- Ты жалкий неудачник, Руити, и сам об этом знаешь. Без пианино ты ничто. Ты больше ничего не умеешь. Прощай, таким мне не нужен. Бумаги на развод я вышлю завтра.

- Теперь я стал обычным человеком, - сдавленным от шока голосом прошептал Руи, обращаясь к Эрбилю. На лбу у него выступили мелкие капельки пота. - Я собираюсь прожить рядом с тобой всю жизнь. Мы будем счастливы, я обещаю...

- Поехали в больницу, побыстрей, - глядя в любимое лицо, ответил Эрбиль. - Ты кровью истечешь, мой Руи.

- Я отвезу, - это сказал Кассар. - Моя машина на парковке, - в черных глазах плескалась боль потери, но этой боли Эрбиль не заметил...

***

Счастья не вышло, в этом Эрбиль убедился очень скоро. Муж Руи оказался прав, без пианино альфа был никем. Рука еще болела, но и со здоровой он не смог бы получить никакой достойной работы. Ему было уже за тридцать и он имел только музыкальное образование, что на обычных собеседованиях в офисы или на производство ровным счетом ничего не стоило. Ни опыта работы, ни навыков, ни практических знаний... Ему отказывали десять, двадцать, тридцать раз, а если где и принимали, он не задерживался больше трех-пяти, от силы восьми дней и вынужден был увольняться по причине полной некомпетентности. Руи стал раздражительным и нервным, его легко выводила из себя любая мелочь.

Эрбиль потратил много денег на врачей и, уходя на работу, оставлял Руи только самую мизерную сумму - на дешевый обед и мелкие расходы. Эти подачки гордый альфа принимал как оскорбление, и отношения между любовниками портились на глазах. В конце концов Эрбиль решился на последний шаг, задействовав Кассара, и попросил найти для Руити какую-нибудь должность.

- При всем моем хорошем отношении к тебе, я бизнесмен, и поступаю трезво, - задумчиво покачав головой, ответил Кассар. - Твой альфа может рассчитывать лишь на неквалифицированную работу, типа уборщика, дворника или курьера, так как не имеет ни опыта, ни знаний. Если его устроит этот вариант, пусть завтра приходит в мой офис.

Когда омега с радостью сказал об этом Руи, реакция его оказалась совсем не той, какую он ожидал.

- Я ничего не приму от твоего богатого любовничка, мне этого не надо, понял? Я сам найду себе работу! - заорал он, со всей мочи ударяя кулаком здоровой руки об стол.

- Руи, о чем ты говоришь? Я ведь хотел как лучше, - растерялся Эрбиль.

- Прости, я не имею права упрекать тебя, - зловеще усмехнулся альфа. - Кто я такой? Всего лишь груз, обуза. Пиявка, живущая за твой счет! - с каждой секундой он все больше распалялся. - Покажешь, как он трахает тебя? Или я тоже должен заплатить тебе за ночь? Давай сегодня в долг, я позже рассчитаюсь, ладно, дорогой?

В тот вечер он впервые причинил омеге боль, был груб и зол, даже ударил по лицу. Эрбиль никак не мог понять причину столь жгучей ревности, он не давал Руи к ней никакого повода. Откуда ему было знать, что днем, когда он был на работе в офисе, к нему домой явился Аякс и наболтал ревнивому неудачнику, что Эрбиль накануне ночью уехал из клуба вдвоем с Кассаром и до утра не появился.

- Не доверяй ему, он поступает так уже не в первый раз, - вкрадчиво журчал на ухо Руи голос коварного омеги, - Эрбиль предаст тебя, и очень скоро. Теперь, когда ты перестал быть знаменитостью, он выбросит тебя из своей жизни. Вот адрес, приходи ко мне, я буду рад...

***

- А что потом? - Кэйси не сразу отважился прервать затянувшееся молчание, с сочувствием глядя на застывшее на лице брата страдание, - что было дальше, Эрбиль?

- А дальше, Кэй, я расскажу тебе короче, - плеснув в бокал порцию красного вина, сдержанно вздохнул старший омега, - не стоит ворошить в деталях всю ту боль и грязь, что выпало мне испытать. Мне не семнадцать лет, и я отчетливо осознавал, что может получиться от интимного общения двоих, но все же день, когда я понял и прочувствовал, что стал другим, стал для меня сильнейшим шоком. Тест показал беременность, и я был счастлив, думая, что уж теперь-то все у нас пойдет отлично.

В тот день я был свободен в клубе и поэтому назначил Руи встречу в нашем маленьком кафе, где мы нередко зависали. Хотел обрадовать хорошей новостью, но он опередил меня и предложил... расстаться и пожить отдельно. Я был растерян, огорчен, я ничего не понимал, а он ушел и ничего не объяснил.

На следующий день Кассар немедленно заметил, что я немного не в себе и приступил к расспросам.

- Что-то случилось, Эрби? Такое мрачное и бледное лицо. Не заболел? Может, немного выпьем?

- Прости, но не могу. Я жду ребенка, - почему я был всегда так откровенен с ним, и сам не понимал. Может быть потому, что он всегда так внимательно слушал и неизменно помогал во всем?

- Ребенка? Хм... это же отлично... Но почему ты огорчен? Твой альфа знает? Может он не хочет быть отцом?

- Я собирался рассказать ему, но он... Он от меня ушел, сказал, что нам лучше пожить отдельно. И я не знаю, где его искать.

- Он приходил ко мне, вчера, сначала не хотел тебе рассказывать об этом, - Кассар вздохнул. - Я думал, он согласен у меня работать. Но Руи закатил скандал, пытался спровоцировать меня на драку. Пришлось вызвать охрану и вывести его из офиса. Прости за правду, Эрби, но ты слишком для него хорош. Он жалок, и не потому, что не умеет жить. Он просто не желает делать это, ему удобнее жалеть себя и обвинять во всем других... Я отыщу его, не беспокойся, я для тебя все сделаю, ты знаешь это.

Касс отыскал его или Руи решил вернуться сам, это осталось для меня загадкой. Он снова был со мной, но ничего хорошего из этого не вышло. Руи стал пить, скандалить, обижать меня, и я не знал, что делать, как вернуть те времена, когда наш дом светился счастьем. В один из дней он разгромил квартиру, все разбил, кричал, что я виноват во всех его несчастьях и требовал вернуть ему здоровую руку, чтобы он мог по-прежнему блистать на сцене...

- Но как ты мог любить такого человека? - не выдержав, прервал рассказ брата Кэйси.

- И сам не понимаю, - грустно улыбнулся Эрбиль. - Наверно, это карма. Должно быть, папа приходил в мою квартиру как раз в это не самое счастливое для меня время. Он, правда, не сказал мне ничего конкретного, но намекнул, что альфу нельзя баловать и потакать капризам, иначе можно погубить, как личность. Я думаю, что так оно и вышло, я не сумел настоять на своем, когда было еще не слишком поздно, и постепенно наша жизнь все больше превращалась в сущий ад. Скандалы, крики каждый день, нередко и рукоприкладство. Я все прощал Руи, старался поддержать, не упрекал ни в чем, но жизнь не становилась лучше. Так продолжалось около недели, пока он снова не ушел, теперь надолго.