Последние, кстати, несколько озадачили. Их командир вышел на связь с частями Имперской Гвардии, которые собирались войти в город с севера. Если опустить все любезности, угрозы, шантаж и едва скрываемое презрение, сообщение от них пришло примерно такое: "А ну, свалили к фраговой матери!". Лейтенант Кёниг невозмутимо выслушал посла от брата-капитана, имея на руках четкий приказ Гурьева. Хоть полковник был лишь пародией на офицера и в лучшие свои дни, но он оставался непосредственным командиром кадианцев. Ответ лейтенанта заставил удивленно таращиться даже закаленных сержантов касркин. Кёниг выпустил в эфир такую тираду, что переговорщик от космодесанта потрясенно смолк. Он сыпался едкими замечаниями, анатомически мало выполнимыми пожеланиями, а также массово апеллировал к классикам, историческим справкам, которые, понятно дело, могли трактоваться очень иносказательно. И все это так косноязычно, что даже сам Грегор Эйзенхорн вскипел бы от бессилия.

Отец Василий хлопнулся в обморок, отчего его пришлось откачивать амасеком. Священник прикончил целое ведро, пока Вальтер мягко не намекнул, что амасек причитался кадианцам, а трезвые касркины имеют дурную привычку случайно оставлять взведенные гранаты в палатках командиров. Пока отец Василий бледнел и извинялся, комиссар Сухов злобно щурил глаза в сторону Кёнига, но сделать ничего не мог - лейтенант в совершенстве овладел искусством материться так, что даже инквизитор носа не подточил бы. Наверное, что-то вроде профессиональной деформации, а может и врожденный талант. В общем, касркины еще больше зауважали своего отца-командира. Знали бы они, во что в итоге выльются его ядовитые шпильки.

Войска Империума вошли в планетарную столицу под громы орудий и воинственные крики вальхалльцев. И вот с этого момента для рядового касркин Вальтера Шульца что-то пошло не так.

***

Город горел. Запах дыма и паленого мяса окутывал Эшин. Крики и плач заглушались лязгом гусениц и раскатами грома - крупнокалиберные орудия "Василисков" меланхолично ровняли с землей кварталы ксеносов. Имперцы яростно прорывались сквозь заградительные кордоны воинов Огня и мятежников, не оставляя в живых никого и ничего. Мощные плазменные винтовки ксеносов, которые выкашивали гуэ'ла на открытой местности, сыграли злую шутку в городском бою. Имперцы наконец-то дождались часа отмщения за все те страдания и унижения, что синемордые нанесли вальхалльцам. Их братья и сестры умирали под ураганным огнем ксеносов, пока они могли лишь стиснуть зубы от злости в бессильной ярости, не в силах ни ответить, ни отомстить - чужаки трусливо сбегали каждый раз, едва воины Империума приближались к их позициям. Трусы, настоящие трусы и ничтожества, не способные встать и встретиться с Имперской Гвардией лицом к лицу. Но теперь правила изменились - как сказал полковник Гурьев: "они взяли ксеносов за пряжку ремня!". Больше никаких расстрелов со сверхдальней дистанции, никаких хитрых ударов в спину от невидимых диверсантов. Никакие хрупкие танчики и светящиеся самолетики больше не могли сдерживать ярость Императора, даже навороченные экзоскелеты лежали обгоревшими обломками на разрушенных улочках их города. В битве за Эшин бал правили крупный калибр и количество выстрелов в минуту. А если этого не хватало, в ход шли холодная сталь, тяжелая броня и фанатичная ярость - все, чего у 301-го Вальхалльского полка было в избытке.

Astra Militarum перемалывало всех и вся. Любой ксенос, который был достаточно туп, чтобы встать на пути у священной ярости Его воинов, быстро понимал всю бесполезность сопротивления. Это был девятый вал - непреодолимый и всесокрушающий.

Во всяком случае, так считали большинство солдат, отважно следовавшие за своими командирами. Остальные, скажем так, придерживались менее оптимистичной точки зрения.

Хеллган в руках Вальтера дымился и истерично визжал, мягко намекая, что внутренние механизмы начали немного плавиться, и если владелец не перестанет палить, то владелец немного сдохнет, потому что медика, который бы пришил назад его кривые руки, убило еще на Кривом Перешейке. Шульц был бы и рад последовать совету "лучшего друга", но круут, бешенно скачущий в его сторону, вносил некоторые коррективы в его планы. Автоматический лазерный огонь выжигал глубокие дыры в теле ксеноса, но наглая птичка, наплевав на логику и законы физики, упрямо приближалась. Оскорбившись столь бесстыдным игнором, хеллган внезапно замолчал - также внезапно, как удар сковородой ревнивой жены, и примерно с теми же последствиями. В глазах взорвался фейерверк, едва тяжелая палка круута на большой скорости столкнулась с головой Вальтер. Касркин готов был поклясться, что услышал, как шлем треснул, словно яичная скорлупа. Кость, конечно, оказалась на диво прочной и не пропустила инородного тела в мозговой кровоток. Солдат безвольно развалился на обломках, пытаясь свести внезапно появившуюся стаю круутов в одного ксеноса. Те удивительно синхронно потянули к кадианцу хищные крючковатые когти. Тот рефлекторно попытался отмахнуться (рук тоже, кстати, было на удивление больше обычного), но ксеносы лишь презрительно щелкнули челюстями и прижали его конечности лапами.

"Ах, ты ж жопа Императора, - угрюмо подумал Шульц. - Отвяжись, большая сволочь!"

Круут облизывался и начал довольно причмокивать, методично отрывая пластины доспеха. Внезапно, его приготовления к трапезе прервал шквал лазерного огня, разметав ксеноса кровавыми ошметками по всему переулку на манер экзотического граффити. Над Вальтером, словно живая гора, нависла фигура лейтенанта Кёнига. Его лысая, как бильярдный шар, башка, казалось, отражала свет пожарищ прямо в глаза кадианца.

"Император, сохрани, - подумал Шульц и как-то рефлекторно попытался потрогать на месте ли его High&Tight, но ладонь уперлась в гладкую поверхность шлема"

- Я же сказал, не лезь на рожон, салага! - лейтенант глубоко затянулся и выдохнул облачко дыма.

- Сэр, виноват, сэр, - пролепетал касркин.

- Конечно, виноват. Пойдешь в атаку первым, - зловеще оскалился Кёниг. - Вперед, Император защищает!

- Даже таких мудаков, как Щульц, - хихикнула подоспевшая Хельга, помогая Вальтеру принять вертикальное положение.

- Очень смешно, - огрызнулся тот, пытаясь вспомнить какое сегодня тысячелетие. - Смотри, у тебя уже яд с клыков капает.

- Козел, - пожала плечами она.

- Стерва, - обреченно вздохнул он.

Хельга гордо прошла мимо, ритмично покачивая бедрами, словно нарочно демонстрируя, какой у нее красивый круглый задик. Стоило признать, он и вправду ничего. Почему-то даже помятая гвардейская форма смотрелась на ней вызывающе - прямо как на тех плакатах типа "Гвардия - это весело". Панцирные доспехи, облепившие ее тело, многое скрывали, но в то же время придавали интриги и будоражили воображение. Впрочем, все те, кто слишком уж увлекался, быстро знакомились с ее острым язычком и огнеметом. Настроение Вальтера заметно улучшилось.

Шульц украдкой проводил Хельгу взглядом, но вскоре вернулся к делам насущным. Шлем был безнадежно испорчен, нагрудник разворочен, а хеллган заклинило (Слава Трону, что не взорвался!). Кадианец с тоской взглянул на лазпистолет в кобуре. Против закованных в боевые костюмы воинов Огня это было все равно, что фонарик. Вальтер потянулся к рукояти полуметрового мачете на поясе. Так хоть какой-то шанс кого-нибудь убить.

- Вернем эту планету Императору, парни! - хрипло гаркнул лейтенант, взмахнув саблей.

Два десятка кадианцев молча кивали и последовали за лейтенантом. Касркины были "наконечником копья" 301-го полка, прорываясь там, где остальные не могли. Кадианцы двигались по разрушенному городу, словно призраки, мелькая то здесь, то там, нанося хирургически точные удары и быстро сматываясь под прикрытие механизированных частей. Прирезать снайпера, блокирующего путь целой роте? Легко! Разобрать колонну бронетехники, идущей на подмогу Тау? Мы уже в пути! Вынести блокпост, блокирующих один из двух мостов в космопорт? Только покажи!