Non si morde la mano che ti nutre. Non si sputa nel piatto dove si mangia. A caval donato non si guarda in bocca. Не кусают руку, которая кормит. Не плюют в тарелку, откуда едят. Дареному коню в зубы не смотрят.

Итальянские пословицы и поговорки очень похожи на наши и сходятся в одном: зависимость от кого- то предполагает лояльность по отношению к «благодетелю». Лояльность – значит верность. Только на деле все совсем не так.

Вообще «брак – это воспитание терпимости». Таким образом и, по-моему, очень метко охарактеризовала matrimonio all’italiana, брак по-итальянски, одна моя знакомая с курсов предродовой подготовки, когда мы, будущие мамаши, собрались как-то все вместе на один из наших аперитивов за морковным соком и безалкогольным мохито. Терпимости к недостаткам супруга, к его маленьким слабостям, к воскресным походам с друзьями на футбольный стадион, к забытой годовщине вашего знакомства… Терпимости и терпения, когда муж, бывает, хвалится, что все-то он знает, все-то умеет, а на деле уже почти год меняет батарейки в кухонных часах. В конце концов, мы же тоже не всегда «подарок» и не суперженщины, чтобы ждать от мужа способностей супермена, а батарейки я могу и сама поменять, если это позволит мне избежать скандалов по пустякам…

И еще: на примере Вали, то есть Валентины (да-да, по- итальянски и по-русски это прекрасное женское имя звучит совершенно одинаково), я в очередной раз убедилась, что в семьях, где женщина зарабатывает на порядок больше супруга, ладу нет – ни в России, ни в Италии, ни, осмелюсь предположить, даже в Зимбабве. Так вот, Валя с супругом-англичанином живет в Лондоне, оба – экономисты. Только Валя, «Вэлентайн», как ее называет муж, вкалывает день и ночь, проводя в командировках треть рабочего времени, а ее благоверный как потерял работу еще в самом начале глобального финансового кризиса, так пока и не нашел, перебиваясь случайными заработками и нерегулярными подработками. А зачем – у него же есть сильная и пробивная Вэлентайн. И вот на импровизированном ужине в очередную свою рабочую поездку в Милан Валя внезапно с горечью бросила: «Пока я с вами тут о пустяках болтаю, муж мне в Лондоне рога наставляет».

Валя подумывает о разводе и возвращении на родину: «А я его еще кормлю, пою, одеваю как куколку и вожу на море отдыхать. Все счета оплачиваю сама. Все, что он зарабатывает, ему и остается, на запонки, коллекционер чертов. Я как итальянская Водянова – та бросила своего английского лорда, и я своего муженька брошу!» И досадует: «Да чтобы я еще раз сказала мужчине, сколько я зарабатываю! Да никогда! Mai e poi mai! И кто меня за язык тянул?!»

Понятное дело, остаток ужина мы провели в попытках найти причины мужской неверности в ситуациях, где жена зарабатывает больше мужа. И решили, что всему виной социальные факторы и предрассудки, от которых вовсе не так просто избавиться. Для мужчины роль «банкира» в семье – это в каком-то смысле доказательство его мужественности, поскольку исторически так сложилось, что мужчина был не только добытчиком, но и распределял еду между членами семьи. А если так случается, что муж зарабатывает меньше и теряет «статус» добытчика, то исподволь стремится найти «суррогат», иное доказательство собственной состоятельности как мужчины и самца. На стороне. Вот такая получается прикладная математика…

Валя даже проанализировала свое поведение – прямо не ужин, а какой-то коллективный сеанс у психоаналитика тогда у нас получился… Так вот, наша Валентина, как любая итальянская барышня, воспитанная по старинке в традиционной буржуазной семье, всячески стремилась свить любимому гнездышко: и лазаньи запекала, и рубашки наглаживала. Да еще с каким рвением – словно бессознательно стремилась перевернуть ситуацию и воссоздать традиционное распределение ролей в семье: жена-хозяйка и муж-добытчик. Пока у меня новостей от Вали нет. Но, думается мне, скоро мы узнаем, что Валя вернулась в родной Рим…

И все-таки позвольте мне завершить эту главу на мажорной фольклорной ноте. Я до сих пор в особо экстремальных спорах с мужем (да, каюсь, я не всегда следую заветам свекрови), когда уже не хватает сил, зла и терпения на спокойные, логичные доводы, когда я ору басом с вдруг прорезавшимся сочным русским акцентом а-ля Иван Данко в исполнении Шварценеггера в фильме «Красная жара», когда идет в ход родной заковыристый мат, я нахожу тот самый аргумент, который неизменно кладет конец любой дискуссии, какой бы оживленной она ни была. Я просто припоминаю дорогому супругу, что чего доброго могу и воспользоваться милостивым разрешением святой католической матери- церкви, любезно дарованным мне на свадьбе при большом количестве свидетелей, включая досточтимых свекра и свекровь и всю итальянскую родню до какого-то там колена.

Веселый священник (какой бы странной не показалась бы вам такая характеристика в применении к католическому пастырю, но это сущая правда) при всем честном народе напутствовал молодоженов: «Вот придешь ты, Андреа, с работы домой. Купи цветы и подари жене – просто так, без причины. Ей это будет приятно. А ты, Анна, возьми сковородку и огрей Андреа по голове – просто так, без причины. Ему это будет на пользу – ведь тебе всего и не видно». Вся конгрегация на миг замерла в шоке, чтобы тут же громогласно разразиться смехом. Но, как известно, сказка – ложь, да в ней намек…

Вот и бабушка Мариэтта, мама моей свекрови, еще любила говаривать: «До свадьбы смотрите в оба глаза, а после – закройте один!», чтоб потом мужа в травмпункт не везти…

Честно признаюсь, в Италии легко прослыть красоткой хотя бы потому, что комплимент «bella, красивая» просто не сходит у итальянцев с губ. Вот прощаются коллеги в метро, он – мужчина средних лет и весьма посредственной внешности, она – тоже никак не Венера, а скорее Юнона: «Gao, bella, ciao, ciao, a domani! Пока, красотка, пока-пока, до завтра!» И разошлись как в море корабли. И уж если она – красотка, то что говорить о славянках: мы, с нашей прозрачной кожей, светлыми глазами и пепельнорусыми волосами, и вовсе кажемся впечатлительным итальянцам загадочными, колдовскими русалками.

Bella – обжигают глазами в метро летом, проникновенно шепчет юноша на ухо своей девушке, прощаются коллеги-приятели, приторно приветствуют друг друга «заклятые» подруги, шеф дает указания давнишней подчиненной или даже окликают в очереди симпатичную женщину… «А вот теперь черед этой красивой синьоры», – скажет вам продавец в бакалейном магазине, а вы ему мило улыбнетесь и попросите «un’etto di Parma, сто граммов пармской ветчины, perfavore». И будьте спокойны, продавец- то уж расстарается, отрежет лишний жир, ловко взвесит и вкрадчиво пожелает buona serata, приятного вечера, а то еще и угостит ломтиком чего-нибудь вкусненького. И понесете вы домой не только ветчину, но и хорошее настроение, ведь, как говорится, доброе слово и кошке приятно.

У итальянского bella целая палитра оттенков. Это и комплимент, и своего рода обращение, что-то вроде «дорогуши», и просто стремление сделать человеку приятное. Но, я уверяю вас, вы безошибочно угадаете, когда итальянец захочет подчеркнуть именно то, как вы чертовски привлекательны, а не просто отметить ваши приятные манеры: «Mamma mia, come sei bella!», «Madonna mia, com’e bella!», «Ma che bella che sei!» – тогда вы наверняка услышите что-то в этом роде. И наверняка покраснеете – от удовольствия, или от смущения, или же от одного и другого, ведь мастаки итальянцы делают комплименты жарко, спонтанно и очень искренне.