялась, трясясь всем телом, словно ее с каждой секундой захлестывает истерика. Повернувшись к нему снова, она полным ненависти взглядом посмотрела на парня и произнесла:

- Ну уж нет. После этих слов я точно не отступлю. Ты еще узнаешь, что я могу, и твоя тупая овца тоже!

- Я не прощу тебя, если ты причинишь ей боль, - ответил Сехун, ощутив, как по телу расползается липкий страх за подругу. Он прекрасно знал, на что способна Сё Ри, и это пугало его еще больше. – Только посмей, и я…

- Что ты? – оборвала его девушка, складывая руки на груди и выдыхая еще больше пара в пространство. – Строишь здесь из себя жертву, хотя я уверена, что на самом деле тебе тогда понравилось. А теперь используешь меня ради своей выгоды? Самому-то не мерзко?

- Мне плевать, - нахмурился Сехун. – Но, если ты посмеешь обидеть Пэй, я этого так просто не оставлю.

- Я сделаю все, чтобы Лухан разочаровался в ней! – крикнула Ри, слегка выпячивая нижнюю губу и обнажая острые зубы. – И мне плевать, даже если ты расскажешь ему все о той ночи! Это не станет преградой к его сердцу!

С этими словами она резко развернулась и зашагала прочь, со спины выглядя вполне безобидно, но то, что было внутри этого хрупкого маленького тельца, можно сравнить лишь с дьявольской сущностью.

Сехун судорожно вздохнул, провожая взглядом удаляющуюся девушку. Теперь в душе появилось беспокойство о Лим и Лухане, которым, по всей видимости, предстояло еще многое пережить. Ослабнут ли их чувства или, наоборот, станут крепче – остается загадкой, но О искренне надеялся, что они пройдут через все это вместе, и плевать, что рядом с Пэй будет не он, а его лучший друг.

В любом случае он сделает все, чтобы их защитить, и не важно, какими принципами ему придётся пренебречь ради этого.

Глава 26

Громкие крики разрывали ушные перепонки подобно смертельным гранатам, крушащим все на своем пути, умеющим превратить любую целостность в мелкий порошок, рассыпающийся в ничто. Именно это чувствовала Пэй, сидя под дверью своей комнаты и накрепко прижимая ладони к ушам, чтобы не слышать вернувшихся в ее будни родительских ссор.

Девушке хотелось просто исчезнуть, раствориться в секундах, превратиться в камень или горстку пепла. Чтобы ее никто не смог отыскать, а она не помнила и не беспокоилась ни о чем, словно ее и не было вовсе в этой мрачной жизни. Отчаянье, боль, страх потери кого-нибудь из близких щемили сердце, сжимали в тисках душу и душили в своих цепких липких объятиях.

На какой-то момент Лим это все так осточертело, что она, более не раздумывая, поднялась на ноги и, наскоро натянув через голову теплую кофту, рванулась прочь из комнаты прямо в короткой домашней юбке на голую ногу, поспешно направляясь к входной двери. Обнаружив на тумбочке рядом с вешалкой несколько разноцветных стикеров, которыми обычно пользовалась мать, чтобы записать то, что боялась забыть, Пэй нацарапала пару коротких строк, сообщавших о том, что сегодня они с Шинни переночуют дома у Нил, потому что больше нет никаких сил терпеть это моральное издевательство.

Девушка не была уверена, что родители не приедут за ней через час или два, когда успокоятся и придут в себя, но так или иначе находиться в этом доме стало просто невыносимо.

Стоило Лим вернуться после университета домой, как она услышала родительские крики, которые не прекращались вот уже несколько часов подряд. Видимо, дело было не только в деньгах, и Пэй поздно это поняла. Но примерять и оценивать их проблемы она не была готова, ведь кто его знает, насколько там все плохо и кто виноват больше.

Девушка натянула единственную обнаружившуюся осеннюю тонкую курточку и обула сапожки, после чего вышла из дома, не сильно беспокоясь о том, что морозный декабрьский холод пробирается до самых костей, а холодный ветер облизывает бедра, заставляя ее ежиться и сжиматься от неприятных ощущений.

Пэй бежала в сторону детского сада, намереваясь поскорее забрать Шинни и добраться до дома подруги, которую пока не предупредила об их визите. Решив, что сделает это позже, девушка, придя в сад, дождалась, когда выпустят группу ее сестры, и помогла мелкой одеться, говоря, что сегодня они побудут у онни.