- Это не предчувствие, - успокоил он - это комплексы. Смотри, можно заколоть гребнем волосы и будет очень красиво... Вот так.
Сначала им показалось, что сучья в костре затрещали слишком громко, но никто не подкладывал свежего хвороста, и пламя не взметнулось к небу, рассыпая среди строгих местных созвездий хаотично мечущиеся искры. В меркнущей круг света из темноты за костром вырвалось чудовище, словно сошедшее с полотен безумного художника, мучимого адскими видениями. Бешеные глаза лезли из орбит, а из пасти валила хлопьями пена. Чудовище что-то хрипело, а следом в неверном свете от углей заплясали лица - перекошенные самыми разными эмоциями, человеческие лица, а одно из них, обрамленное бородой вдруг крикнуло: "Взять их!".
И Кая узнала отца.
В тот же момент земля ушла у нее из-под ног, уши заложило и перед глазами замелькало. Казалось всю ее скручивает и выворачивает на изнанку, но опомнившись, она поняла, что летит. Они летят. Штурм крепко ухватил ее, словно добычу, и пытается набрать высоту. Все ее попытки сгруппироваться и облегчить дракону задачу вызывали только снижение высоты и скорости полета, и скоро Штурм не выдержал и застонал:
- Расслабься! Если ты будешь продолжать извиваться, я уроню тебя, или мы оба рухнем!
Их болтало на ветру, и дракон все не мог подняться повыше. Кая пыталась сориентироваться, но это было невозможно, без того, чтобы не вертеться. Она лишь успела заметить, что их импровизированный лагерь с догорающим костром остается у них за спиной. Дракон, почему-то рванул в сторону озера и теперь под ними искрились в лунном свете мелкие волны. Только сейчас они обратили внимание, что лун было целых три - они висели в небе справа рядком: маленькая, побольше и большая. Их пропорции были настолько гармоничны, что можно было решить, будто это одна и та же луна, только она движется и оставляет за собой через равные промежутки уменьшающееся изображение.
- Зачем ты летишь в озеро?! - крикнула Кая дракону - Ты чувствуешь, где здесь противоположный берег?
Он не чувствовал противоположного берега. Все его чувства сосредоточились в простом удерживании себя с грузом над водой. И объяснять сейчас что-то было очень тяжело. Поэтому он только буркнул: "Здесь светло, пусть думают, что мы летим через озеро. Дальше повернем и - вдоль берега". И замолчал. Надолго замолчал. Надо было сосредоточиться.
Девушка все понимала, но ничем не могла помочь. Он немного потерял высоту, когда попытался перехватить ее поудобнее, наверное, с берега все еще было видно, как крылатый силуэт на фоне ярких звезд покачнулся и стал стремительно снижаться, возможно даже, что преследователи решили, что беглецы упали в воду. Штурм не мог об этом не подумать. И так велик был соблазн на это понадеяться...
Во всяком случае, благодаря этому маневру, Гвенсикая обрела удобное положение и даже смогла обхватить драконью шею. Штурму стало легче, но к этому времени он уже устал. Кая слышала, как гулко колотится в его груди огромное сердце, а в ее ушах ему вторил ее собственный торопливый ток крови. Дракон сделал отчаянный рывок вверх и, наконец-то, поймал удобный восходящий поток. Наступила краткая передышка, чтобы заложить вираж влево и оставить удивительные луны позади, удаляясь в темноту этого идеального математического мира, который они потревожили вторжением своих суетных проблем.
Они летели долго, молча, ветер постепенно сдувал с них испуг. Дракон по-особенному нежно прижимал к себе свою ношу, девушка по-особенному нежно обнимала его шею. Тяжелое дыханье Штурма причиняло ей почти физическую боль, и она была готова на что угодно, чтобы облегчить его задачу, только бы он сказал, что ей сделать... Но от нее ничего не зависело. Она отвлекала себя мыслями, созерцанием, проплывавшего мимо пейзажа... Но ей было так стыдно, ведь ей было так хорошо сейчас!.. Простор, ветер, полет, эти огромные сильные руки!.. Она украдкой нежно гладила грубую, ароматную драконью шкуру и вздрогнула, когда он прохрипел:
- Скалы... Пролетим немного над и заночуем среди них...
Погони уже можно было не опасаться. Почти. Всегда остается вероятность, что ты чего-то не учитываешь, и именно это тебя и подведет.
Когда внизу среди уступов дракон углядел подходящий каменный карниз, он, буквально, рухнул на него, выпустив Каю и завалившись на бок тяжело дыша. Она сидела рядом и гладила его пока его дыхание не унялось. "Спасибо!", - шептала она и старалась скрыть в голосе слезную сдавленность. В свете звезд ей мало, что было видно, луны скрылись за горизонтом, а ее ночное зрение едва-едва позволяло увидеть в темноте драконью улыбку. Штурм блаженно осклабился в небо. Тело гудело и было тяжелее и жарче глубинных угольных руд. Конечно, его ноша была не тяжелее хорошего барашка, но с барашками на такие расстояния он не летал.
- Знаешь, - проговорил он из темноты - в следующий раз, если будет погоня, прыгай сразу на спину и ложись между крыльев. Так будет легче и взлетать, и дольше выдержу, если что...
- Если что? - задрожала Кая - В следующий раз? Как они, вообще, могли нас отыскать?!
- А это я у тебя хотел спросить, - задумчиво протянул Штурм - Ты, правда, столько лет жила в замке и не знала, что там у вас есть дракон?
- Дракон?! - воскликнула девушка.
Она вспомнила страшную рожу чудовища, освещенную меркнущим костром, и критический разум постепенно стал стирать черты, навязанные испугом. Да, это был дракон, не такой, как Штурм (возможно, больной или сумасшедший), но несомненно, дракон. Только как можно было спрятать в замке такого зверя, а главное - зачем?
Драконов истребили давно, это была принципиальная позиция людей: там, где живет человек, нет места ни единому, непредусмотренному звену пищевой цепочки. То, что нельзя было контролировать, люди уничтожали. Драконы были неподконтрольны: они селились, где вздумается, охотились когда заблагорассудится и сами выбирали на кого, в истории были в красках описаны случаи нападения на людей - все это делало драконов вредителями. А если вписать в историю, какими глупыми и жестокими были эти животные... Никто не упоминал, какими богатыми они были, какими любопытными, умными и доверчивыми. Поэтому-то истребить целую популяцию этих существ не составило труда. Выжившие бежали в другие миры. Возможно, бежали не все...
Ведь возможно же? Возможно переломать зверю крылья, посадить на цепь, довести до безумия в сыром каменном мешке подземелья, сломить волю, заставить псом рыскать между мирами, бросив его по следу беглецов, способных прошить ткань мироздания... Кая представила себя на месте измученного мраком и холодной теснотой существа, распрощавшегося с надеждой жить, отчаявшегося безумца, смирившегося с долгим (о, да, драконы живут очень долго!), ДОЛГИМ существованием. В муках, тоске, неволе, безумии...
Кая представила себе все это и содрогнулась. Штурм, скорее всего, тоже думал о том же. Он лежал в темноте, такой чистый, ароматный, сильный,.. целый. Она подползла к нему и обняла. Он принял ее объятия и ответил своими, обернув крыльями, словно коконом, окружив теплым, пахнущим дегтем пространством.
- Мне очень стыдно, что мои соплеменники так мучили твоего. Прости, если можно.
Повисла тягучая тягостная тишина. В темноте своего кокона Кая робко перебирала пальцами драконьи чешуйки. Чувствовал ли он это? Он погрузился в свою драконью задумчивость, созерцал холодную геометрию звездного неба, и, кто его знает, где были его мысли. Может, с его менее счастливым собратом, может, среди звезд, в прошлом или будущем. Но он явно не спал, и тогда Кая решилась задать вопрос так тяготивший ее сейчас:
- Как думаешь, они нас догонят?
Штурм вздохнул:
- Мне кажется, у него сломаны крылья. Если бы мы уходили "на крыле", то, вероятнее всего, изначально были бы недосягаемы. Драконы оставляют за собой между мирами очень "долгоиграющий" след, но идти по нему можно только тем же способом, что и тот, кто его оставлял. Теперь мы будем только лететь. Постараемся уйти, как можно дальше. Даже если тот дракон способен летать, больше одного человека он не поднимет. Так что, нам не стоит расслабляться и недооценивать преследователей.
