— Это какая-то игра, в которую вы, девочки, играет на пижамных вечеринках? Почему вам так хочется покопаться в моей душе?
— Мне скучно. Чем ещё заниматься в сломанной машине в Богом забытом месте?
Он приподнял бровь, и я покраснела, понимая, как это прозвучало. В его взгляде вспыхнул озорной огонек.
— Понимаешь, поэтому я и всё время напоминаю, что тебе всего семнадцать. Семнадцатилетние такие наивные.
— Я не наивная, а ты всего на два года старше меня.
Он сел подальше от меня и проигнорировал мое последнее высказывание.
— Почему бы нам не сэкономить время, и вместо того, чтобы выпытывать из меня устраивающие тебя секреты, просто спроси меня о том, что хочешь узнать.
Я хотела расспросить его о семье. Хотела узнать, почему он судился с родителями о присвоении полной дееспособности в шестнадцать лет, но вопрос казался слишком личным.
— Расскажи мне о Кайли. С трудом представляю вас вместе.
Он поднял глаза к потолку и потер пальцами подбородок.
— Не думаю, что это хорошая тема.
— Слишком больно?
— Нет. Если я расскажу про неё, ты осознаешь, что я совсем не хороший парень.
— Потому что ты разбил её сердце?
— Прежде всего, потому что встречался с ней по неправильным мотивам.
— А что за мотивы?
Он перевел взгляд обратно на меня, но все ещё говорил неохотно. В конце концов, он признался:
— Я работаю всю свою жизнь. Не могу припомнить время, когда бы мама не таскала меня на всякие прослушивания. Даже ребенком я зарабатывал немало. Но никто не знал меня до тех пор, пока Робин Гуд не стал популярным. До этого, думаю, Кайли даже автограф дала бы мне не сразу, не говоря уж о номере телефона. Я встречался с ней просто потому, что мог. Потому что это означало, что я достиг определенного уровня. У меня была девушка, о которой мечтали тысячи парней. — Он снова взглянул на меня. — Всё ещё считаешь меня классным парнем?
Я протянула руку и положила её ему на колено.
— Да. Потому что ты понимаешь, что это неправильно. Поэтому ты и порвал с ней.
— Ну, не только поэтому, ещё потому что она начала действовать мне на нервы. У неё была мания прихорашиваться. Я до сих пор, проходя мимо зеркала, чувствую, что должен кого-то он него оторвать.
Он не убрал мою руку с колена, но я видела, что он смотрел на неё.
— Мы знакомы всего один день.
— Понимаю.
Его взгляд замер на моей ладони.
— Ты никогда не имела дела с таблоидами. Ты не представляешь, какими могут быть папарацци и как их избегать, — он заговорил медленнее, добавляя к своему списку. — И ты живешь в Неваде, в четырех часах езды от меня.
Я наклонилась ближе к нему.
— Есть ли причина, по которой ты не перестаешь повторять эти незначительные факты?
Его завораживающий и пылкий взгляд встретился с моим.
— Я напоминаю себе, почему у нас ничего не получится, не хочу натворить глупостей.
Пожалуй, он был прав, но в тот момент я не мыслила разумно. Или осторожно. Я бы никогда не приехала в Калифорнию, если б не забыла про разум и осторожность. Я наклонилась и поцеловала его.
Я не ожидала, что он ответит на поцелуй, но он ответил. Он положил ладонь мне на щеку и оставил множество нежных поцелуев вокруг моего рта. Он целовал меня так, будто я очень хрупкая, и он боится меня разбить.
Я уже целовалась с парнями, но ни один поцелуй до этого не заставлял меня так нервничать. Он притянул меня ближе к себе, и я заволновалась, что он услышит, как мое сердце бьется в груди, словно испуганная птица. Но я не была напугана. Я просто не могла поверить в происходящее. Я видела этого парня на экране телевизора, а теперь он здесь, целует меня. Я хотела задержать это мгновение, мечтала, чтоб оно не заканчивалось.
Он отстранился и прерывисто вздохнул.
— Есть ли шанс, что после выпуска ты приедешь учиться в Калифорнию?
— Меня всегда привлекал Калифорнийский университет.
Он наклонился и снова поцеловал меня, на этот раз не так нежно. Я обернула руки вокруг его шеи.
Потом так же внезапно, как поцеловал, он отодвинул меня, возвращая на мое сиденье.
— Плохая идея.
Я захлопала глазами в замешательстве.
— Что?
— Ты сейчас уязвима и устала. Не могу воспользоваться своей фанаткой.
Я медленно вздохнула. Он всё ещё был достаточно близко, чтобы у меня кружилась голова.
— Ну, несмотря на то, что я проснулась до рассвета, чтобы купить фигурку, изображающую тебя, в принципе я не твоя фанатка.
Он засмеялся, от глубокого звука его смеха искры побежали по моему позвоночнику.
— Что мне в тебе нравится, Анника, так это умение трезво оценивать ситуацию.
Я улыбнулась в ответ, пытаясь успокоить учащенное сердцебиение. Нужно было притвориться, что мои мысли не кружатся вокруг произошедшего. Притвориться, что не было ничего особенно в поцелуе с ним, или в том, как он оттолкнул меня. Я пыталась придумать какой-нибудь остроумный ответ, но ничего не пришло в голову.
Его КПК случайно упал на пол, и он поднял его.
— Мне все ещё нужно выучить сценарий. Поможешь мне?
Этим мы и занимались. Целый час (водитель эвакуатора слишком оптимистично оценил время) я зачитывала ему реплики и слушала, как он произносит свои слова с выражением и нужными интонациями. Я бы посмеялась над его серьезностью, если б не продолжала думать про наш поцелуй, оценивая последствия. Значил ли он что-нибудь для него?
Значу ли я что-нибудь для него?
Увидимся ли мы когда-нибудь после?
Наверное, он привык, что девушки вешаются ему на шею, и я просто одна из длинной череды доступных поклонниц. Он не дал мне повода думать иначе.
Мне было сложно смириться с этим, потому что во время поцелуя проявились мои собственные чувства — яркие и сильные. Очень сильные. Пока он произносил реплики, я едва ли могла сосредоточиться на словах. Я потерялась в линии его рта, в том, как его глаза могли разговаривать сами по себе, в движении его губ.
Мне было очень легко общаться с ним. Я ему всё о себе рассказала. С ним мне казалось, что все будет как надо. Я не хотела сдаваться. Не хотела возвращаться и снова быть одинокой.
Раньше я считала минуты до возвращения в Хендерсон. Теперь я считала их по другой причине. Не хотела, чтобы они заканчивались.
Мы дошли до кульминации в сценарии, когда Робин Гуд наконец-то настигает Девицу Мэрион, и она понимает, что именно он преследовал её, а не люди Сэра Гая. Пока она бежит по лесу, Робин Гуд спрыгивает с дерева и заключает её в объятия. Сперва она пытается вырваться, но он зовет её по имени, и она перестает сопротивляться и обнимает его.
— Робин, — прочитала я Стиву, пытаясь как можно лучше имитировать встревоженный голос Девицы Мэрион, — Это ты.
Он послал мне фирменную усмешку Робина Гуда.
— Конечно, это я. Забыла, что я пригласил тебя на Первомайский праздник? Думаешь, я позволю тебе так легко отделаться от приглашения?
— О, Робин… Я думала… и тогда… я так испугалась. — Из-за таких диалогов мне хочется прибить Девицу Мэрион, но я всё же продолжила.
— Не надо бояться. — Он наклонился ближе ко мне, его голос был настойчивым, но нежным. — Ты сильнее, чем думаешь.
Я подняла взгляд от КПК.
— Этого нет в сценарии.
— А что там?
— В сценарии: Не нужно бояться, по крайней мере, до тех пор, пока я не предупрежу тебя.
— Стоило бы поменять текст, — сказал он, и тогда я поняла, что он произносил свои реплике мне, а не Девице Мэрион. От этой мысли у меня должно было бы подняться настроение, но, увы. Я не хотела быть сильной, я ждала утешения.
Я снова уставилась в КПК в ожидании, когда он правильно произнесет фразу.
— Что идет дальше? — спросил он меня.
Я пробежала взглядом по сценарию.
— Ты целуешь Девицу Мэрион.
Он кивнул, будто отметил это в своей памяти.
— Не нужно бояться, по крайней мере, до тех пор, пока я не предупрежу тебя.
Потом он наклонился и поцеловал меня.