Накинув на плечи плащ и засунув руки в карманы, я медленно брела, лениво поглядывая по сторонам. Такое все похожее вокруг и одновременно другое, странное. Дома, люди, машины. И никаких даонов, по крайней мере на первый взгляд, не видно, хотя, тут существуют некие перфекты. И что это за звери такие, я так до сих пор и не поняла.
Ласково погладив пальцами свернутые банкноты, словила на себе оценивающий взгляд какой-то старушки. Фыркнув мне вслед, она бодро потрусила сквозь толпу. Нахмурившись, я проводила ее глазами, а когда развернулась, поймала свое отражение в высокой зеркальной витрине.
Худенькая девушка в плаще и шлепках, черные, распущенные волосы до талии, руки в карманах. Похожа на подростка. Что их всех так смущает в моем виде? Ибо эта бабулька была не первой, кто удостоил меня взглядом. Подумаешь, плащ великоват, да обувь не по погоде… Пошевелив голыми пальцами на ногах, вздохнула, и вновь коснулась пальцами банкнот. Тратиться на одежду не хотелось. Совсем. Но еще раз вздохнув, решительно оглядевшись, направилась к виднеющемуся трехэтажному магазину. Все же чем меньше я буду привлекать к себе внимание, тем лучше.
Пара часов страданий, и я стала обладательницей пары кроссовок, пары джинс нормального размера, трех футболок и ветровки, а мои финансы горестно вздохнули, и ужались до жалкого состояния двух тысяч. Не густо.
Запихав уже ненужные вещи к запасным футболкам, бережно прижала к себе пакет со столь ценным добром. Выкидывать что-то, не имея за душой ничего, было бы верхом глупости. А совершать еще большие глупости, чем я сделала до этого, не хотелось.
Сев на одну из лавочек, расположенных тут же, в торговом центре, прикрыла глаза, вспоминая координаты моего возможного будущего жилья. Какая-то окраина, промзона, заброшенные дома, даже название 'Заречье'. Вот только где оно расположено, это заречье?
— Девушка, вам плохо?
Дернувшись, открыла глаза и посмотрела прямо перед собой. Взгляд наткнулся на широкую талию, затянутую поясом, потом поднялся выше, пробежался по маленьким пуговичкам и остановился на любопытных карих глазах.
— Вы побледнели, и сидите минут десять, случайно за вами наблюдала… Вы знаете, я врач..
Скептически приподняв брови, вновь оглядела девушку. Молодая слишком, для врача.
— Ну-у-у почти… - не смутившись, она заправила короткую прядь волос за ухо и широко улыбнулась, — На врача учусь, сейчас на третьем курсе. Так вот мы симптомы проходили недавно… Вы беременны?
Подавившись воздухом, закашлялась.
— Что?
— У нас практика… — затараторила она, — По симптомам нужно определить некоторые болезни, ну или состояния… И я подумала…
— Нет!
— Нет? — шатенка явно расстроилась и, прищурившись, внимательно меня осмотрела. — Точно? Может, еще не знаешь? По симптоматике похоже.
— Точно! Точно знаю! У вас так принято? К незнакомцам подходить и ставить диагноз?
— Э-э-э, нет… — пожав плечами, она уставилась на мой живот. Плоский. И уже голодный. И пояснила, — В больницы ходим, но я на улицах пытаюсь определить… Пока удачно.
— Нет! — уверенно качнув головой, поднялась.
— Ну нет, так нет…извини. Не надо нервничать.
Улыбнувшись, с трудом сдерживая эмоции, я кивнула, прощаясь, и направилась к выходу. Что-то я тут засиделась. Уже уходя, услышала, как она тихо буркнула:
— Беременным волноваться вредно…
Сжав челюсти, ускорила шаг. Нет, нет и нет! Никаких мужчин! А следовательно, никаких беременностей! А дети из воздуха не появляются!
Торопливо перебирая ногами, я спешила к стеклянным дверям магазина, стараясь не оглядываться на беспардонную девчонку. Ее слова о беременности всколыхнули в душе злость, досаду и обиду. Злость на себя, на мужчин в целом, на их пещерные замашки и на всю ситуацию в общем. Досаду на девчонку с ее неуемным любопытством, непонимающую обычного слова 'нет'. И обиду. Горькую, разъедающую душу обиду, которую я всеми силами пыталась затолкнуть как можно дальше, чтоб ее было не видно и не слышно. Но она вылезла и противным, мерзким голосом вопрошала — 'Что дальше?'. А действительно, что? Чем меня не устраивало состояние 'вывески' у Арета? Или 'дорогого украшения' у Арвина? А еще вариант 'постельной грелки' Алекса? Чем плох? Зато в тепле. Зато при деле. Но нет, у меня же гордость! Будь она не ладна! Я же личность! Я же имею собственное мнение! Я лучше знаю то, что для меня лучше! Зато я здесь, непонятно правда где, и ни от кого не завишу! Это самое лучшее, что могло произойти со мной… И вообще, почему все мужчины, которые претендуют на меня, имеют имена, начинающиеся с 'А'? Это надо заканчивать. Пусть будет с Б? Или К?
Накручивая себя, мысленно просматривая последние дни и часы своей жизни, я практически бежала, потому что знала, остановлюсь — заору. Громко, надрывно, а потом зарыдаю…Все установки о том, что я сильная, я со всем справлюсь, я даон, а это что-то да значит! Слетели как шелуха. Осталась только я, молодая, испуганная девчонка в неизвестном мире, желающая выжить. Я не хотела реветь, и потому бежала, почти не смотря по сторонам.
— Сумасшедшая! — легкий удар чем-то мощным в бедро, и я падаю на асфальт, выставляя вперед руки и сдирая с ладоней кожу. — Ты что творишь, больная? Жить надоело?!
— Девушка, с вами все в порядке?
— Надо вызвать полицию…
— А вот молодежь в мое время!
— В ваше время машин почти не было, а тут гоняют, и по сторонам не смотрят…
— Да она сама виновата!
— Желтый был, ты куда гнал, идиот!
— Девушка, вы можете встать? — тряхнув головой, и проигнорировал протянутую ладонь, испуганно подняла глаза. Прямо рядом с ногами, почти наезжая на кроссовку, стояло колесо, принадлежащее черному авто с широкой радиаторной решеткой.
— У нее шок, врач нужен.
— И полиция, совсем бандюки обнаглели!
— Так, мамаша, я разберусь, а вы свои мысли при себе держите!
— Знаю я, как ты разберешься! У-у-у, бандюган!
— Все! Балаган заканчиваем! Иди сюда! — меня подхватили подмышки и подняли на ноги. Но пошатнувшись, я стала оседать, машинально цепляясь пальцами за лацканы пиджака мужчины. Выругавшись, он подхватил меня на руки и, сделав пару шагов, усадил в машину. Дверь хлопнула, отрезая от многоголосья толпы, мотор заурчал, и машина рванула.
— Что болит?
— Что? — переведя взгляд с поцарапанных ладоней на спину мужчины, а потом на зеркальце, в котором отражались его нахмуренные брови и прищуренные глаза, вновь посмотрела на пальцы, которые почему-то расплывались. Дурацкий день. С самого утра все идет не правильно.
— Ты плачешь, может все же к врачу?
— О-о-о? — дотронувшись до щеки, вытерла мокрые дорожки. Действительно. А так не хотелось. — Нет, спасибо, все нормально…
Побарабанив пальцами по оплетке руля, он выругался, и резко затормозив машину, вышел.
— Сиди тут.
Через пару минут мне на колени легла бутылка воды и пачка салфеток.
— Держи.
— Спасибо, — стараясь не смотреть на мужчину, и не думать о недавнем срыве, чуть не приведшем к моей смерти, усиленно терла ладони потерявшим белизну лоскутком мокрой ткани. Но мысли раз за разом возвращались к удару. Если бы чуть сильнее, то… зажмурившись, глотнула воды из узкого горлышка, еще раз и еще, чувствуя, как капелька за капелькой, молекула за молекулой влага проникает в организм и даруют жизнь и спокойствие. Я не хочу умирать! Нет, я хочу жить долго, и по возможности счастливо. А в это понятие не входят ни ' постельные игрушки', ни 'витрины', ни 'украшения'! Возможно я передумаю, когда-нибудь, потом, но сейчас я думаю именно так. Удовлетворенно вздохнув, открыла глаза и протерла лицо оставшимися салфетками.
Я снова загнала обиду и боль как можно глубже, закрыла их на замки, прикрыла темной тканью. Их нет. Сегодня их нет. Есть только я и 'сейчас', а в этом 'сейчас' мне нужно в Заречье.
— Извините, вы не могли бы подбросить меня до Заречья?
— Куда? — мужчина оглянулся и внимательно меня осмотрел, — Уверена? Не самый лучший район для молоденькой девушки.
