- Стоп! - оглушительно цокнул Хем, - Осмотреться!

Сам он прильнул к смотровой щели и увидел то что нужно: все три катапульты стояли на площадке, там же находилось несколько телег. Как выяснилось, бурые не могли увести орудия, потому как для исправления повреждений сняли их с колёс. Всё что им оставалось - попытаться попасть в накатывающиеся ящики камнями, однако это мягко цокая непросто. Хем, наблюдая через передние бойницы, направлял ящик прямо на ближайшую катапульту; зарядив крестолук, он цокнул чтобы дали стоп и пустил стрелу в главнюка, командовавшего рассчётом - достаточно удачно, чтобы тот заткнулся. Катапультщики растерялись, и последние куски времени для них были утеряны - ящик подкатился прямо к телегам и орудиям, расшугивая бурых качающимися по бокам копьями-иглами.

- Всем за огнемёты! - цокнул Хем, - Сжечь!

Сам следуя своим цокам, он зарядил оружие и выпустил по катапульте полный поршень масла, полив её от и до.

- Осторожно, копья!

Наконечник с хрустом пробил дерево и чиркнул по хемовской лапе; грызь развернул огнемёт, сунул его в другую бойницу и окатил копейщика щедрой струёй, так что бегать ему уже не светило. Хем приоткрыл крышку и орал в соседний ящик:

- Грызо!! Сдайте назад, гузлом к огню, так будет лучше!

В костре взорвался бочонок зажсмеси, окончательно превратив ремонтную площадку в пожарище; грызи не без труда, но развернули ящики лбами от огня, прижавшись насколько можно друг к другу - бронеящик со лба копьём не пробиваем, чего не скажешь про бока. Дым повалил в их сторону, так что грызи позакупорили бойницы; даже через щиты чувствовался жар от огня, дышать стало трудновато; бурые уже не подходили близко, пытаясь закидывать гранатами - горшками с той же смесью. Приоткрывая крышку, Хем использовал поршень огнемёта, чтобы сбить пламя - вода пока ещё имелась, но и она подходила к завершению; зажсмеси в ящике тоже не осталось, хотя и так перед ним и за ним полыхали костры. Гранаты и зажжёные стрелы превращали всё вокруг в сплошное дымно-горящее марево... Грызи и не думали сбавлять темп, они постоянно натягивали пружину верхней катапульты, набрасывали в сетку всякого хлама и давали залп - недалеко, но россыпью, более для расшугивания. Постепенно бурых среди дыма стало заметно всё меньше, так что решили сдвинуться вперёд, дабы не стоять в костре - и дышать нечем, и колёса стали подгорать. Навалившись на ручки воротов, грызи шажком выползли из огня и увидели не что иное, как стену "тупянок" в сотне шагов. Немалыми усилиями построение "ежа" было восстановлено, и лишь тогда грызи смогли вылезти наружу; забитый дымом и вонью горящей шерсти воздух всё равно показался куда лучше, чем в ящике. Хем сразу перепрыгнул по крышам и помог Даре вылезти - белка была закопчённая, как потат из костра, но целая, что несказанно порадовало. Из ящичных несколько грызей сильно пострадали от ударов копий и огня, один ящик потерял колесо и его вытаскивали из костра волоком... но один взгляд за стену "тупянок" говорил о том, что эти жертвы были мягко цокая не напрасны - склон и низина были посыпаны тушками бурых, валявшимися в беспорядке вперемешку с брошеным и разбитым оружием; возле многих догорали лужи масла, противно коптя. С другой стороны от "ежа" догорали бурские катапульты и немалая часть припасов, находившихся на телегах. Несмотря на порядочную усталость всех пушей, солидарно решили сдвинуться ещё хотя бы на пол-килошага, чтобы не нюхать дым; повреждённому бронеящику вместо колеса тут же вкорячили тупянку, так что и его утащили. Лишь через пару килоцоков грызи смогли более-менее отвалиться на отдых. Хем и Дара сидели плечом к плечу, отрешённо пялясь поверх щитов в затянутое дымом небо, и долгое время не находили подходящих цоков.

- Неплохо пошло, - слабо улыбнулась Дара.

- Более чем! - заверил Хем.

Ему вспомнилась почему-то их первая встреча в Клычино, когда они основательно поколотили друг друга. Грызю стало так радостно от того, что эта белка до сих пор с ним, что он сгрёб её в объятья и долго не отпускал.

Наутро трясина была готова продолжать разборки: раненые были перевязаны, убитые зарыты в землю, оружие исправлено, снаряды катапульт собраны с площади. Однако когда солнце пробило плотную дымку, накрывшую поле, стало видно что бурые подсобрались обратно в колонны и рванули на север. Оказалось что с востока и запада подходящие отряды оказались уже в паре дней перехода и бурые побоялись, что их отрежут от города и окружат. Собственно это было тупо, так как без бронеящиков они всегда могли бы выйти из "клещей" без особого труда. Впрочем, после разгрома катапульт атаковать "ежа" им было гораздо более малополезно, чем раньше; видимо, вываливая из города, бурые не рассчитывали на длительное противостояние на равнине, а также раскатывали губу на запасы в деревнях. Однако взять "ежа" голыми лапами никак не получалось, а все запасы оказались либо захвачены, либо уничтожены. В итоге бурые были вынуждены отступать к городу, куда уже собирались озлобленные и отупевшие толпы, выгнанные с опорных пунктов: население деревень никто не задерживал, если оно не оказывало вооружённого сопротивления. Теперь это вылилось в бесконечный бардак в Верхнесвистске, не способствовавший организации обороны. Ввиду этого трясины беспрепядственно продвигались вперёд следующие два дня; осторожные зверьки высылали разведку, искать ямы и прочие ловушки, но кроме отдельных случаев, бурые даже не удосужились устроить заграждения. Кроме их дозоров, следивших за перемещениями, никого не было видно.

- Я там кстати бывала, - показала вперёд Сина, - В городе.

- О? - приподнял хохолок Хем, - Это прекрасно. Хорошо помнишь?

- А что там помнить, - фыркнула она, - Грязь, как... в бельчатнике.

- Хорошо, - цокнул Хем, - Постарайся что-нибудь вспомнить ещё, а так потрясём когда будем на месте.

До места ещё предстояло дотянуть всю тяжёлую пуханизацию, но вид присоединившихся отрядов взбодрял и вселял в головы пушей уже полную уверенность в том, что Верхнесвистску не поздоровится. Когда город, а именно его стены, частично сложенные из камней, частично построенные в виде частокола, уже был виден, навстречу трясине снова выдвинулись бурые. Как быстро разглядели пуши, на этот раз они решили использовать длинные тараны - брёвна, длиной почти двадцать шагов, должны были разгоняться и бить в ящик. Надо было на ходу придумать, как избежать пробивания ящиков.

- Отпустите тормоза и отойдите все сзади.

Как оказалось, этого вполне достаточно: даже ударив в щит, таран просто сдвигал ящик назад, теряя энергию; те же кто тащил его оставались под обстрелом стрел и огнемётов, и повторять операцию много раз им не светило. Ну и само собой, пока войско проходило зону обстрела катапульт, на него обрушились сотни четвертьголовных камней, прореживавших ряды почём зря. Тем не менее, боольшинство таранных команд добрались до стены ящиков и нанесли первые удары. Хем лично сидел в коробке, когда в её лобовой щит грохнул таран - раздался треск и появились щели от перекоса конструкции, но ящик откатился назад и выдержал. Грызь вернулся к переднему щиту и выпустил огонь по суетившимся бурым - те закрывались, и кое-как это помогало. Тогда он взялся за копьё, вставленное в передок ящика, и ткнул переднего, сильно расколбасив ему лапу. Следующему повезло меньше - копьё попало под щит, и бурый просто слёг на землю, чтобы уже не подняться. После того как ещё несколько бурых слегли, а остальных периодически окатывали огнемётом, наступательный порыв иссяк и они начали откатываться, снова сопровождаемые массой камней - снаряды совершенно не жалели, выпуская кучами - всё равно можно собрать потом. Пожалуй всё безобразие длилось пару килоцоков, после чего порядочно прореженные колонны отступили обратно к городу, оставив сотни дохлых тушек и брошенные брёвна таранов. Грызям предстояла не особо приятная работа добивать сильно раненых, потому как всё равно они не могли выжить. Хем и Дара вместе со многими ходили по полю боя, искали недобитых и таки добивали. Честно цокнуть, это делали не особенно тщательно, потому как не было особого смысла - тушки никто не собирал, хотя бы потому что на это ушло бы много времени - как подсчитали, на этом месте их валялось не менее двух сотен. То и дело дохлые тела попадали под колёса, трещали кости... Впечатление конечно было гнетущее, так что пуши постарались как можно быстрее уйти с места побоища. Однако теперь было ясно, что бурые вряд ли будут ещё пытаться остановить трясину и теперь есть все возможности обложить город.