слишком узок был их круг

... Вот и ломал Шаунбург всю дорогу голову, кого же это выслала ему в помощь Цисси Беркфреде, ведь всех членов организации - а их пока по пальцам пересчитать было можно - Баст знал, если не лично, то, во всяком случае, по подробному описанию. Но Мигель...

   "Он что, даже имени не сменил?!"

   У "крошки Даддль" - Надины фон Хёлтей - был двоюродный брат Михаэль Абт. В двадцатые годы Михаэль служил в Рейхсвере, откуда вылетел в двадцать девятом в звании оберлейтенанта за мордобой, учиненный по пьяному делу в берлинском кабаке. Ну, а затем Михаэль стал профессиональным наемником. И, если Шаунбургу не изменяла память, последовательно воевал сначала в Китае у Чан Кай Ши, потом в Южной Америке, - мать Абта происходила из знатного испанского рода, осевшего в Мексике чуть ли не два столетия назад, и он свободно говорил по-испански - и снова в Китае...

   "А теперь, значит, решил заняться

философией

?"

   Получалось, что так, но о том, что Михаэль Абт присоединился к "Кружку", Баст не знал. По-видимому, просто не успел узнать, часто находясь в последнее время в длительных заграничных командировках...

   "Бывает и так", - Шаунбург закурил и пошел осматривать окрестности.

   Как и следовало ожидать, кроме двух полупустых пачек паршивых сигарет и початой бутылки деревенского вина, ничего интересного в районе шлагбаума не нашлось. Возможно, еда и какие-нибудь любопытные документы могли обнаружиться в "пастушьей избушке", но ее оккупировал занятый делом Мигель, и Шаунбургу идти туда пока не хотелось. Поэтому он сделал несколько глотков прямо из горлышка и вернулся к автомобилю. Подняв шлагбаум, передвинул "Фиат" вперед по дороге и до времени укрыл среди группы пиний, росших недалеко от поста. Потом вернулся и, сделав еще один глоток, закурил.

   Дорога по-прежнему оставалась пустынной. Начинало смеркаться, и становилось все холоднее. И еще тишина...Только теперь Шаунбург обратил внимание на то, что офицер прекратил кричать.

   "Так скоро?" - удивился он, но, вероятно, так все и обстояло.

   Скоро, споро, эффективно...

   "Интересно, я должен испытывать муки совести?"

   "Хочешь сказать, что не испытываешь?"

   "Испытываю... И что? Кому от этого легче? Этому испанцу? Тем троим, что умерли, так и не успев сообразить, что происходит?"

   Вот теперь ему стало тошно и он даже пожалел, что бой закончился, и на дороге никого нет. Когда надо стрелять, некогда думать. Но вот после боя...

   Мигель появился на пороге минут через двадцать.

   - Поехали! - сказал он, безошибочно направляясь к новому месту "парковки" автомобиля. - Нечего нам здесь торчать, товарищ Верховен. А подробности я вам по дороге сообщу.

   Интересоваться у Мигеля судьбой пленного было бы верхом бестактности, и Шаунбург ни о чем спрашивать не стал. Сел в машину рядом с Мигелем и предложил спутнику бутылку с вином.

   - Спасибо, - Мигель сделал несколько больших глотков, молча возвратил бутылку Шаунбургу, закурил и тронул машину с места.

   - Положение у нас аховое, товарищ Верховен, - сказал Мигель через несколько минут. - Не безнадежное, но критическое. Ночью по всей республиканской зоне объявлено чрезвычайное положение...

   - А до этого, тогда, что было? - удивился Баст.

   - Уровень истерии разный, - объяснил Мигель. - Вчера... Вы, товарищ Верховен, по-видимому, не в курсе, но еще позавчера в Париже начался процесс над сотрудниками русской разведки, ставившими целью физическое устранение Троцкого, Седова и других руководителей Четвертого Интернационала. Я сам, честно говоря, тоже не знал... А жаль. Здесь, оказывается, со вчерашнего вечера начались выяснения отношений между коммунистами и ПОУМ, и кое-кому уже пустили кровь.

   - Черт! - выругался Шаунбург, которому совсем не нравилось "просачиваться" сквозь страну, охваченную смутой и кровавой враждой бывших союзников.

   - Вот именно, - согласился Мигель. - Армейское руководство призвало стороны к сдержанности и приказало выставить на дорогах заслоны, чтобы воспрепятствовать несанкционированному передвижению частей, а такие попытки, вроде бы, уже состоялись... В Мадриде с утра идут переговоры, и коммунисты "Марксом клянутся", что ничего против ПОУМ не затевали, и обвиняют троцкистов в попытке переворота и открытом терроре. ПОУМ, понятное дело, в долгу не остается, и анархисты склонны поддержать левых марксистов, поскольку коммунисты их кое-где уже сильно достали. Но это не все.

   - Что еще? - обреченно спросил Шаунбург.

   - Ночью корпус безопасности объявил тревогу в связи с вероятностью появления в округе "неопознанной" группы диверсантов. В Ибросе - это километров пятьдесят на юго-запад - ночью убиты три офицера РККА...

   - Командира, - автоматически поправил рассказчика Шаунбург.

   - Командира, - согласился Мигель. - И один из них чуть ли не полковник...

   - Беда, - подытожил положение Баст.

   - Беда, - не стал спорить Мигель. - И это вы еще не знаете, товарищ Верховен, что в полдень посыльный из штаба карабинеров сообщил о "

переходе линии фронта в районе Пуэрто Альто высоким блондином, предположительно, немцем, не знающим испанского языка

..."

   4.

Майор Габриел де Винсенте, штаб корпуса карабинеров, Куэнка, Испанская республика, ночь с 17 на 18 января 1937

   - Проходите, пожалуйста, - полковник Теодоро говорил по-испански с легким, но отчетливым акцентом неясного происхождения. Венесуэла? Боливия? Парагвай? Габо никак не мог уловить главную особенность произношения полковника, отсюда и неуверенность в отождествлении акцента. Впрочем, скорее всего, дон Теодоро и вовсе - русский, и тогда все сложности с опознанием могут отправляться прямиком в тартар. Все равно, проку от них - ноль, а мороки... Мороки может оказаться непозволительно много.

   - Садитесь, майор, - предложил полковник, кивком указав на стул рядом с письменным столом, и Габо обратил внимание, что обращение "товарищ", принятое везде в Республике, не прозвучало пока ни разу. - Курите...

   - Спасибо, - Габо не стал ждать повторного приглашения и, сев к столу, неторопливо закурил.

   - Слушаю вас, товарищ Висенте, - усмехнулся полковник, выделив слово "товарищ" ироничным подъемом интонации.

   Он тоже сел и тоже закурил, и Габо подумал, что люди этого типа играют всегда и со всеми.

   "Как коты с мышами..."

   Но поддаваться на подначки дона Теодоро Габо не собирался.

   - Товарищ полковник, мне сказали, что вы интересуетесь... - он сделал паузу, подбирая подходящее слово. - Любыми необычными инцидентами?

   Майор Висенте начал служить в корпусе карабинеров еще тогда, когда нельзя было представить себе - даже и в дурном сне, - что возможен обмен информацией с такими людьми, как дон Теодоро. Но Габо сам сделал свой выбор, и жалеть теперь было уже не о чем, потому что бессмысленно.

   - Да, - кивнул полковник. - Интересуюсь.

   - Вчера ночью в Ибросе... - Габо встал и, подойдя к карте, безошибочно ткнул пальцем в кружок, обозначавший этот маленький городок на юго-востоке.

   Однако, как тут же выяснилось, для полковника Теодоро это уже были действительно "вчерашние" новости.

   - Спасибо, - сухо поблагодарил он, останавливая Габо. - Я в курсе. Нам сообщили... русские коллеги.

   "Русские?! - удивился Габо. - Ты хочешь сказать, что ты...? А может быть, ты поляк или венгр?"

   Могло быть и так. Но не испанец. Сейчас Габо в этом уже не сомневался.

   - Есть еще одна старая новость... - сказал он скучающим голосом.

   Майор Винсенте был не стар, но опытен, и играть в "кто-кого" тоже умел. На службе научился...