- Кстати, Драгнил, хотела у тебя спросить, - решила задать вопрос девушка, оторвавшись от плеча парня. Нацу, смотревший за тем, как вино омывало бока бокала, вопросительно посмотрел в сторону Люси. – Это невероятное совпадение, что ты поселился по соседству с одним из критиков постановки, в которой ты, - о, какой поворот! – играешь главную роль?

Ни один мускул не дрогнул на лице Нацу, и только широкая улыбка расползлась на все лицо.

- Эвер не учла одного, - прошептал парень. – Эвер не учла, что мы с тобой знакомы.

Люси хмыкнула, вновь откинувшись на плечо Драгнила.

- Учти, я не собираюсь идти на поблажку. Если мне не понравится постановка, я напишу такую рецензию, что бомжи под Бруклинским мостом не захотят сходить на ваше представление, даже если вы всучите им билеты бесплатно.

- «Снежная королева» в действии? – усмехнулся парень. – Наслышан.

Что-то неприятно-щекочущее завертелось внутри девушки.

- Что, моя репутация идет впереди меня?

Нацу сделал один большой глоток и с несколько секунд просмаковал напиток, с наслаждением прикрыв глаза. Появилось нелогичное желание провести рукой по растрепанным патлам.

- Я не удивлен. На самом деле, я был бы разочарован, если все не было бы так, как есть, - медленно проговорил парень. – В конце концов, когда я еще готовил тебе кофе, я уже видел, кем ты станешь спустя время. И, знаешь, я рад, что не ошибся, - Нацу проникновенно посмотрел на девушку, выдыхая: - Тебе идет образ стервы, Хартфилия.

Теплое дыхание опалило губы; по комнате, танцуя, играла мелодия саксофона и рояля; за окном тысячами огней сиял Нью-Йорк; и нестерпимое желание поцелуя отозвалось легким, щекочущим покалыванием на губах. Люси заворожено смотрела в глаза Нацу. Его поддернутый пеленой взгляд с расширенными зрачками и водоворотом зелени пленял, и она не могла избавиться от навязчивой мысли, что его губы, наверняка, были на вкус как вино и кофе. Ей хотелось узнать, какой это вкус.

Нацу наклонился чуть вперед, сокращая между ними расстояние, не разрывая зрительного контакта. Люси могла уже чувствовать его теплое дыхание близко-близко, когда наваждение спало, и она резко отвернулась, разрушив момент.

- Мне, наверное, уже пора, - прошептала девушка, вставая и стараясь удержаться ровно на ногах.

Нацу встал следом за ней, придержав ее за локоть.

- Дойдешь сама? – заботливо спросил парень. – Может, помочь?

- Нет, нет, все нормально.

Люси схватила валяющиеся на полу туфли и побрела в сторону выхода. У самых дверей, она обернулась, улыбнувшись. Люси не хотела, чтобы Нацу думал, что он что-то мог испортить.

- Я могу это считать за первое свидание? – нарочито небрежно спросила девушка.

Нацу опешил, переступив с ноги на ногу. И что-то загорелось в его глазах, когда он улыбнулся и тихо прошептал:

- Конечно.

***

Люси смотрела на стоявшую на столе коробку, не решаясь сделать то, что собиралась сделать. Руки мелко подрагивали. У горла встал ком, который нестерпимо давил и не давал дышать. Девушка медленно взяла атласную розовую ленту, осторожно пропустив ее сквозь пальцы. По щеке покатилась первая слеза.

***

Люси переступила порог квартиры, бросив туфли у самой двери. Плю, ждавший все это время хозяйку, вскинул голову, замахав хвостом, но тут же успокоился, увидев ее состояние.

***

В голове вертелась только одна мысль.

«Так будет лучше».

Жизнь – не сказка. Жизнь – не написанная кем-то история, которая обязательно, не взирая ни на что, получит свой счастливый конец. Жизнь – это череда разочарований, боли и тяжелых решений.

Девушка взяла сборник с песнями Майкла Джексона. Пальцами она медленно провела по названию одной единственной песни.

«Human Nature».

Вторая слеза сорвалась на пластиковую упаковку.

***

Люси прошла в свою комнату. Свет луны проникал сквозь прозрачные шторы, и девушка решила не включать свет. В голове стучала одна навязчивая, совсем нелогичная и, наверное, неправильная мысль. Но она ничего не могла с собой поделать.

Ее тянуло к маленькой шкатулке, спрятанной в шкафу под аккуратно сложенным бельем.

***

Еще один смятый листок был сброшен на пол. Крепче обхватив ручку, Люси с силой надавила на бумагу, чтобы на ней никак не отразилось, что хозяйку письма прошибала мелкая дрожь, которая никак не хотела исчезать. Девушка аккуратно выводила каждое слово, в надежде, что он все поймет. И что отпустит.

Ведь так будет лучше. Для них обоих.

Третья слеза упала на маленькую черную точку.

***

Она не знала, сколько просидела вот так, смотря в противоположную стену и выводя большим пальцем узоры на поверхности деревянной шкатулки. В голове было пусто, и Люси не знала, что сделать: открыть шкатулку или выбросить ее из окна. Ведь, наверняка, все это было глупой затеей? Ведь так?

Но «Снежная королева» боялась. Боялась возникших чувств. Боялась тайны, которую хранила, и того, что примет неправильное решение. И помочь ей разобраться в себе мог только один человек.