- Это - просто жест отчаяния ! Подавить противника нейтронными гранатами с разделяющейся головной частью!

Феерическое зрелище сражения, разыгравшегося в окрестностях лагеря "Созерцание", осталось в его памяти на всю жизнь. Пространство над поверхностью земли было затянуто тончайшей паутиной лазерных лучей, то и дело осуществлявших резкие поперечные движения - христиане пытались смести их атакующие порядки. Сотни и даже тысячи ядерных микровзрывов яркими белыми вспышками освещали пространство боя - словно загорался и тут же гас плавучий светошар.

Вскоре противник прекратил сопротивление. Они продолжили наступление и заняли полевые укрепления христиан - окопы с убежищами, вырытыми в мягком грунте при помощи подрывных зарядов и лазеружей, укреплённые листовой сталью и металлопластиком. Во время зачистки укреплений пришлось использовать инфравизоры, выискивая врага, прятавшегося в вырытых им лабиринтах. Один из солдат Шелеххериба погиб от огня собственного оружия, применив нейтронные пули на близком расстоянии.

Учения продолжились на следующий день, когда они охотились за разбежавшимися остатками армии самоуправляющегося сектора с орнитоптеров, десантируясь по периметру участка облавы.

Шелеххериб брезговал кровавыми трофеями, опасаясь радиации, однако его подчинённые полюбили и снятые скальпы, и отрезаные уши и носы, и разнообразные поделки из костей и черепов. Наиболее популярной была шкатулка из черепа с откидывающейся крышкой.

Однако эти трофеи оказались детскими игрушками по сравнению с зрелищем, которое представлял из себя храм Восьмой бригады Пятого Легиона. На тридцатый день они получили настоящую униформу с шевроном, на котором восьмёрка была вписана в знак "V", считавшийся цифрой "5" в каком-то более древнем варианте исчисления. Они были уже настоящими сардаукарами, хотя их ещё не зачислили ни в одну орту. Их подразделение именовалось "резервом" и было лишь условно пригодно для полноценной службы. Новоявленным солдатам восьмой бригады ещё предстояло приобретать необходимый опыт и навыки, начав со службы в караульных подразделениях.

Тем не менее, на тридцатый день службы Шелеххериб посетил храм восьмой бригады. Вагон ЭМП доставил их резервную орту на станцию, расположенную где-то под землёй. Выйдя на поверхность, они увидели здание храма, возвышавшееся на открытой местности.

- Здесь, на Святой Земле Храма, мы все равны, - сказал обер-фельдфебель Глар-вазд. - Можете говорить и спрашивать меня.

Шелеххериб промолчал. Внешний вид Храма, располагавшегося в нескольких сотнях метров, говорил сам за себя. Это было огромное здание, размером с тридцатиэтажный дом, выполненное в форме человеческого черепа.

Кто-то из сардаукаров выругался. На Глар-вазда отовсюду посыпались вопросы, которые он большей частью игнорировал, молча ведя их по ровной дороге из стеклопластика, проложенной к храму. Шелеххериб молчал, решив не задавать никаких вопросов - он хотел отучить себя от привычек, которые привели его на Салузу Секундус. Глянув под ноги, он едва не вскрикнул - под дорожным покрытием в стеклопластик были вмурованы человеческие черепа. Тесно уложенные один к одному, они тянулись вдаль, ряд за рядом. Десятки тысяч черепов, зияющих чёрными провалами глазниц, зачастую проломленные, смотрела снизу вверх на попирающих их полиармными башмаками сардаукаров.

Такова слава Империи!

С каждым шагом они приближались к зданию Храма. Оно становилось всё больше и больше, полная луна, ярко светившая с ночного неба, повисла как раз над Храмом, освещая всё вокруг бледным светом. Уже приближаясь к Храму, Иштван был потрясён - не столько анатомической точностью, сколько материалом, которым был облицован Храм. Человеческие черепа! Вероятно , миллионы их ушли на постройку этого здания, символизировавшего собой величие непобедимой армии падишах-императора.

В нижней челюсти черепа оказалась широкая лестница, уходящая вверх, внутрь коробки, в которой располагался огромный зал, вмещавший тысячи людей. И они были здесь, все три тысячи сардаукаров восьмой бригады, собравшиеся, за редким исключением (части, находящиеся на боевом дежурстве), для полуночной службы.

Множество светошаров освещали зал, отбрасывая продолговатые тени. На стене над алтарём, имевшей цвет пожелтевшей от времени кости, бывшей изначально белой, висела гигантская эмблема бригады - закрученная петлёй серо-стальная восьмёрка на фоне более крупной красной эмалированной "V" в золотой окантовке. Шелеххериб осмотрелся - повсюду стены были выложены черепами. Пол, покрытый стеклопластиком, также скрывал черепа. Зал был заполнен прекрасными статуями, изображавшими сардаукаров в героических позах, вероятно, солдат и командиров восьмой бригады, отличившихся в битвах. Шелеххериб подошёл к одной из статуй - это был сардаукар в звании обер-лейтенанта, в полной парадной униформе, горделиво улыбающийся с постамента. Золотая табличка имела надпись: Хараккун. Рядом с табличкой виднелась кнопка. Снедаемый любопытством, Шелеххериб нажал её. В воздухе немедленно возникла солидо-проекция - орнитоптеры без знаков различия десантируют сардаукаров в энергокапсулах над зарослями гигантских хвощей, навстречу им летят небольшие топтеры-перехватчики. Транспортные топтеры, оказавшись под огнём, загораются или разлетаются в стороны, но один из них, сбросив десант, вступает в бой с противником, сбив четыре перехватчика. Даже подбитый, он свечой взмывает в небеса, атакуя командный топтер противника. Вспышка ядерного взрыва завершает солидо-фильм.

Шелеххериб огляделся. Кругом толпились сардаукары, преимущественно молодые люди, удивительно похожие на солдат его отделения. Большинство из них были одеты в великолепные парадные мундиры, блистающие золотом. Сам он, однако, почувствовал себя одиноким в этом месте, созданном для поклонения смерти и убийству. Вероятно, частица студента-социометриста, осуждённого за вольнодумство, ещё жила в нём.

Сардаукар - императорский солдат!

Шелеххериб подошёл к ещё одной статуе. Это был унтер-баши с двумя клинками, залитыми кровью. Забрало шлема было поднято, демонстрируя лицо с тонким носом и серо-зелёными глазами. Шелеххериб нажал на кнопку возле имени "Ловассар". Унтер-баши, в шлеме и щите, сражался на улицах неизвестного города, прокладывая себе дорогу исключительно мечом и кинжалом. Сардаукарам противостояли солдаты в фиолетово-красных мундирах. Ловассар убивал и убивал, пока не ворвался в прекрасный дворец, казавшийся радужным переплетением ажурных стеклянных и металлических конструкций. В отличие от предыдущего героя, Ловассар не погиб. Фильм заканчивался кадрами, демонстрирующими Ловассара, убившего вражеского венценосца. Золотая диадема из солидо-фильма была тут же - висела на одном из клинков статуи.

- Солдаты! - грохот голоса, усиленный радиорепродукторами, ударил громовым раскатом по рядам сардаукаров. Шелеххериб обернулся к алтарю, у которого стоял офицер со знаками различия баши бригады. Это был мужчина средних лет с движениями, сколь быстрыми, столь и ловкими, отличавшими всех сардаукаров.

- Воля падишах-императора и долг чести призвали нас сюда !

- Шалом! - хором произнесли солдаты.

-...Луна осветила нас своим светом, разгоняя мрак и страх !

- Шалом!

- Души погибших героев требуют свежей крови !

- Шалом !

В это момент кто-то запел. Песня эта, звучавшая без музыки, была ещё незнакома Шелеххерибу, а её мелодия приятно ласкала слух. Одно из слов посреди каждой строфы следовало произносить нараспев,. В последней строфе таких протяжных звуков было два.

Молох кровавый требуе-е-е-е-т смертей !

Храбрые солдаты любят зво-о-о-о-н мечей !

В чашу золотую кро-о-о-о-ви налей !

Ты -сардаукар, велича-а-а-а-а-йший из лю-ю-ю-ю-дей !

По мановению руки баши бригады пение прервалось. Бригад-баши сказал :

- Нам привезли весьма интересного бунтовщика, некоего фримена. Он родом с планеты Арракис, или Дюна, целиком покрытой песками, знаменитой своими гигантскими червями и специей.