Юрич вздохнул, и изложил Олегу суть дела.

В пятницу вечером

На окраине посёлка Семнадцатая Миля появился небольшой вулкан. Своим силуэтом он напоминал Фудзияму. Именно он тревожил своим гулом сидящих в погребе. Вулкан вёл себя как настоящий: шумел, изрыгал пламя и дым, вокруг даже образовалось небольшое лавовое поле.

Три дома в улице сгорели. Дома по другой стороне реки тоже пострадали, но не от огня, а от воды- река ни с того ни сего разлилась, и смыла все строения на низком берегу. Одним словом- пятница.

К полудню катаклизмы прекратились- река вошла в берега, метеориты больше не сыпались. Вулкан, правда, остался огнедышащим, но, только чуть-чуть, и дымил теперь совершенно мирно.

Вернулся Боб, о котором все забыли- живой, но пешком, без грузовика. Грузовик кто-то угнал. Пирожки свои Боб продал ещё до семи утра, а потом началось... А, как началось- тут не до грузовика уже.

Боб вместе со всеми побежал в подвал продовольственного магазина, а после полудня грузовика уже и след простыл.

- То есть как? - удивился Юрич, - кому же это ты продавл пирожки до семи утра? У тебя их было не меньше тонны... До семи почти все спят.

- Ну да, спят, - усмехнулся Боб,- в Центре и ночью полно народу. Очередь... Ждут открытия...

- Открытия чего? - поинтересовался Юрич. Хотя, впрочем, и уже и сам понял, чего.

- Да... винного. Говорят- откроют.

Оказывается, продажу спиртного запретили, но не совсем. Устанавливались новые режимы работы магазинов, ходили слухи, что по два часа в день. Правда, никто не знал времени открытия- должны были оповестить из губернии.

- Надо сходить посмотреть, - предложил Макс,- хотя меня сейчас больше беспокоит проблема пятницы. У меня самые худшие предчувствия...

- Ты думаешь? - хором спросили Юрич и Поляк.

- Да, думаю, - ответил Макс, - по моему, это снова Лена.

- Надеюсь, закрытие магазинов- не её рук дело? - вздохнул Боб,- нельзя допускать нечистую силу в экономику.

- Эх ты, кооператор! - усмехнулся Юрич,- нашей экономикой давно управляет нечистая сила, хорошо если бы это была Лена...

- Короче! - провозгласил Поляк,- надо выпить!

- Правильно,- поддержал Максим,- выпить надо!

Крюков остался дома, а Макс, Поляк и Юрич под предводительством Боба пошли в Центр. Боб ещё утром занял место в очереди. Однако, то что они увидели превзошло все ожидания. Площадь была заполнена народом. Площадь много раз пересекала длиннющая змея очереди. У входа в магазин было тесно. Магазин ещё не открыли.

- Никогда не думал, - сказал Макс,- что на Семнадцатой Миле столько алкоголиков. Раньше это как-то не проявлялось... Однако, всё суета, а где же наша очередь?

- Сейчас найдём,- уверенно сказал Боб, и, действительно, вскоре нашёл место в очереди. Место близкое к заветной двери.

- А что, скоро откроют? - спросил Юрич у мужика, стоящего сзади.

- А х.й его знает,- меланхолично ответил тот.

- Говорят, что машину ждут из губернии. - сказал ктото сзади, -только машина задерживается.

- Может монгольцы напали? -предположил кто-то.

Эту мысль не поддержали. Ещё говорили о лимитах- сколько будут давать в одни руки. И будет ли подорожание. Утверждали, что подорожание будет.

Прошло три часа.Все темы были обсосаны, все анекдоты рассказаны.Все замёрзли, у многих кончилось курево. Спокойная недавно очередь преобразилась, задвигалась, зашумела.

- Открывайте там! - крикнул кто-то- сколько можно ждать?

Передние забарабанили в запертую изнутри дверь магазина. Через десять минут на площадь въехал джип, и из него вышел городовой Дьяк.Все взоры обратились к нему- возмущённые и гневные.

-Тихо! - заорал Дьяк и пальнул в воздух из ружья,- соблюдайте, значить спокойствию и порядок!

- Открывай!!! - ревела площадь.

-Тихо! - вновь крикнул Дьяк, и израсходовал ещё один патрон.

Очередь чуть притихла, и ждала что же скажет Дьяк.

- Магазин сейчас откроют, - заявил Дьяк, - но, сохранять спокойствие! Вот! Потому как машины не будет!

Толпа ожила.

- Машины не будет, будут торговать тем, что осталось. Так что на всех может не хватить!

- Норму! Норму скажи! Какой лимит? - закричали из очереди.

- Ничего не знаю! - ответил Дьяк,- никаких распоряжениев из губернии не поступало. Эта... видимо решили, что нельзя этих, как их... гражданских прав нарушать! И значит- сколько хотите- стоко берите!

Все очень возбудилась, услышав это сообщение. Никакого спокойствия не прибавилось- какое тут спокойствие.

- А подорожает? - спросила толстая бабка из хвоста очереди. Она стояла далеко и, поэтому, могла позволить себе интересоваться чисто теоретическими вещами.

- Знаю столько, сколько и вы, - объяснял Дьяк,- сам между прочим в очереди стою! С утра записался- был восемнадцатым!

Очередь засмеялась, сообщение о том, что власть в тех же условиях, придало всем бодрости. Воистину, власть на Семнадцатой Миле была народная.

Магазин наконец открыли, и передние с рёвом кинулись в дверь. Нарастала пробка. Используя Боба как таран, Юрич и Макс вломились в магазин.Их больше не интересовала площадь, крики "куда лезешь?", да и всё остальное- только прилавок. На прилавке был портвейн, потому чтоостался только портвейн.Брали помногу- по десять, по пятнадцать. Городовой Дьяк взял ящик.Когда очередь дошла до Макса он тоже назвал то количество бутылок, которых желал бы взять.

- Сколько? - не поняла молоденькая продавщица.

- Сто! - повторил Максим, и объяснил ошарашенной очереди:

- Видите- нас четверо!

Народ хотел возмутиться, и воспрепятствовать такой крупой закупке, но увидев среди спутников Макса Боба- заулыбались.

- Пускай берёт- смеялись сзади, ему теперь надо, пусть берёт.

Приятно, что даже в таких тяжёлых ситуациях наш народ проявляет сочувствие и доброту...

Приняв у продавщицы пять ящиков, расплатившись и забыв сдачу друзья скрылись через служебный вход.

- Теперь живём! - рычал Поляк, неся сразу три ящика,- с тем что у меня в рюкзаке, это как раз самое то!

- Осторожно! Не урони, - предостерёг Юрич и схватил у него сверху один ящик, а то разобьётся такое богатство...

- И не говори, - трагическим тоном согласился Поляк, ловко перепрыгивая лужу.

Дома их встретил Крюков, очень обрадовался улову.

- Теперь нам и Лена не страшна,- приговаривал Макс, откупоривая бутылки.

На улице, между тем, потемнело. Летели искры из жерла вулкана, пошёл мелкий, холодный дождь. Фонари не светили, потому сто электричества снова не было. Очередь на площади исчезла потому, что портвейн закончился.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Серые будни Семнадцатой Мили

Гости из-за реки

По улице, покачиваясь, шёл пьяный Сава, держа пулемёт, длинная лента которого волочилась за ним по земле. Пулемёт рвался из рук, и с огрушительным грохотом выпускал очередь за очередью. Валерик ночью перешёл реку, а утром развернул наступление. Сам атаман был, как и ему положено- впереди, размахивая полупустой бутылкой вермута, и призывал население под свои знамёна.

-Водка будет с утра, и сколько хочешь- хоть залейся! - и дёшево! - Давай, вступай в наши ряды!

Навстречу вышел Иванов.

- Противно на тебя смотреть,- сказал он.

-Давай, давай- иди,- отмахнулся Валера Могнгол, и поскакал дальше. С Ивановым он не хотел связываться, помнил ещё события пятилетней давности.

- Дорогу великому атаману, - заорал адъютант Миня и гоготом выпустил обойму в окно избушки, где жила старушка Ефросинья.

Почти сразу открылась дверь, вышла сама Ефросинья Петровна.

- Пошто пуляешь? - обратилась она к Мине,-жить что-ли надоело?