Осень была любимым временем года Айви. Весна ей не нравилась, а к лету она относилась равнодушно. Но многие считали, что нужно радоваться уже потому, что солнышко светит, отчего у Айви портилось настроение. Рождество? Все эти подарки, поздравления – такое испытание. Обязательные праздники: вечеринка на работе с ее неизбежными скандалами, обеды со старыми друзьями. А хуже всего – необходимость выносить членов ее никчемной семейки, собиравшихся во все более приходящем в упадок доме ее матери. Айви всегда считала дни до конца месяца.

Но осень! Айви любила ее, особенно, когда та полностью вступала в свои права. Укорачивающиеся дни и удлиняющиеся ночи… В этот период Айви чувствовала себя абсолютно свободной. Больше нет нужды состязаться с бронзовыми от загара летними красотками: именно тогда кожа Айви приобретала естественную бледность, а холодный свет прекрасно оттенял ее. Осенняя листва шла к ее рыжим волосам, магазины были заполнены вещами темных оттенков, усиливавших атмосферу таинственности.

И Хэллоуин – единственная традиция, которая ей нравилась. Более того, ее день рождения приходился на канун Хэллоуина. Согласно свидетельству о рождении, ей исполнится тридцать девять лет, согласно резюме – тридцать пять. Не то чтобы это был повод возрадоваться, если не считать возможности вытянуть дорогие подарки из Рассела и Эда, без обязательств давать что-либо взамен. Но этот день рождения принес с собой дополнительный подарок. Подарок, который при удаче поможет покончить с таким унижением, как работа с младшим коллегой.

Айви давно подозревала: с Кэсси что-то происходит… кроме ее романа с Леоном, который продолжался. Подозрения возникли несколько недель назад. Она отметила, что Кэсси зачастила в туалет по утрам, а когда выходила, сквозь бронзовый загар пробивалась неестественная бледность. Это само по себе могло стать достаточным доказательством, но казалось также, что Кэсси почти перестала есть, хотя и раньше особым аппетитом не отличалась. Она неохотно клевала салаты, зато неожиданно полюбила клубничные муссы.

К своему дню рождения Айви была уверена на сто процентов. Появился и еще один признак: Кэсси носила более свободную, многослойную одежду. Становилось холоднее, и Айви была убеждена, что она вряд ли распростилась бы с сексуальным, притягивавшим мужчин, как магнит, гардеробом без веских причин.

И наконец, сегодня днем, когда Айви нуждалась в ободрении (поскольку была расстроена тем, что до сорока лет остался всего год), она получила информацию, которую очень ждала. В конце рабочего дня Айви сидела за компьютером, напротив Кэсси. И тут внезапно погас свет, погрузив офис в полумрак. Комната освещалась только компьютерными экранами. Айви знала, чего ожидать. И в самом деле, через несколько секунд появилась Орианна с тортом, на котором горели зажженные свечи (Айви с облегчением насчитала тридцать пять штук). Она весь день ждала появления подруги с тортом, поэтому сладко улыбнулась коллегам, которые сгрудились у стола, поздравляя ее, желая счастья, ахая от изумления по поводу того, что сама она выглядит не старше тридцати.

Пришел Рассел с тремя бутылками шампанского на подносе и дюжиной бокалов. Он открыл бутылки, разлил шампанское в бокалы и стал раздавать коллегам. Первый достался, естественно, Айви.

– Нет, спасибо, – тихо пробормотала Кэсси, когда ей предложили шампанское.

– Нет? – удивился Рассел. – Я думал, вы любите шипучку.

В разгар всех льстивых восклицаний, болтовни и хлопанья по спине Айви метнула взгляд на Кэсси. Та выглядела встревоженной.

– Я люблю, но…

– Всего один!

– Я не пью.

– Не пьете? – воскликнул Рассел. В рекламе все без исключения любили выпить. Он, как и Айви, знал, что пить отказываются те, кто в прошлом слишком часто совершал возлияния.

– Но, почему?

– Потому что…

Айви наблюдала. Ей не терпелось узнать, какой предлог выдумает Кэсси.

– Я прохожу курс лечения, – наконец произнесла та.

– Вот как? – буркнул Рассел.

«Плохо, – подумала Айви. – Он не станет допрашивать ее».

Рассел стал раздавать бокалы. Но этого оказалось вполне достаточно. Ликующая Айви выпила шампанского. Интересно, знает ли об этом Леон? Она проверила, не смотрит ли тот на возлюбленную взглядом защитника-рыцаря. Но Леон шутил с другими парнями из студии. Но невзирая на это, у Айви не осталось сомнений. Более того, она единственная во всем агентстве знала, кто отец. Действительно счастливый день рождения!

Дэну было не до веселья. Не потому, что он не любил шампанское. Просто не хотелось праздновать день рождения Айви. В последнее время при мысли о ней у него во рту появлялся омерзительный вкус. У него сложилось впечатление, что Айви имеет непосредственное отношение к его разрыву с Орианной. Недаром так старается скрыть, что довольна. Ему не хотелось плохо думать о людях, но он не глуп, и если Орианна останется одна, Айви это на руку. Теперь они снова смогут повсюду бывать вместе. И поскольку Айви постоянно находилась рядом с Орианной, никому не удавалось поговорить с ней. И Дэн не может сказать ей об Айви. Она воспримет любую критику в адрес Айви как личное оскорбление и ринется на защиту подруги. Шансов, что она его выслушает, практически нет.

Дэн не мог не встречаться с Орианной, но в ее присутствии ему было чрезвычайно трудно. Хотя с их разрыва прошло месяца два, тот факт, что женщина, которую он все еще любил, игнорирует его и разговаривает исключительно по делу, сильно расстраивал. Сегодня утром Дэн поклялся найти другую работу и убраться из «Грин».

Вечером у него была назначена тренировка с Робом, поэтому пить не следовало. Но тут он подслушал, как Кэсси говорит Расселу, что не будет пить. Что же, если она сумела отказаться и никто ее не осудил, то и ему это тоже удастся.

– Опоздавшему! – Рассел протянул Дэну бокал.

– Спасибо, не буду.

– И ты туда же!

– Иду в тренажерный зал.

– Ладно!

Рассел усмехнулся и отошел в сторону.

«Вот как», – подумал Дэн. Рассел временами бывает ужасно груб. Даже не подумал предложить что-нибудь взамен.

– Можно принести вам чего-нибудь? – обратился он к Кэсси.

Она нерешительно огляделась.

– В кухне есть апельсиновый сок. Я бы предпочел его. Хотите?

– Да, пожалуйста, – улыбнулась Кэсси.

И Дэн пошел за соком.

– Видела? – шепнула Айви.

Конечно, видела. Орианна не пропустила ни мгновения разговора Дэна и Кэсси.

– Противно смотреть, как он делает это тебе назло.

Орианна поежилась.

– Мне тоже.

Нужно признать, Дэн не выставлял напоказ свои отношения с Кэсси, и хотя бы за это Орианна была ему благодарна. Делал он это из стыда, унижения или дипломатических соображений? Орианна не знала. Да ей было безразлично. Главное, чтобы это не мешало работе. Но увидев, как Дэн несет Кэсси кувшин с апельсиновым соком, она вспомнила, как он так же ухаживал за ней, и это ее больно ранило.

Все вторую половину дня Орианна занималась делами, надеясь унять обиду. Бросалась в работу с маниакальной энергией, поддерживаемая Айви.

– Мне не хватало тебя, – говорила Айви, и Орианна была ей благодарна за это.

Она почти не разговаривала с Кэсси и просила Айви наблюдать за тем, как та справляется с заданиями. Кэсси делала все. К огромному облегчению Орианны, Айви вызвалась парировать назойливые вопросы коллег относительно разрыва Орианны с Дэном.

– Я велела им не совать нос в чужие дела, – смеялась она. – А ты знаешь, какой грозной я могу быть.

Это давало Орианне силы выходить из дома по вечерам. Часто – с Айви. Пару раз они даже отправились куда-то повеселиться, но сердце Орианны по-прежнему истекало кровью, ныло каждую минуту, а по ночам она тихонько всхлипывала. Несмотря на гнусный поступок Дэна, она не могла забыть его. И забудет ли?

– Интересно, почему Кэсси не пьет? – вдруг прошептала Айви. – Всегда считала, что она любит заложить за воротник.