— Спасибо… — вцепившись в толстый ломоть хлеба с ломтями сыра и холодного мяса, зажмурилась, пытаясь сдержать подступающие слезы.

— Эм? — нагнувшись ко мне, женщина вздохнула и неожиданно обняла, — Все хорошо… Ну? Ты чего расклеилась? Кстати меня Ольга зовут…

Не выдержав, я разрыдалась, уткнувшись лицом в теплое плечо неожиданно доброй женщины.

— Ну, все, все. Все будет хорошо Эм.

— Ами-и-и…

— Что?

— Меняя зовут Ами-и-и…

— Мда… И что за имя такое? Амии?

— Амире…

— Иностранка, что ли?

— Почему? Мама так назвала.

— С фантазией у тебя мама. Все? Успокоилась?

— Ага… - шмыгнув, вцепилась зубами в бутерброд. — Спасибо.

— Да ты кушай, кушай, там, если что, еще есть..

— Ага… Спасибо… — откусив огромный кусок, зажмурилась, но теперь уже от удовольствия. Вкусно. Было божественно вкусно. Рядом раздался тяжелый вздох, но не с той стоны, с которой сидела Ольга. Удивленно оглянулась. Неужели кого-то пропустила еще, и мы тут не одни?

— Началось… Ешь скорее, будешь помогать. — Моя спасительница поднялась и скинула одеяло, оставшись в куртке и штанах.

— Что? — выдохнув, тоже вскочила на ноги, с опаской поглядывая в глубь сарая.

— Принимала когда-нибудь роды?

— Не-е-ет, — покачав головой, сделала шаг назад.

— Ничего, какие твои годы! Примешь! Будет, что вспомнись после праздников. Иди сюда… Знакомься, это Маруся, и сегодня она у нас станет многодетной мамочкой, — рука Ольги указала на огороженный закуток, где, тяжело дыша, на боку лежала большая, розовая хрюшка.

Планета Эритум, резиденция правящей королевской четы.

— Аделия, любимая, это наилучший вариант, — Его Величество аккуратно взял ладонь супруги, и, поднеся к губам, нежно поцеловал.

— Милый…, - брюнетка нервно постучала ногтями свободной руки по столешнице, но раздражение, вызванное крушением планов, не проходило.

— Дорогой, — полные губы поджались, а ногти, удлинившись, синими лезвиями вошли в темное дерево.

— Мы нашли замену, великолепную… Никто и не заметит разницы.

— Я замечу! Я уже замечаю! Ее пустой треп! Ее жадность! Ее тупость! Мне надоело возиться с этой пустоголовой девицей. Даже коррекция личности не помогла, ее сущность все равно вылезает наружу…

— Но, любимая, что ты хочешь от человека? Она играет свою роль великолепно, на столько, на сколько это возможно. Все пройдет наилучшим образом. Улыбнется, потанцует. До журналистов ее никто и не допустит. Слова лишнего не скажет. Кивнет когда нужно. И все!

Пытаясь взять себя в руки, королева выдохнула:

— Почему вы все же не попробовали провести ритуал сегодня? Это решило бы многие проблемы!

— Милая, я понимаю, как ты хочешь увидеть нашу девочку, но мы можем элементарно не успеть. А торопиться нельзя. Ритуал Жизни по словам Арета проведен не правильно. Девочка не зациклила энергию, не разграничила связи, а это может быть опасно, особенно при передаче полномочий. Мы можем потерять связь.

— Я понимаю… — закусив губу, Аделия прикрыла глаза, в которых блеснули слезы. — Я все понимаю…. Но так хочется…. Амире была такой непосредственной и живой, полная противоположность Вионы.

— Хорошая моя, — король аккуратно пересадил супругу из кресла к себе на колени и обнял, — Мы договорились, что не будем вспоминать Виону. Незачем тебе расстраиваться. Обычная, неблагодарная человечка, с испорченным генотипом. Все, что могли, мы сделали, она сама добилась своей смерти.

— Она была нашей дочерью девятнадцать лет.

— Была.

— И ты не любил ее.

— Возможно.

— Я тоже, не любила. Но я пыталась, как же я пыталась ее полюбить. Наверно, она чувствовала наше к ней отношение. Детский максимализм и…

— Любимая, Амире не повезло с семьей еще больше, но она почему-то не выросла неблагодарной тварью.

— Да… не выросла… наверное, ты прав….

— Конечно, прав. Ты не виновата в судьбе Вионы. Она сама выбрала свою дорогу. Все, не переживай. Вскоре все наладится, — перебирая волосы жены, Его Величество думал о том, когда же он ошибся и упустил ситуацию? Когда вместо дочери, девятнадцать лет назад вручил любимой чужую очаровательную малышку, или когда позволил этой малышке вырасти в циничную алкоголичку, не гнушающуюся ничем в достижении своих целей. Когда закрывал глаза на первые признаки распада ее личности? Когда не обращал внимания на доклады и отчеты о действиях не наследной принцессы, присылаемые его соглядатаями. Когда думал — девчонка перебесится, перерастет юношеский максимализм, возьмется за ум и послужит, наконец, его целям? Возможно, уже тогда нужно было ее устранить, без лишнего шума и переживаний любимой. Просто и быстро. Была и не стало… Ну что ж, он ошибся, и больше постарается таких ошибок не совершать, возможно, будут другие, наверняка будут. Но таких глупостей он больше не сделает.

Дверь мягко распахнулась, пропуская в полумрак комнаты массивную фигуру наследника.

— Что-то случилось? — не переставая ласкать волосы супруги одной рукой, второй придержал за талию, не давая ей подняться.

— Нет… Просто устал. Не помешаю?

— Садись, — кивнув головой на свободное кресло, король прикрыл глаза. Он тоже устал. Приготовления к торжеству, контроль над замещающей Амире девчонкой, расчет и изменение ритуала, эти и другие проблемы его измотали морально, и если бы не мысленная поддержка любимой, то он сам бы уже давно на все плюнул и послал к Шерту.

— Завтра. Все решится завтра. У вас все получится, — нежно погладив мужа по щеке, Ее Величество повернулась к сыну и мягко улыбнулась приветствуя.

Ее мальчик вырос. Выросли его ошибки, потребности, желания. Как жаль, что она уже не может как раньше, в далеком детстве, контролировать его жизнь. Возможно, тогда он многие вещи сделал бы по-другому, правильно. Жаль. Но лучше об этом не думать. Он взрослый, он сам должен строить свою жизнь. Как строила ее Виона. Хотя, об этом тоже лучше не думать.

Внимательно посмотрев в глаза матери, Арет напрягся, и перевел взгляд на отца.

— Что обсуждали?

— Так… — пожав плечами, Аделия отвернулась.

— Мам?

Сглотнув, та все же прошептала:

— Виону…

— Мам, прошло уже несколько месяцев…

— Я знаю…

— Она была неуправляема. Ты видела. И если бы на тот момент Виона была трезва, то не факт, что и сейчас бы она 'радовала' нас своим вниманием. Последние месяцы ее жизни, это… — замолчав, наследник покосился на отца. Тот еле уловимо кивнул, — Это кошмар. Мы все жили в этом аду.

— Да, я знаю… - прижав ладонь к лицу, женщина потерла лоб. — Я все знаю… Просто…

— Все будет хорошо! Ты же нам веришь?

— Да… Да… — кивнув, королева тяжело вздохнула и повторила увереннее. — Да!

— Вот и хорошо, мамуль… — обхватив подлокотники кресла ладонями, Арет поднялся и посмотрел на отца, — Я, пожалуй, пойду, если что, буду у себя.

Улыбнувшись, вышел, мягко закрывая за собой дверь. Тихий щелчок, и улыбка словно живая, сползла с лица наследника. Глаза холодно блеснули, а ладони сжались в кулаки. Надо было организовать несчастный случай несколько раньше, но кто же знал, что одна маленькая стервь выпьет так много крови и вляпается так глубоко? Последствия ее гулянок и связей он разгребает до сих пор, где уничтожая неугодных свидетелей, где стирая воспоминания, где подтасовывая факты. А еще это желание… Дикое непрекращающееся желание, накатывающее на него волнами утром, днем, вечером, ночью. Он пытался с этим бороться, блокируя зов лекарствами. Бестолку. Он пробовал развлечься, но даже тот мизер, что он раньше получал от женщин, сейчас его не удовлетворял. Они были пресными. Они были простыми и блеклыми. Их движения наиграны, а мысли скучны. Теперь он понимал отца как никто другой. Теперь он даже ему завидовал, изредка, по-доброму. Но ничего, он добьется своего, скоро, очень скоро все изменится. Скоро будет так, как должно быть. Как чувствовал он сам, как желал его зверь.