– Так ты… возвращаешься? – Милена замерла, выпрямив спину.

– Возможно, вы захотите посетить наш мир, леди? – вежливо поинтересовался Даниэль, и Милена резко обернулась, уронив ложку.

Эмилия тоже уставилась на Даниэля. Это же замечательно, если сестра будет рядом!

– Возможно, – тихо ответила Милена, подняла ложку и бросила ее в мойку.

– К сожалению, забрать обеих сразу я не смогу. Но я вернусь, обещаю.

– Буду ждать.

Эмилии показалось, Даниэль только что сделал Милене предложение, а сестра пообещала подумать. И почему она так легко читает все в чужих взглядах и жестах, а в собственной истории так и не может разобраться?

– Как там… Ло?

– Между прочим, неважно. – Даниэль неохотно повернулся к Эмилии. – Не хотел говорить, чтобы это не стало решающим фактором, но чудовище без тебя тоскует и почти ничего не ест. До утра точно не помрет, но в перспективе лучше бы ты была рядом с ним.

– Мне разорваться, да? – Эмилия почувствовала, как к горлу подступают слезы. – Между прочим, меня еще никто остаться не просил.

– Если мой брат будет настолько глуп, что откажется от тебя, а твоя сестра проявит благора-зумие и выйдет за меня замуж, ты можешь жить с нами. И чудовище себе заберешь, разумеется.

Эти слова были произнесены так спокойно и прозвучали так обыденно, что Эмилия вдруг поняла – ее жизнь уже никогда не будет прежней. Да и Миленина, пожалуй, тоже. И дело не в другом мире, не в обязательствах и привязанностях. Просто теперь они с сестрой нужны еще кому-то, а не только друг другу.

– А сюда можно будет возвращаться? – Эмилия подумала о тетушке, оставить ее без поддержки на старости лет было бы черной неблагодарностью.

– Межмировой барьер может отказать в перемещении, – честно ответил Даниэль. – Но для этого нужна веская причина. Например, после магического лечения. Или во время болезни или беременности.

– Беременности?..

Эмилия как раз собиралась купить тест и проверить, не ждет ли она ребенка от Мартина. Получалось, не ждет. Иначе ее не выпустили бы из того мира.

– Угу. Накормят меня уже в этом доме или нет?

– Почти все готово, – отозвалась Милена.

– Имейте терпение, ваша светлость, – улыбнулась Эмилия.

Она закончила резать салат, заправила его сметаной – настоящей деревенской, тоже привезенной от заботливой тетушки, – и накрыла на стол. По герцогским меркам получилось скромно, но зато вкусно. Даниэль уплетал за обе щеки и мясо с молодой картошечкой, и салат из свежих овощей, и оладьи со свежей клубникой.

Пока он ел, Милена постелила ему в гостиной. Даниэль уснул, едва голова коснулась подушки, а сестры вернулись на кухню.

– Мила, прости…

– За что, глупая?

– Мы снова расстанемся.

– Ненадолго. Он же не обманет, правда?

– Нет. Если Даниэль пообещал, так оно и будет.

– Значит, нет причины грустить. Тебе нужно собраться.

– Зачем? Барьер не пропускает почти ничего. А одежда и эта сойдет. Хотя нет, пожалуй, надену рваные джинсы и майку с черепом.

– Ой, Миль, а у тебя там правда корсеты и кринолины?

– Почти. Корсет мягкий, ты же помнишь, у меня фобия. Так муж расстарался, специальный заказ, между прочим. Кринолины есть, но они под бальное платье. А его еще шьют на королевский бал.

– Тебя пригласили на королевский бал?

– Мартина. А меня в качестве диковинной обезьянки. Представление жены мастера-мироходца высшему обществу.

Эмилия скривилась, а у Милены загорелись глаза.

– Ох, я бы тоже хотела.

– Думаю, у тебя впереди много балов. Даниэль занимает высокий пост при короле. Noblesse oblige.

– Положение обязывает?

– Верно. Будешь ты у меня герцогиней.

– Миль…

– А?

– Ты думаешь, я легкомысленная? Недавно еще был Марк, а сейчас…

– Ничего я не думаю, – перебила сестру Эмилия. – Между вами искры трещат, только слепой не заметит.

– Ох, Миля… У меня аж коленки подгибаются от его взгляда.

– Желаю вам счастья, Мила.

Сестры до вечера просидели на кухонном диванчике: то разговаривали, то молчали, прижавшись друг к другу. Эмилия так и не решила, что скажет Мартину. Главное – доказать, что он не виновен, а там уж как получится.

Даниэль скептически оглядел наряд Эмилии и приподнял бровь:

– Ты настаиваешь?

– Еще как. Пусть убедятся, что я из другого мира, а не из подвала, где меня держали вза-перти.

Как и обещала, она нацепила черные рваные джинсы и черную майку, но не с черепом, а с розовой надписью «Я-то блондинка! А у вас есть алиби?» В комплекте – босоножки на высоком каблуке и сумка-планшет через плечо.

– Логично. А там? – Даниэль показал на сумку.

– Косметичка и кое-какие инструменты, с которыми удобно чертить. Думаю, пропустит.

– Ну-ну… Ладно, ты не моя жена, не мне тебя воспитывать. Браслет надень, – он достал из кармана знакомый артефакт и защелкнул его на запястье Эмилии. – Время, леди.

Он подхватил Эмилию на руки и почти сразу же отпустил, но уже в незнакомом ей месте. Светлый мраморный зал с журчащим фонтаном посередине. Везде цветы: в кадках, на полках, в кашпо. И двери – много дверей с номерами.

– Тебе сюда. – Даниэль подтолкнул Эмилию к двери с номером 101.

– А ты?

– А мне пора. Извини, дела.

И Даниэль исчез. Взял – и исчез! И как она отсюда будет выбираться? И вообще, кто там, за дверью?

Эмилия глубоко вздохнула, постучала и толкнула дверь.

– Можно?

Она вошла в кабинет, остановилась на пороге и осмотрелась. Комната без изысков – стол, стулья вдоль стены, металлический шкаф и полки с папками. Смутные ассоциации с кабинетом следователя из популярных сериалов. За столом – мужчина в форменном сюртуке – лысый, плотный и с оттопыренными ушами. Глаза навыкате, изумленный взгляд из-под очков. Сложно сказать, что его удивило больше – появление Эмилии или ее безумный наряд.

Перед столом, вполоборота к ней, сидел Мартин. У Эмилии подкосились ноги. Она-то думала, что идет давать показания! Коварный Даниэль!

Мартин почти не изменился: волосы немного отросли, а в остальном такой же статный и безупречный. Эмилия не могла оторвать от него взгляд. Сначала муж обрадовался и даже подался вперед, но потом глаза его потемнели, а губы превратились в тонкую ниточку. У Эмилии внутри все оборвалось и скрутилось в тугой узел. Все же зол больше, чем рад. Ничего. Она только выполнит обещанное и уйдет из его жизни, теперь уже навсегда.

– Вы кто? – отмер мужчина за столом.

– Позвольте представить, леди Эмилия Стивенс, моя жена, – произнес Мартин, легко поднимаясь на ноги. – Присаживайся, дорогая. А это следователь, офицер Кроу.

Эмилию как будто прошибло током, когда пальцы Мартина коснулись ее кожи. Она вздрогнула, но послушно села. Ожидаемо закружилась голова, застучало в висках, и знакомые спазмы сжали горло. Голос Мартина звенел от плохо скрываемого раздражения, и это причиняло ей невыносимую боль.

– И откуда же она взялась, если вы наотрез отказались предъявлять ее следствию? – скептически спросил Кроу.

– Полагаю, его светлость герцог Аберкорн постарался. Так, дорогая?

Мартин называл ее «дорогая», но при этом сверлил злым взглядом. И ей снова захотелось плакать.

– Да, – выдавила Эмилия. – Я пришла сказать, что жива. Вы не имеете права судить моего мужа за убийство.

– Если это так, до суда дело не дошло бы, – заметил Кроу и полез в ящик стола, – ментальное сканирование доказало бы невиновность лорда Стивенса. Но раз уж вы здесь, потрудитесь поставить свою подпись.

Он положил перед Эмилией чистый лист бумаги. Она не сразу смогла расписаться: руки дрожали, листок расплывался. Ее снова обманули! Даниэль заставил ее вернуться, а никакой опасности для Мартина не было.

– Маленькая формальность – и дело закрыто, – довольно объявил следователь, забирая у Эмилии листок с подписью. – Маг сверит его с регистрационной записью, чтобы подтвердить вашу личность. Это дело нескольких минут.