Мы оба как-то вместе чувствовали тот момент, когда нас настигал предел. Презервативами и смазкой я запасся, так что ходить за этим добром было никуда не нужно. Герка вставал ко мне спиной, чуть наклонялся, опираясь руками о стену, и я начинал священнодействовать, готовя его к пику наслаждения. Разогретое теплой водой тело поддавалось пальцам удивительно легко, два-три движения, и я внутри. Он выгибался в моих руках, как изящный юный леопард, подставляя моим жадным глазам и рукам свое великолепное тело. Возможно, кто-то счел бы его излишне костлявым, но для меня Геркины спина и ягодицы были дьявольски красивы. Он ерзал и постанывал, подаваясь навстречу моим пальцам, и тогда я вынимал их из узкого горячего канала, напяливал презерватив и медленно входил, сгорая от желания любить его и быть любимым.
Неторопливые, невыносимо возбуждающие движения - мой член скользит внутри, рука ласкает Геркин член снаружи, - мы словно нарочито мучили друг друга, затягивая акт до бесконечности, и наконец, когда уже терпеть было нельзя, взрывались ураганом сумасшедшего оргазма. Вода тут же смывала все следы нашей безумной оргии, даря нам чистоту, а мы, истерзанные страстью, благодарно целовались и гладили друг друга по лицу и по плечам...
Выплыв из ванной, пили пиво, что-то ели, иногда смотрели телевизор, потом шли в спальню, а уж там, смотря по настроению - могли уснуть, могли продолжить, но по утрам набрасывались друг на друга с новой силой. Я будил его поцелуем, и все начиналось снова, пока, измучив, насладившись, утолив всегдашний голод друг по другу, мы не сваливались на смятые простыни в совершенном изнеможении, но счастливые и сытые, как нагулявшиеся мартовские коты.
Если был выходной, могли валяться до обеда, потом куда-нибудь вылезали поесть. Это напоминало затянувшийся медовый месяц, но мы могли быть вместе только эти два коротких дня в неделю, а в воскресенье вечером я отвозил его назад. И снова тут же начинал отсчет - до следующей пятницы, до вечера и ночи. Я с удовольствием бы поселил его у себя насовсем, но понимал, что это невозможно. Ему надо учиться, мне работать, а от моей квартиры до энерго целый час, да плюс две пересадки. Кроме того, ко мне ходило много разного народа, который был и так в недоумении, почему я в последнее время упрямо отказывал всем в выходные дни. Друзья решили, что завел себе очередную девочку, с которой еще не накувыркался в койке, и снисходительно посмеивались, когда я в очередной раз говорил, что буду занят оба дня.
Так продолжаться долго не могло, мы оба понимали это, но не хотели ничего менять. Но все-таки менять было необходимо.
- Гер, в следующий раз придется познакомить тебя кое с кем, - я встал и натянул штаны, собираясь идти на кухню варить кофе, - мои друзья раньше нередко собирались у меня, но я уже им столько раз отказывал. Они все думают, что у меня тут девушка...
- Не парься, Сава, приглашай кого захочешь, - не дослушал он, - мне тоже надо смыкаться домой, почти два месяца не ездил. Мать телефон оборвала, и Ванька тоже...
- Кто это - Ванька? - тоже не дослушал я. - Только не говори, что твой провинциальный парень! Не отпущу! Ты только мой!
- Да не ревнуй. Я не влюблен в него, - как-то смущенно хмыкнул он. - Ну, да, он мой любовник... был. Я собираюсь все ему сказать. Он друг, его обманывать нельзя.
- И как он отнесется к этому? К тому, что ты сейчас со мной?
- Ну, не уверен, что спокойно. Хотя... там у него есть и другие парни. Заречье - город небольшой, и наших мало, так что выбирать особо не приходится.
- Так значит, две недели не увидимся? - огорченно спросил я.
- Ну почему? Можно перед отъездом, - не слишком уверенно ответил он, - только в расчете на будний день немного все подсократить...
- Ты думаешь, у нас получится подсократить? - усмехнулся я. - Сам знаешь, как мы голодаем друг по другу. Да не красней ты, как подросток, Герка! Раз не увидимся теперь полмесяца, значит, сегодня наверстаем. Сейчас я позвоню в кафе и закажу сюда еды. Лежи и отдыхай, вон телевизор посмотри. Не вздумай никуда вставать!
- Ты ненормальный псих, - довольно буркнул он. - Сегодня еще только суббота, спина устанет, если пролежу до завтра, это будут сутки... Ой, телефон мой, кто это в такую рань? Дай мне его, вон на столе лежит.
- Не отвечай! - я спрятал сотовый за спиной. - Наверняка, это опять твой Ванька.
Я был далек от мысли не давать ему ответить, просто хотел, чтобы он выскочил из-под одеяла в чем мать родила. Так и случилось. Герка бросился отнимать у меня телефон, и я с наслаждением прижал к себе его гибкое обнаженное тело, замирая от кайфа прикосновения к гладкому шелку стройной спины. Он глянул на дисплей, глаза его расширились.
- Тише, это не Ванька. Мама. Да отпусти, я не могу дышать, еще подумает, что заболел... Да, мама, слушаю, чего звонишь? Что? Где ты? В нашем общежитии? Серьезно, что ли? А ты вчера мне позвонить не догадалась???
Сергей
- Сережа, ты же мне сказал, что у тебя много занятий, поэтому ты и домой не ездишь, - мамин голос в трубке сорвался на фальцет, что было далеко не лучшим знаком, - и вдруг ты где-то у друзей... Что-то случилось, почему ты дома не ночуешь?
- Мам, все в порядке, я сейчас приеду. Только я далеко, так что придется подождать, - я стукнул пальцем по красной кнопке, швырнул телефон на кровать и кинулся одеваться, путаясь в рукавах и брючинах. - Засада. Мать явилась ни с чего!
- Я понял. Ты не паникуй. Не мельтеши. Я отвезу тебя, получится быстрей.
- Дерьмо. Зачем она приехала? Сейчас зайдет в мою навороченную комнату и грохнется в обморок. Сто тысяч "почему" задаст, и что ей буду врать, ума не приложу.
- Так ты не говорил родителям о том, что тебя приняли...
- Нет, я не говорил. Только сказал, что разговаривал с твоим отцом, правда, наврал, что на приеме. Мама вдруг побледнела, и отец тоже отреагировал как-то неадекватно. Мне показалось это странным. Они друг друга знали раньше, об этом Петр Петрович мне еще сказал, но почему родители занервничали оба? Конечно, может быть, мне просто показалось?.. Савелий, ты не езди, если мать тебя увидит, учинит еще один допрос.
