А в руках главы революционной армии лежала последняя пластинка домино. Последняя составляющая, которая должна быть повергнута.

***

В пещере „Светлячков“ разносился звон скрещивавшихся мечей, который эхом отдавался в сводах пещеры. Мягкой поступью перемещаясь по мягкой траве, два оппонента кружились подобно диким зверям, которые выжидали момент атаки. Прокрутив в руке изящный меч с белыми сапфирами на рукояти, Люси усмехнулась, посмотрев в глаза мужа. Нацу наслаждался боем. С показной легкостью он парировал удары жены, каждый раз молниеносно заканчивая атаку прижатым к шее королевы лезвием. Однако он не мог не отметить, что рефлексы и скорость девушки улучшились, а маленькие размеры позволяли ей ловко уворачиваться от прямых ударов и наносить свои.

— Возможно, ваше величество, если бы вашим оппонентом не был такой прекрасный и просто невероятный боец, как король драконов, то у вас был бы шанс одержать верх, — подразнил девушку дракон.

Люси на мгновение остановилась, сощурив взгляд, но тут же двинулась вновь по кругу. Только на ее губах поселилась хитрая усмешка, которая не давала покоя Нацу. Уж он то знал, как могла быть коварна его жена.

Наконец, проделав несколько неудавшихся комбинаций, Люси остановилась, вложив меч в ножны.

— Давай передохнем, — мягко прошептала она, тихой поступью подойдя к дракону. — Знаешь, Нацу, я определенно соскучилась по поцелуям одного лжеца… Знаешь, последние, кажется, были два часа назад. Ох, Боги Фиора, как же я жила все это время?

Нацу усмехнулся, обняв жену за талию и притянув ее к себе. Он мог слышать биение ее сердца и, казалось, его собственные два сердца пытались подстроиться под ее ритм. Сколько бы времени ни прошло, он был уверен, его сердца будут всегда принадлежать этим хрупким рукам и глазам, в которых поселилась вселенная.

— Что же это за лжец? Мне уже стоит ревновать? — проговорил Нацу, наклонившись к девушке.

— Не думаю, ваше величество, — прошептала в губы дракона королева. — Вы не сможете тягаться в силах с этим лжецом. Он слишком хороший боец.

— Правда? — усмехнулся Нацу, уже готовый накрыть губы девушки в поцелуе, однако острое лезвие искусно отделанного кинжала не позволило ему осуществить задуманное.

— Правда. Вот только порой его тщеславие застилает ему глаза.

Нацу посмотрел вниз, туда, где облаченная в кожаную перчатку рука крепко сжимала рукоять кинжала. Улыбнувшись, он встретился взглядом с глазами Люси.

— Но вы должны знать, ваше величество, подобная власть находится лишь в ваших руках. Никто более не сможет приставить кинжал к моей шее.

Люси мягко улыбнулась, коснувшись губами губ дракона, и отстранила руку.

— Я рада это слышать, — прошептала девушка, сделав шаг назад. — Я не переживу, если с тобой что-то случится.

— Люси, наш план сработает. Никто никогда не сможет причинить вред моей семье.

— Я на это надеюсь, — проговорила королева. Она обхватила руку мужа и повела его к краю озера, туда, где был расстелен плед с принесенной сюда едой. Удобно устроившись в объятьях дракона, Люси устремила свой взгляд на мирно плавающих лебедей, которые не выказывали никакого внимания к сидевшим на берегу людям.

— Так значит проклятие? — разорвал установившуюся между ними тишину Нацу.

Люси кивнула.

— Да, Грандина сказала, что кто-то наложил на меня древнее проклятие ведьм. И не сложно догадаться, кто это был.

— Та ведьма со свадьбы?

— Да… Господи, как же я тогда не поняла, что что-то было не так! Кто в здравом уме подойдет к королеве и предскажет ей такой ужас? Наверняка она была из „Тартароса“.

Нацу крепче обхватил талию Люси.

— Она сказала, как можно будет разрушить проклятие?

— Да, — прошептала девушка. — Нужно найти наложившую его ведьму. Только она сможет разрушить чары.

Нацу повернул голову, встретившись взглядом с Люси, и твердо проговорил:

— Мы обязательно ее найдем. Я тебе обещаю.

Люси улыбнулась, коснувшись рукой щеки дракона, и мягко провела кончиками пальцев по шершавой поверхности чешуек.

— Я знаю, Нацу. И я верю в нас, — Люси приподнялась, потершись кончиком носа и нос мужа. — Я сомневалась, я это признаю. Было время, когда я действительно считала, что мы не сможем ничего сделать, но сейчас мое сердце свободно от сомнений. Я люблю тебя, Нацу. И я знаю, что ты любишь меня. А разве могут стоять какие-то преграды между истинной любовью?

Она обхватила лицо мужа, втянув его в трепетный, наполненный всей силой их любви поцелуй. Она запустила руки в его растрепанные волосы, вдруг осознав, что именно им сейчас было нужно и, словно ведомая шестым чувством, стянула с плеч дракона черный жилет, позволив себе отдаться внезапно накатившему тайфуну. Ни разу в жизни она не ощущала такого жара и страсти и, казалось, что ее сердце готово было вырваться из грудной клетки от горячих прикосновений родных ладоней, от жадных поцелуев и крепких объятий.

Она отдавалась этому потоку чувств, словно вновь рождаясь и умирая. Снова и снова, готовая пройти все это вместе с Нацу.

И они не обратили внимания на круживших над головой светлячков и неяркое сияние серебристой пыльцы.

Войти в дом умершей феи могут только избранные.

Люди, которым суждено изменить историю.

И если их мотивы чисты, а сердца лишены сомнений, тогда, по легенде, может произойти чудо, и дух умершей феи появится всего на несколько мгновений. Но этих мгновений может хватить, чтобы она смогла преподнести Избранным дар в виде своей пыльцы. Пыльцы, которая, по преданию, способна лечить болезни и недуги, забирать смертельно больных существ из лап смерти и даже даровать бессмертие. Но никто не знает, правда это или нет, ведь уже как несколько веков никто не находил домов умерших фей… Возможно, это всего лишь миф.