Причины неожиданного стремления Пилсудского к союзу с Гитлером показывает содержание письма в МИД Германии генерального консула в Данциге М. Янсона: «…в Польше, по-видимому, пришли к убеждению, что внутреннее положение Советского Союза заставляет ожидать рано или поздно насильственных перемен, и к такому случаю – будь то вооруженный конфликт между Москвой и Берлином или новый революционный хаос в России – хотят подготовиться… украинские элементы в Польше следует использовать как ядро националистической украинской пропаганды, направленной против Советов и выступающей за создание самостоятельного украинского государства, сотрудничающего с Польшей в рамках федерации… Какая из украинских групп в Польше выдвинется при этом на первый план, пока еще не ясно» [36].
Это секретное письмо было датировано 21 апреля 1938, когда Коновалец и Абвер в письменной форме договорились о новых принципах сотрудничества, но 23 мая советская разведка ликвидировала лидера украинских националистов, и его приемником стал Андрий Мельник. В 1939 году, когда после быстрого разгрома польской армии охрана польских тюрем разбежалась и Степан Бандера оказался на свободе, он приступил к подготовке радикального крыла ОУН в Кракове, что привело к конфликту между лидерами и появлению ОУН (Б) андеры, к которой примкнул и Шухевич [9][27]. По поручению адмирала Канариса руководитель диверсионного управления Абвера полковник Э. Штольце предпринимает попытку примирения сторон, чтобы как следует из показаний его допроса в 1946 году, «объединить их для борьбы с Советским Союзом» [41].
С санкции Канариса из украинских националистов в начале 40-х при участии обер-лейтенанта Абвера Теодора Оберлендера (Theodor Oberlander) создается диверсионная часть «Nachtigall» («Соловей») группы «Север» под командованием обер-лейтенанта Ганса Альбрехта Херцнера (Hans Albrecht Herzner) и, также под руководством Абвера, дружина группы «Юг»-«Roland» [9] [40]. В мае 1941 года ОУН(Б) приняла инструкцию, где «державы, которые ведут борьбу с Москвой и не относятся враждебно к Украине, трактуются как естественные союзники» и определяется «…подходящая ситуация для вооруженного восстания против Москвы и создания Украинского государства собственными силами украинского народа».
Уже 30 июня 1941 года Украинское краевое правительство Ярослава Стецко заявило, что «Организации украинских националистов под руководством Степана Бандеры провозглашает восстановление Украинского государства», обратившись за официальным признанием к правительствам Италии, Румынии, Венгрии, Словакии, Японии и в Ватикан [41]. Гитлеру, считавшему, что «никогда не должно быть позволено, чтобы оружие носил кто-либо иной, кроме немцев», потому что «это в один прекрасный день непременно и неизбежно обернулось бы против нас самих» [23], такие действия Бандеры сильно не понравились [27]. Несмотря на провозглашаемые заверения сражаться «против своего величайшего врага на все времена – против русских, и особенно против большевизма», последний вместе со Стецко был отправлен в концлагерь Заксенхаузен [41].
До 1943 года борьба с «московским империализмом» ОУН обычно сводилась к участию в карательных операциях [23], как в белорусской Хатыни или польском селе Пеняцка Гута [45], уже после битвы за Сталинград появилась Украинская повстанческая армия (УПА), которую вместе с ОУН теперь возглавлял Шухевич [9][44], ставший к тому времени капитаном Абвера [49]. В июле 1943 формируется Galizisches SS, а до конца 1943 года появляется еще три галицийских полка [46]. В следующем месяце был проведен III Чрезвычайный собор ОУН(б), на котором под его деятельность подвели идеологическую базу: «ОУН борется за свободу печати, слова, мысли, веры и мировоззрения… за право национальных меньшинств сохранять и развивать свою собственную по форме и содержанию национальную культуру… за равенство всех граждан Украины, независимо от их национальности, в государственных и общественных правах и обязанностях» [49].
С немецкой оккупацией пришла новая волна «украинизации», открывшееся в 1942 году Бюро помощи украинскому населению города решило что «[только] украинцам будут выдавать муку и другие продукты», для желающих стать украинцами комендант Симферополя старался всячески помочь: «Все украинцы, которые живут в городе… но которые почему-то зарегистрированы как русские… могут обратиться с прошением в комиссию при Главном управлении полиции Симферополя».
Хотя осенью 1944 года был освобождены С. Бандера, Я. Стецько и А. Мельник, все это время вопрос украинцев оставался в сфере ответственности группы «И» Абвера II, после реформирования которого перешел в Управление военной разведки «Amt Mil» В. Шелленберга [50][71]. По инициативе Розенберга 18 ноября 1944 года в Берлине прошло заседание «представителей порабощенных Россией народов» с участием А. Мельника, представителя Белорусской центральной рады Р. Островского, президента Туркестанского национального комитета Вели Каюм-хана, председателя Крымско-татарского национального центра Э. Кырымала, Боевого союза волжских татар А. Шафаева, Армянского, Азербайджанского, Грузинского и Северо-Кавказского комитетов. Глава РСХА обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих изначально требовал особенно мягкого отношения к нерусскому населению в своей директиве от 10 октября 1941 года: «С украинцами, белорусами, азербайджанцами, армянами, представителями тюркских народов строго обращаться следует только в том случае, если среди них обнаруживаются фанатичные большевики».
Высокий процент коллаборационистов среди крымских татар, который был на порядок выше, чем среди русского населения, 7–9% против 0,4 %, связан с тем, что немцы сразу же освободили почти всех военнопленных крымских татар, распуская их по домам, предусмотрительно сделав в учетных документах пометку «с целью включения в германские части». При этом цинично вынашивались планы, которые Гитлер довел до Розенберга: «Крым должен быть полностью очищен от негерманского населения». Вопрос должен был быть решен принципиально, так как по сведениям Розенберга на полуострове в XVI в. жило древнее немецкое племя готов [71].
«Туркестанцы» на службе вермахта
Грузинский батальон в составе вермахта
После Второй мировой войны согласно работе Тима Уайнера, украинские националисты курировались спецслужбами: «ЦРУ добилось от Конгресса США права ежегодно ввозить в США до сотни эмигрантов из стран Восточной Европы и СССР. Среди них были и бывшие нацистские военные преступники» [9]. После войны ОУН все-таки сформировал свое правительство в Канаде, в ожидании нового похода на СССР [27]. С 1946 года в течении следующих сорока лет Стецько станет главой Антибольшевистского блока народов, в котором ОУН будут курировать уже представители американского разведывательного сообщества [50].
Так же как украинские, эстонское подразделение «Omakaitse» («Самозащита») участвовало в карательных операциях, в результате только в 1941 году были убиты 7357 человек [65]. Весной того года военная разведка Германии установила контакт с бывшим послом Латвии в Берлине с целью создания в тылу русской армии «Фронта литовских активистов» (ФЛА) [9]. Также до начала войны немецкими спецслужбами, создан эстонский батальон «ERNA». Несмотря на то, что в 1942 году выяснилось, что фюрер «не желает никаких воинских соединений из Прибалтики для использования их на фронте, так как после войны это привело бы к политическим требованиям с их стороны», призыв, организованный немцами в условиях оккупации в 1943 году дал эстонским легионам СС 5500 человек и еще 6800 для вспомогательных подразделений вермахта, латвийским легионам СС – 17900, а вспомогательным подразделениям еще 13400 человек. Всего же в эстонских частях на стороне вермахта воевало около 50 тысяч человек, их и финнов немцы использовали для карательных операций против партизан. В Латвии в общей сложности около 80 тысяч, в Литве попытка в 1943 году сформировать легион СС провалилась, но в «оборонительных батальонах» состояло около 20 000 литовцев [4][6][23][26].
