Деньги находились в двух местах: часть суммы в одном из панамских банков, другая — в оффшорной акционерной компании на Бермудах. Первый документ, вложенный в факс и адресованный банку в Панаме, был распоряжением немедленно перевести всю сумму на счет, открытый в банке в Антигуа. Согласно второму факсу, отправленному уже в Антигуа, сумму надо было разбить на три части, которые следовало поместить в три различных банка на острове Большой Кайман. Деньги, хранившиеся на Бермудах, в соответствии с третьим факсом компания должна была в срочном порядке перевести на Багамы.

Почти два часа дня. Но это здесь, в Рио. Европейские же банки пока закрыты. Значит, в течение нескольких часов, до того как Европа проснется, ей придется перебрасывать деньги из одного карибского банка в другой.

Инструкции были четкими, но носили лишь общий характер. Детали Денило оставил на ее личное усмотрение.

Пути перемещения денег Ева определяла сама, и она же решала, в какой именно банк и какую сумму направить.

Она составила список названий вымышленных компаний, от имени которых действовала. Списка этого Денило никогда не видел. Ева делила, дробила суммы на части, посылала их в одну точку, чтобы тут же переслать в другую.

Эту операцию они с Денило обсуждали множество раз.

Силва не мог знать, куда в конце концов уйдут деньги.

Об этом будет известно только ей, Еве. В сложившихся исключительных обстоятельствах она с непоколебимой уверенностью делала то, что считала единственно правильным. Ева специализировалась по торговому законодательству: большинство ее клиентов были бразильскими бизнесменами, стремившимися расширить экспорт продукции в США и Канаду. Она прекрасно разбиралась в особенностях международного рынка, валютах и банковском деле. А специфике игры с деньгами, которую приходилось вести в данный момент, ее обучил Денило.

Ева бросила взгляд на циферблат — после звонка из Понта-Пору прошло более часа.

Запустив в факс очередной лист, она услышала звонок.

Ну конечно же, это Денило! Сейчас он расскажет ей какую-нибудь дикую историю, и она успокоится. Вполне возможно, он просто решил устроить генеральную репетицию, захотел посмотреть, как она будет действовать в критической ситуации. Что ж, пусть убедится: она отлично справляется.

Но в трубке Ева услышала голос партнера фирмы, обеспокоенного ее отсутствием на совещании. Она вежливо извинилась и вновь повернулась к факсу.

Несмотря на профессиональное самообладание, Ева начинала испытывать все возраставшее напряжение. Вестей от Денило так и не было, на ее звонки никто не отвечал. Если до него и в самом деле добрались, то эти люди не станут медлить и колебаться в выборе средств, чтобы заставить его говорить. Именно этого Силва опасался более всего. И именно поэтому ей предстояло бежать.

Полтора часа. Ева ощутила, как на плечи неимоверной тяжестью навалилась реальность. Денило исчез, а ведь он никогда не покидал дом, не предупредив ее. Его действия и поступки отличались редкой продуманностью, он постоянно чувствовал нависшую над ним угрозу. Увы, худшие их предчувствия, похоже, оправдались, причем поразительно быстро.

Из установленного в вестибюле телефона-автомата Ева сделала два звонка. Первый — управляющему домом, в котором она жила в Леблоне, южном районе Рио, там селились наиболее состоятельные горожане. Не заходил ли к ней кто-нибудь? Не спрашивал ли ее? Нет.

Затем она набрала номер отделения ФБР в Билокси, штат Миссисипи. Пытаясь говорить как можно спокойнее, без акцента, она объяснила дежурному, что ее дело не терпит отлагательств.

Путь назад был отрезан.

Денило нашли. Прошлое все же настигло его.

— Алло, — раздался в трубке голос настолько четкий, будто собеседник находился в соседнем доме.

— Агент ФБР Джошуа Каттер?

— Да.

Последовала краткая пауза.

— Это вы занимаетесь расследованием дела Патрика Лэнигана? — Ева отлично знала, что это именно так.

Теперь заминка на противоположном конце провода.

— Да. С кем я говорю?

Они смогут проследить звонок до Рио, на это уйдет примерно три минуты. Но потом им придется иметь дело с городом, где проживают десять миллионов человек. И все же Ева нервно оглянулась по сторонам.

— Я звоню из Бразилии, — сказала она в соответствии с инструкцией. — Патрика схватили.

— Кто? — спросил Каттер.

— Я назову вам одно имя.

— Слушаю. — В его голосе зазвенело напряжение.

— Джек Стефано. Знаете такого?

Новая пауза.

— Нет. Кто это?

— Частный детектив из Вашингтона. Он занимался поиском Патрика последние четыре года.

— Значит, если я правильно вас понял, он нашел его?

— Да. Точнее, его люди.

— Где?

— Здесь, в Бразилии.

— Когда?

— Сегодня. Думаю, Патрика могут убить.

Минутное молчание в трубке.

— Что еще вы можете мне сообщить? — спросил Каттер.

Ева продиктовала номер вашингтонского телефона Стефано, повесила трубку и вышла на улицу.

Гай внимательно просмотрел прихваченные в доме Денни бумаги, отметив, что их пленник был чрезвычайно аккуратен и не оставил никаких следов. В ежемесячной выписке со счета в местном банке фигурировала сумма в три тысячи долларов. Это были совсем не те деньги, которые их интересовали. На срочном вкладе лежало и того меньше — тысяча восемьсот. Расходы за месяц составили почти тысячу долларов. Денни вел весьма скромный образ жизни. Счета за телефон и электричество были еще не оплачены, другие, помельче, он успел погасить.

Один из парней Гая проверил все телефонные номера из записной книжки Силвы, но не нашел ничего интересного.

Другой изучил жесткий диск компьютера и убедился, что Денни никак нельзя было назвать хакером — записанная информация в основном представляла собой подобие дневниковых записей о приключениях Силвы в малоисследованных районах Бразилии. Последний раз данные вносились чуть ли не год назад.

Мизерное количество бумаг само по себе вызывало подозрения. Выписка со счета? Но какому идиоту потребуется хранить в доме только одну выписку за один-единственный месяц? А как насчет предыдущего? Значит, у Денни был тайник вне дома. Что ж, это вполне соответствует образу жизни человека, пребывающего в бегах.

С наступлением сумерек Денни, так и не пришедшего в себя, раздели почти догола, оставив на теле только трусы.

Освобожденные от грязных кроссовок и носков ступни светились в темноте первозданной белизной. Затем его приподняли и положили на кровать, на лист фанеры толщиной около двух сантиметров. В листе были проделаны отверстия для веревок. Нейлоновый шнур надежно зафиксировал щиколотки, колени, торс и руки. Лоб перехватила черная полоса клейкой ленты. Прямо над лицом со штатива свешивалась капельница, откуда к левому запястью протянулась прозрачная трубка.

Новый укол должен был нейтрализовать наркотик. Натужное дыхание Денни стало ровнее. Наконец его покрасневшие глаза раскрылись. Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять: болтающийся над головой пластиковый мешок — это не что иное, как медицинская капельница. Затем в круг зрения попал бразилец, который молча воткнул в левую руку Денни иглу шприца, наполненного какой-то жидкостью. Это был тиопентал натрия — довольно жесткое средство, используемое иногда, чтобы развязать человеку язык.

Наилучший эффект препарат оказывал на тех, кому подсознательно хотелось признаться хоть в чем-нибудь. Формула идеальной вакцины правды пока еще не открыта химиками.

Прошло десять минут. Денни безуспешно попытался повернуть голову. Он видел очень мало. В комнате царил полумрак, только где-то в углу горел слабый свет.

Распахнулась и закрылась дверь. Шаги.

Гай вошел один. Подойдя к Денни, он протянул руку и коснулся листа фанеры.

— Привет, Патрик.

Лэниган закрыл глаза. Денило Силва ушел в прошлое, исчез навсегда. Ощущение было такое, будто его покинул старый и надежный друг. Далеко позади осталась простая, спокойная жизнь на улице Тирадентис. Только что прозвучавшее приветствие, доброжелательное и приятное, сорвало ставший привычным и столь ценимый покров анонимности. «Привет, Патрик».