— Дверные механизмы не должны расходовать много энергии. Почему ты не установил для них отдельные источники?

— Да, следовало бы. Но проще и экономичнее было подключиться к главному энергоблоку. — Лога улыбнулся краем губ. — Интересно, что вынесли инженеры из моего кода? Ах — это майанский артикль мужского рода, К’ак — огонь. А «Лога» — огонь по-гхууркски. Так они, возможно, меня и раскрыли. Вложили майанское слово в компьютер и через секунду получили ответ. Я, что называется, перемудрил. — Он положил палец на кнопку. — Подойдите сюда. Я покажу эту простую операцию дважды, чтобы все было ясно. Обозначения читать вы умеете. Когда я нажму на эту кнопку, вот этот маленький диск должен загореться. Значит, установка включена. А большой диск около индикатора служит частотомером. — Лога нажал на кнопку. Загорелся оранжевый огонек. — А теперь…

Огонек погас.

— Кхатуух! Это еще что…

Лога приложил руку к шкафу, открыл его дверцу и заглянул внутрь. Оттуда хлынул жар.

— Бегите! — крикнул Лога и сам во всю прыть захромал к выходу.

У двери Бёртон оглянулся на шкаф. Контрольный блок плавился, а сам шкаф изнутри раскалился докрасна.

Лога ругался по-гхууркски.

— Эти… эти! Они запрограммировали конвертор так, чтобы он плавился при включении энергии!

Остальные, кроме Логи и Бёртона, которые умирали столько раз, что больше не боялись смерти, испытали немалое облегчение. Бёртон видел это по их лицам. Они знали, что воскреснут, но все-таки страшились умирать.

— Есть ведь еще и другой воскреситель, — сказал Бёртон.

— С ним будет то же самое, — ответил пепельно-бледный Лога.

— А ты не можешь сделать так, чтобы он не плавился?

— Попытаюсь.

Но из этой попытки ничего не вышло.

Бёртон, глядя на расплавленный аппарат, решил, что настала пора сообщить Логе новость, которую он до сих пор откладывал, — воскресители были важнее.

— Лога, — сказал он, — когда мы гнались за тобой, я положил у двери пулю, чтобы не заблудиться. Теперь пули нет.

— Возможно, ее забрал робот-уборщик, — после краткого молчания предположил Фрайгейт.

— Нет, — сказал Лога. — Будь роботы запрограммированы на это, они давно убрали бы все кости.

— Значит, в башню проник кто-то еще!

Они вернулись в лабораторию. Лога сел перед компьютером и взялся за работу. В короткий срок он задействовал все камеры в башне. Еще через две секунды на экране появилось изображение. Бёртон присвистнул:

— Брат Фениксо! Герман Геринг!

Геринг сидел за столом и ел что-то из грааля. По его предельной худобе и темным кругам под впалыми глазами было видно, что эта еда пришлась как нельзя более кстати.

— Понять не могу, как он так скоро нагнал нас, — сказал Лога. — Компьютер докладывает, что больше никто не обнаружен, но остальные могут быть вне поля зрения камер. И если это агенты, кто-то может знать код. Монат мог передать его им в долине.

— Спросим Геринга, — предложил Бёртон.

— Ясное дело. Только выясню у компьютера, где он находится.

Компьютер дал ответ, и все вылетели на креслах из комнаты.

Оказавшись в коридоре, идущем от тайника Логи, они мягко посадили кресла и направились дальше пешком. Геринг был безоружен, но оставалось неясным, нет ли с ним других.

— Ахтунг! — рявкнул Бёртон и громко рассмеялся, когда Геринг вскочил, едва не подавившись, замахав руками и опрокинув стул. Серый, с вытаращенными глазами, он попытался что-то сказать, но покраснел и схватился за горло.

— О Господи, он поперхнулся! — сказала Алиса.

Геринг уже посинел и рухнул на колени, когда Бёртон хватил его по спине, выбив из горла застрявший кусок.

— Ничего смешного нет, Ричард, — сказала Алиса. — Перестань смеяться. Ты мог убить его.

— Прошу прощения, Геринг, — сказал Бёртон, утирая слезы. — Мне, наверно, просто захотелось отплатить тебе за то, что ты сделал со мной.

Геринг жадно выпил стакан воды, поданный Афрой Бен.

— Что ж, не могу тебя упрекнуть.

— У тебя голодный вид, — сказал Нур. — Нельзя есть так быстро. После такой долгой голодовки еда может тебя убить.

— Я не настолько уж изголодался. И у меня, кажется, пропал аппетит. — Он оглядел всех. — А где остальные?

— Мертвы.

— Да помилует Бог их души.

— Не помилует, если мы ему не поможем — и быстро.

— Геринг! — резко сказал Лога. — Ты пришел один?

— Да, — ответил Герман, недоуменно разглядывая его.

— Давно ли ты здесь?

— Около часа.

— Кто-нибудь еще шел за тобой в горах?

— Нет — я, по крайней мере, никого не видел.

— Как ты сумел добраться сюда так быстро?

Геринг вместе с другими вироландцами нырял в трюм «Внаем не сдается», пока пароход не смыло с отмели в бездну. Ныряльщики извлекли оттуда запасные части батацитора, собрали аппарат и установили его на деревянном паруснике. Еще наверх вынесли два небольших электромотора, запасной винт маленького катера «Гасконца» и прочие запчасти. Работа шла споро, и четверо человек отплыли на преобразованном паруснике через две недели после отхода «Афиш не расклеивать».

В отличие от группы Бёртона, они не тратили дни на отдых.

— Где же твои спутники? — спросил Лога, уже догадываясь об их судьбе.

— Двое оставили нас и вернулись назад. Я поплыл дальше с моей женой, но она поскользнулась и сорвалась с горы.

Геринг сделал знак благословения, обычный у шансеров.

— Ты бы сел, — мягко сказал Бёртон. — Мы многое должны тебе рассказать.

Выслушав рассказ Логи и Бёртона, Геринг пришел в ужас.

— Столько ватанов! И моя жена среди них!

— Да — и мы не знаем, что делать. Убить компьютер, чтобы он не улавливал лишних ватанов, или придумывать дальше, как отменить данную ему команду.

— Есть и третий выход, — сказал Герман.

— Какой?

— Позвольте мне попробовать сменить модуль.

— Ты с ума сошел!

— Нет. За мной есть долг.

Бёртону вспомнился его повторяющийся сон о Боге.

«Ты должен мне за плоть. Плати».

— Если ты умрешь, твой ватан будет обречен.

— Кто знает, — спокойно ответил Герман. — Вдруг я уже созрел для «продвижения». Я не знаю, так ли это. Видит Бог, я далеко не святой. Но если я спасу все эти души… ватаны… мне это зачтется.

Никто не стал с ним спорить.

— Прекрасно, — сказал Лога. — Ты самый мужественный человек из всех, кого я встречал. Думаю, ты ясно представляешь себе, как малы твои шансы на успех. Но вот что мы сделаем.

Бёртон раскаивался, что подшутил над немцем. Герман рискует своей душой, рискует вечной гибелью в случае неудачи. Лога прав. Геринг самый смелый человек из всех, кого встречал Бёртон. Может, раньше он таким и не был, но сейчас он такой.

Лога решил вернуться на верхний этаж, в жилые помещения. По дороге они остановились, чтобы показать Герингу плененные ватаны.

Он несколько минут смотрел на их мерцающий, изменчивый круговорот и отвернулся.

— Самое прекрасное, самое потрясающее, самое жуткое зрелище на свете. — Он снова сделал свой круговой знак, и Бёртону показалось, что в нем заключено не только благословение, но и молитва о спасении, об укреплении духа.

В контрольном центре Лога сразу сел к пульту на платформе и через пять минут велел Герингу войти в один из шкафов, где его обмерили лучевые приборы. Лога ввел в компьютер новые данные и через час закончил работу.

Выждав несколько секунд, он нажал какую-то клавишу, слез с платформы и заковылял к большому энергоматериальному преобразователю. Остальные столпились позади. Лога открыл дверцу.

Внутри лежали доспехи. Лога взял их и кинул остальным. Геринга облачили в броню, после чего он стал больше похож на робота, чем на рыцаря в доспехах. Когда же ему на спину привесили ранец с дыхательным аппаратом, он стал точно астронавт.