— Садитесь в машину. Мы едем в Севастополь, — командным голосом сказал Романенко, снимая автомобиль с сигнализации.
Машина тронулась с места, и они поехали в сторону Джанкоя, чтобы там повернуть на шоссе, ведущее в Севастополь. Неизвестно почему, но как только они проехали село Рощино, коробка передач Volkswagen`а начала барахлить, а вскоре и вовсе отказалась работать, после чего двигатель машины заглох. Алексей пытался его завести, но электроника наотрез отказывалась это делать, ссылаясь на серьёзные неполадки.
— Нет, чтобы сломаться, когда нас везли те ублюдки, — раздосадовано пробурчал Романенко. — Думаю, дальше нам придётся добираться на попутках, как и собирались, — он вылез из поломанного автомобиля, даже не став закрывать дверцу.
Они вышли на дорогу и стали ловить проезжающие машины. За двадцать минут проехало пять машин, и ни одна из них не остановилась, тогда они решили идти в сторону Севастополя, чтобы не терять зря время. Спустя ещё несколько минут позади послышался звук ещё одной приближающейся машины. Лёша обернулся, чтобы проголосовать, но в этом не было необходимости. Это была та самая Нива, на которой их подвозил Григорий. Машина поравнялась с ними и остановилась.
— Я же сказал, что мы ещё увидимся, — лучезарно улыбнулся Григорий. — Вы ещё в худшем виде, чем были в первый раз.
— Знаю, но сейчас это неважно. Группа скоро улетит без нас и нам нужно как можно быстрее попасть в… — Лёша чуть не забыл легенду, которую он рассказал Грише ранее, — в Симферополь.
— Эх, что бы вы без меня делали, — добродушно проворчал Григорий. — Что уж там, садитесь.
— Вы нас просто страшно выручаете! — поблагодарил его Лёша и кивнул Белякову.
Они расположились так же, как и в прошлый раз — Беляков сел на заднее сидение, а Романенко впереди.
— Я, честно сказать, думал, что вы уже давно уехали. Что-то помешало планам? — немного погодя поинтересовался Гриша.
— Обстоятельства сложились так, что наши друзья не смогли нас забрать, — ответил ему Владимир.
— А кто вас так отделал? — всё же решил полюбопытствовать Григорий.
— На нас напали и пытались ограбить, — Лёша назвал наиболее правдоподобную версию случившегося.
— Ого, — водитель скосил глаза на Алексея, затем снова перевёл взгляд на дорогу. — Кто?
— Хотел бы я знать, — Романенко задумчиво потёр переносицу.
Григорий больше не стал расспрашивать их и замолчал. От нечего делать Лёша принялся рассматривать салон машины. В силу возраста он был обтрёпанный, кое-где обшивка была порвана и заклеена изолентой. И вместе с тем в салоне чувствовался неожиданный уют, как в неструганном деревянном домике с печью и паутинкой в углу. Возможно, не последнюю роль в этом играла харизма водителя. Романенко перевёл взгляд на Григория. Такой добряк, где хочешь, создаст непринуждённую обстановку. Сквозь стекло на них упал вырвавшийся из-за туч солнечный луч. Рубашка Григория была небрежно заправлена за пояс, кое-где она выпросталась и в просвете что-то блеснуло. Присмотревшись, Романенко понял, что это была рукоятка пистолета явно не отечественного производства. Скорее всего — Кольт. Это его насторожило. В Украине не так много людей имеют при себе оружие. И, тем более, какая вероятность, что у простого сельского парня, ездящего на раздолбанной Ниве, окажется новенький блестящий Кольт? Что-то здесь явно было не так.
Лёша перевёл взгляд на дорогу, боковым зрением продолжая следить за водителем и одновременно пытаясь незаметно дотянуться до рукоятки своего пистолета, так же, как и у Гриши, заткнутого за пояс. Романенко не успел, как следует, придумать, как же поступить дальше, как они свернули с шоссе и поехали по узкой просёлочной дороге.
— Может, я ошибаюсь, но вроде бы Симферополь немного в другой стороне, — с наигранной небрежностью заметил Алексей.
— Я всё объясню вам по приезду. Потерпите, осталось ещё чуть-чуть, — с неожиданной мягкостью ответил Григорий.
Лёшу достало, что его всё время везут неизвестно куда. Он ведь даже начал доверять этому харизматичному человеку, а тут… Неужели кругом одни враги? И он сорвался.
— Останови машину сейчас же! — заорал он, выхватив свой пистолет и уперев его в висок Гриши.
— Опусти пистолет! Я тебе не враг! — всё так же мягко, но настойчиво и чуть повысив голос, произнёс Григорий.
— Все так говорят, а потом начинают стрелять без разбора! — продолжал орать Романенко.
— Сожалею, но у меня нет на это времени, — в голосе Гриши послышались грустные нотки, затем он резким движением выбил у Лёши из руки пистолет, после чего нанёс сильный удар кулаком в висок. Беляков тут же попытался взять шею Гриши в захват, чтобы помочь Лёше, но тот сделал резкое движение головой назад и разбил Белякову нос затылком и Володя отрубился. Романенко почти сразу же оклемался от удара и набросился на Гришу, заехал ему по рёбрам, затем обеими руками схватил его голову и стукнул об руль. Нива издала короткий гудок. Но Григорий был не прост. Он сумел перехватить инициативу и несколько раз неслабо врезал Лёше по лицу, а затем достал пистолет и выстрелил в него.
* * *
Романенко очнулся спустя некоторое время. О том, сколько он пробыл без сознания, он не имел ни малейшего представления. Впрочем, его в данный момент это волновало меньше всего, потому что так плохо он себя ещё никогда не чувствовал. Его тело было словно чужое — руки и ноги не слушались, а голова как будто налилась свинцом. Он с трудом осмотрелся и увидел, что лежит в больничной палате небольших размеров, на нём была больничная одежда. Алексей был подключён к медицинским аппаратам, следящим за его жизненными показателями. Через 2–3 минуты тяжесть в голове начала проходить, а руки и ноги снова стали ему подконтрольны.
Лёша отключил от себя все электроды, вытащил все иголки и встал с кровати. Вспомнив, что в него стреляли, Лёша начал осматривать своё тело на предмет пулевого ранения.
— Не утруждайся, ты всё равно не найдёшь дырки от пули, — послышался голос из дверного проёма.
Романенко обернулся и увидел Григория.
— Объясните, где я, и что происходит? — спросил Алексей.
— Позволь, я для начала представлюсь. Меня зовут Григорий Меркулов, полковник СБУ. Ты находишься в штабе одного из наших секретных подразделений. Прости, но ты вынудил меня выстрелить. Вёл бы себя нормально, ничего бы этого не произошло.
— А что с… — растеряно начал Алексей
— С Беляковым всё в порядке, он отдыхает в соседней комнате, — предвидя его вопрос, ответил Григорий.
— Какой сегодня день? Сколько времени я здесь пролежал?
— Сегодня по-прежнему 14 июня, сейчас 21:51, если быть точным, — ответил Меркулов, посмотрев на часы.
— Я представлял себе нашу встречу по-другому.
— С кем не бывает, — хмыкнул полковник, — Твоя одежда лежит в шкафу. Одевайся и я тебе сам всё покажу, — Григорий вышел в коридор, чтобы не смущать Лёшу.
Романенко открыл шкаф, достал оттуда свою одежду, быстро оделся и вышел в коридор. Они направились к двери, которая располагалась в конце коридора.
— У меня какое-то странное ощущение, словно…
— Словно твоё тело и не твоё вовсе? — снова угадал его мысли Григорий.
— Да.
— Это последствия мощного транквилизатора.
— Того, которым вы в меня стреляли? — догадался Романенко.
— Прости, ребята из оружейной переборщили с дозой, — извинился полковник.
Они подошли к двери.
— Хочу тебя предупредить: всё, что ты здесь увидишь или услышишь — совершенно секретно и не подлежит разглашению за пределами комплекса, — Меркулов неожиданно строго и грозно посмотрел на Лёшу.
— Я умею хранить секреты, — успокоил его Алексей.
Меркулов ещё раз внимательно и с прищуром посмотрел на Романенко, затем, будто удостоверившись, что Лёша говорит правду, одобрительно кивнул и открыл дверь. Романенко увидел огромное помещение, где работало множество людей. Весь зал был обставлен жидкокристаллическими дисплеями разного размера, компьютерами и другой высококлассной аппаратурой.