— Ну, сложно сказать… — неуверенно начал Лёша.

— Ты знаешь, я бы тут и остался, — Озимцев вздохнул. — Ну, или… Забрал бы её с собой… как-то…

— Никто не сказал, что наша с тобой миссия заключается именно в уничтожении «Омеги», — утешил его Романенко. — Причин нашего здесь нахождения может быть много.

— Я, наверное, с ума сошёл — хотеть остаться в мире, где идёт война, да ещё радоваться наличию врагов, — Гена потряс головой.

— Да нет, ты всего лишь нашёл один из смыслов своей жизни. На твоём месте я бы поступил так же.

— Ну далеко ещё там? — не выдержал Дмитрук.

— Ты что по сторонам не смотришь? — возмутился Дьяболик. — Русским по белому написано — 60 метров проползли, — и он кивнул на очередную отметку глубины на стене.

— Это что же получается, ещё 45 метров гусеницу из себя изображать? — заныл Дмитрук.

— Да, ужас как много, — хохотнул Аксёнов.

— Тогда лучше тебе не напоминать, что, возможно, назад нам придётся выбираться по этому же тросу, — невинно заметил Ерёмин.

— А да чтоб вас!!! — заорал Дмитрук. — Умеете настрой испортить! Ползите быстрее, Бога ради!

— Кому сейчас легко, — пробурчал Савельев. — Ползём, как можем.

— Только не говорите, что устали, — Лена удивлённо посмотрела вверх на товарищей.

— Володя хочет сказать, что это не трудно, а скучно, — уточнил Кузя.

— Именно! — подтвердил Дмитрук.

— Не кричите вы так, — урезонил их Лёша. — Как спустимся, сразу станет веселее. Особенно, когда подтянутся уцелевшие защитнички «Омеги».

— Не напоминай, — поморщился Бондаренко. — По мне, так лучше лишний километр по тросу намотать, чем лезть в то пекло.

Дальше спускались молча. Отметки глубины было всё более трудночитаемы. Чем ближе к эпицентру взрыва, тем более оплавленной становилась краска, которой они были написаны. Вскоре мимо Гены медленно проплыла вверх цифра 100. От её первоначального вида мало что осталось, разрушения, причинённые взрывом, здесь были особо заметны.

— Всем приготовиться, последние 5 метров, — тихо сказал Геннадий. Его слова так же тихо передали по цепочке наверх.

Отряд выключил фонарики, чтобы не выдать своего присутствия и включил приборы ночного видения.

Озимцев посмотрел вниз. Оплавленный конец троса болтался в двух метрах от груды каменных обломков вперемешку с остатками кабины лифта. Конечно, это не был завал, как и обещал Аксёнов, но чтобы выбраться из шахты, надо было постараться.

— Повисите пока, я разведаю, — негромко произнёс Гена.

— Кто тебя одного отпустит? — не согласился с ним Романенко. — Прыгай давай, вместе пойдём.

Гена улыбнулся и спрыгнул на обломки, затем отступил в сторону, давая место Лёше.

Алексею повезло меньше. Под ногой поехал обломок, и он чуть не упал на острые края его собратьев. Гена вовремя успел схватить его за руку.

Зазор между вершиной кучи, на которой они стояли, и верхним краем проёма был всего сантиметров 50. Озимцев лёг на живот и заглянул в него. Впереди властвовала тьма и разруха, кое-где были видны останки роботов.

— Пока чисто, — Гена протиснулся в зазор, следом выбрался Лёша.

Здесь начинались основные трудности с передвижением. С трудностями пробрались вперёд на 10 метров. О тихом передвижении не могло быть и речи, под ногами все время что-то шуршало, скрипело и осыпалось.

— Как после торнадо, — Лёша опёрся руками о колени. — Как думаешь, есть смысл проверять дальше?

— Точно не вдвоём, — Гена остановился рядом. — Аксёнов отлично «расчистил» путь. Конца и края не видно этим буеракам из бывших перекрытий.

— Лучше буераки, чем роботы, — Романенко встал на защиту подрывника.

Они вернулись обратно к шахте. Гена забрался наверх, Лёша остался прикрывать.

— Можем идти, — он посмотрел на товарищей, гроздью свисающих с троса.

— Наконец-то, надоело играть в Тарзана, — к нему спрыгнула Лена, за ней все остальные.

Когда все выбрались из шахты, Кузя присвистнул.

— Хорошая работа, — он похлопал по плечу Аксёнова. — Даже слишком.

— Зато наверняка, — парировал Толик.

— А, вообще, знаете, что странно? — внезапно сказал Дмитрук. — Почему на такой грохот не сбежались все остальные роботы?

Все сразу напряглись. Отсутствие врагов там, где они обязательно должны быть нервирует не хуже их появления там, где их никто не ждал.

— Нам же легче, — попытался подбодрить себя и других Савельев.

— Бесплатный сыр бывает только… — Лена не закончила. — В общем, всем быть настороже. Общаемся знаками.

Отряд двинулся вперёд. Судя по карте идти надо было ещё метров 300. Первые 5 минут перебирались через завалы. Для чего служили эти помещения раньше, теперь не представлялось возможности узнать. Наконец начались более целые комнаты со стенами и без дырок в них. За всё это время им не встретилось ни одного существа, живого или из металла. Они прошли через несколько комнат с оборудованием и мониторами, всё было отключено. Кое-где присутствовало скудное освещение. Череда длинных коридоров с дверьми по обе стороны. Но им не туда, им прямо. Зал с цистернами и подобием огромных магнитных катушек под потолком. По металлическим мостикам направо. Помещение с конвейером сборки роботов. На конвейере несколько полусобранных моделей, так и не доехавших до остановившихся автоматических сборщиков. Комната с большим зеркалом на стене, вот только отряд в нём не отражается, а всё остальное выглядит новее. По «зеркалу» пробегает рябь, отражение как будто в голубой дымке. Дальше в неприметную дверь в дальнем углу, ещё коридор. Дьяболик очередной раз махнул рукой, показывая, куда им идти. Поворот, и перед ними выросла дверь. Высокая, в два человеческих роста и соответствующей ширины. Рядом с панелью управления красовалась табличка со скромной надписью «Серверная».

— Пришли, — почти с благоговением прошептал Дьяболик.

— Вперёд! — скомандовала Лена.

Гена подошёл к двери и схватился обеими руками за край.

Напрягая все силы, он потянул её на себя. Тишину прорезал громкий скрип заржавевших петель. Дверь пришла в движение, открывая взорам солдат громадный зал с рядами стоек с оборудованием.

— Не закрыто?! — Дьяболик не мог поверить в происходящее.

— Проверь, — коротко приказала Никольская. Внезапная, ещё не до конца осознанная догадка принялась настойчиво теребить разум.

Пермяков кинулся вперёд, на ходу доставая необходимые для взлома приспособления, да так и застыл на полпути.

— Вы слышите? — он повернулся к товарищам. — Слышите?!

— Я ничего не слышу, — Ерёмин не мог понять, к чему клонит компьютерщик.

— Вот именно! Ничего! Ничего не шумит, не шуршит, не пищит! Лампочки не мигают! Всё выключено!!! — Дьяболик уже орал не скрываясь.

— Вот почему мы так запросто дошли сюда и почему дверь была не заперта, — внезапно грустно проговорил Лёша.

— «Омеги» тут нет, — подытожила Елена. До неё, наконец, дошло.

— Конечно нет, — неожиданно раздалось из темноты. — Вы думали, что вам удастся перехитрить компьютерный разум?

— Чёрт, знакомый голос, — пробормотал Гена.

— Ребята, что вы так долго? Я уж вас заждался, — внезапно под потолком загорелись лампы дневного освещения и из-за ближайшей стойки с оборудованием вышел улыбающийся Чарльз Стоун.

Солдаты быстро сняли приборы ночного видения, так как в них свет слепил глаза.

— Что-то мне подсказывало, что ты так просто не отцепишься, — Геннадий сделал шаг в его сторону.

— Что это за хмырь? Они, что, знакомы? — удивлённо спросил Аксёнов.

— Это тот, который наклепал киборгов и следил за нами в туннелях, — коротко пояснила Никольская и присоединилась к Озимцеву.

— Это, кажется, твоё? — Стоун, всё так же улыбаясь, кинул под ноги Гене его нож — тот, который он давеча воткнул Чарльзу в затылок. — Смотрю, ты успел сбегать на пластическую операцию, пока мы не виделись. Тебе идёт новая внешность.

— А я хотел сделать тебе сюрприз, — Озимцев медленно наклонился, не спуская глаз с англичанина, и поднял оружие. — Как узнал, чертяка?