- Вот именно! Но, кажется, это касается не всех, - встряла мисс Диавелла.

- Да в куртке же! Вон там! В кармане куртки! - бесновалась Берта.

- Я достану..., - покорно ответил Эрик, потянувшись к карману.

- Стоять! - рявкнула нечеловеческим голосом миссис Малефис, - куртку! Сюда!

Мальчик замер.

- Я сказала сюда! - протянул когтистую лапу директор.

Эврика не в полной мере осознавала, что происходит, однако ощущение большой беды не покидало ее с самого начала беседы.

Эрик отдал куртку директору, так, словно, в этой вещи была заключена его душа.

Миссис Малефис без промедлений нашла искомое. Маленькая записная книжка оказалась в руках директора. Мальчик глубоко вздохнул. А у Эврики закружилась голова.

Собравшиеся притихли в ожидании речи директора.

- Наконец я оказался в пригороде, - смакуя каждое слово, произнесла миссис Малефис, - теперь-то я буду иметь практическое представление об этом явлении, в чьей пагубности мне не приходится сомневаться...

Директор остановился и попытался проморгаться, будто глаза подвели его.

Участники собрания недоуменно уставились на оратора.

- В чьей пагубности мне не приходится сомневаться, - продолжала она, - раз за разом посещая пригород я убеждаюсь в истинности науки, в необходимости следования ей и отрешения от всего, что не связано с прогрессом.

- Все эти нагромождения растительности пробуждают в нас желание расслабиться, отвлекают от цели, мешают выполнению поставленных задач, - читала миссис Малефис подавленным голосом.

- Не проходило и дня, как я говорил с Эврикой о нашем учении. Да, я признаюсь, что я делал это по-своему. Делал это так, чтобы ей было понятно. Говорил с ней на понятном ей языке. Наши разговоры не прошли даром. Она осталась в Солэсе. Я приложу максимум усилий, чтобы и из нее в дальнейшем получилось нечто большее, нежели просто человек.

Лик Берты омрачила печать траура.

Эврику затошнило. Ей казалось, что это просто кошмарный сон. Такого не могло случиться.

Мисс Диавелла пребывала в задумчивости.

- Это прекрасно..., - таким голосом, словно кто-то умер, произнесла миссис Малефис.

Не спросив разрешения и не взглянув на поверженную подругу, Эрик молча поднялся и, забрав свои вещи, покинул кабинет.

* * *

- Нам нужно поговорить, но не здесь, - ожидая в коридоре Эврику, произнес мальчик, покосившись на камеры под потолком.

Девочка остановилась и долго смотрела на него. Смотрела так, словно перед ней стояло какое-то неведомое существо. Оборотень. На глазах Эврики показались слезы, но девочка набралась сил и, сделав глубокий вдох, скрыла их, - наши разговоры не прошли даром. Она осталась в Солэсе, - повторила Эврика отдающие болью в сердце слова из записной книжки, - не проходило и дня, как я говорил с Эврикой о нашем учении. Говорил с ней на понятном ей языке. Я приложу максимум усилий, чтобы и из нее в дальнейшем получилось нечто большее, нежели просто человек..., - глаза девочки наполнились гневом, и мальчику показалось, что зеленый цвет сменился алым, - нечто большее, нежели просто человек...,- с нажимом повторила она и выдала, - пошел ты к черту, урод!

Если бы не видеонаблюдение девочка наверняка бы врезала ему, но вместо этого, она развернулась и убежала прочь, оставив оцепеневшего Эрика в коридоре.

Не застав девочку в классе, мальчик выбежал во двор и ринулся следом за ней.

"Нужно догнать и все исправить прямо сейчас" - искрились лихорадочные мысли в голове.

На мосту, ведущему в пригород, мальчику пришлось сделать остановку. Закололо в боку.

"Надо больше двигаться" - в попытке отдышаться, подумалось ему.

Солнце светило в лицо, не желая впускать предателя в обитель природы.

Щурясь и не глядя под ноги, пару раз мальчик чуть не упал. Несколько желудей, посланных с буковых ветвей, приземлились ему на голову, и даже птицы перестали петь, грозно уставившись на нежеланного гостя.

- Я как лучше хотел! - раздосадовано закричал мальчик.

Миновав покосившиеся деревянные качели, Эрик подошел к крыльцу дома. Окна были занавешены. Строение не подавало признаков жизни, и не было никакой уверенности в том, что внутри кто-то есть.

Постояв некоторое время перед дверью, мальчик обдумал речь и, наконец, постучал.

Ответом на стук послужило молчание.

- Эврика, выслушай меня! - не выдержав тишины, воскликнул он.

За дверью послышались шаги, и Эрик приободрился.

- Эврики нет дома, - не дала мальчику объясниться, возникшая на пороге пожилая женщина, - ты, очевидно, Эрик.

- Да, здравствуйте, - пробормотал сбитый с толку мальчик.

С мамой Эврики они были похожи как две капли воды. Разве что, некогда темные волосы бабушки были покрыты сединой, а глаза все еще были полны жизни.

- А как я могу ее найти?

- В это время она должна находиться в школе, - не без пренебрежения сделала акцент на последнем слове она, - разве ты не должен быть там же?

- Ах, да, безусловно, благодарю, - сбивчиво проговорил он, и растерянно улыбнувшись, сошел с крыльца.

"Только бы она ничего не натворила..." - закусил губу Эрик.

"Вдруг она в городе? Нет..., не могла она туда пойти. После случившегося...", - отмел он безосновательное предположение.

"Здесь мы с мамой всегда читали..." - вдруг раздался в голове мальчика знакомый голос, - "ну, конечно, Эврика там! Больше ей и негде быть".

Узкая тропа, что поднималась по поросшему травой холму, вывела Эрика к раскинувшемуся на возвышении многолетнему клену.

Эврика сидела под деревом, облокотившись спиной о широкий ствол клена. Лицо девочки все еще сохраняло остатки слез. Глаза девочки были прикрыты, а лик отражал пережитые недавно душевные страдания.

Казалось, многолетний клен силился заслонить Эврику от всех невзгод, простирая над ней свои длинные, покрытые листвой, ветви.

Не доходя нескольких метров до нее, Эрик остановился и достал из кармана куртки свою записную книжку.

- Наконец я оказался в пригороде, - начала он и девочка, вздрогнув от неожиданности, открыла глаза, - теперь-то я буду иметь практическое представление о прекрасном мире, который был описан в книге сказок.

О пагубности "Чизис" и прочей ерунды я догадывался еще давно, но именно природа, чтение и Эврика пробудили меня от многолетнего кошмарного сна, - мальчик читал, не поднимая взора, быть может опасаясь негативной реакции девочки на его приход.

- Каждый лист на дереве, каждый лепесток цветка уникален по-своему. Куда там так называемым штампованным творениям науки до этого многообразия природы!

Здесь мне хочется дышать, улыбаться и рисовать. Прогулки с Эврикой, с человеком, вытащившим меня из болота удушливого города, незабываемы и чудесны. А она сама разве не чудо?! Принцесса из замка под названием природа. Это она, а не принц, проделала нелегкий путь, чтобы спасти меня, и ей это удалось.

- А ее зеленые глаза, а ее веснушки, а ее румяное личико, а поцелуй в щеку. Я до сих пор помню его обжигающее тепло. Жаль, что она не увидит этих строк. Хотя ей и не нужно, она ведь и так знает, как я отношусь к ней и к пригороду, без которых я бы не стал тем, кто я есть сейчас, - последний абзац Эрик читал тихо, пребывая в смущении.

Дочитав, мальчик, наконец, отнял глаза от записной книжки и посмотрел на девочку.

Она сидела все там же, под деревом. Глаза Эврики были устремлены на него. Зеленые огни полыхали ярким светом.

Мальчик вынул и второго кармана еще одну, точно такую же записную книжку, и бросил на землю.

- Две книжки, - твердо произнес Эрик, - одна для них, одна для тебя. Тебе решать, какая из них настоящая.

- Какая же я дура! - прозвучало в ответ, и по озаренному улыбкой личику девочки покатились градины слез.

Эрика подбежала к нему и стиснула его, словно спасательный круг.