Людмила схватила её за руку.

- Это точно, Анна Григорьевна?

- Ему об этом Рыбаков сказал.

У Людмилы задрожали губы, по щекам покатились слёзы.

- Господи, неужели правда? Так он у него сейчас?

- Этого я не знаю, - ответила Анна Григорьевна и ободряюще улыбнулась. - Ну что ты, Людочка, успокойся. Ну не плачь. Видишь, как всё хорошо обернулось.

- Боже мой, Анна Григорьевна, спасибо, спасибо вам!

Захарова тоже расчувствовалась - заплакав, обняла Людмилу. Сидевшая за соседним столом Юлия Борисовна строго заметила:

- Людмила Геннадиевна, может, вы будете решать свои личные проблемы в коридоре?

Людмила не стала спорить. Выбежала в коридор, прислонилась к гипсокартонной стене и, зажимая рот ладонью, затряслась, издавая странные, глотающие звуки. Анна Григорьевна вышла вслед за ней, обняла.

- Ну что ты, Людочка, ну не плачь. Всё же хорошо! Ну что ты...

- Ой, Анна Григорьевна, - сказал Людмила, отирая слёзы. - Вы не представляете, что вы для меня сделали. Как мне вас благодарить?

- Да ну что за глупости ты говоришь! Ну успокойся. Ну не надо так!

Людмила вдруг вырвалась из её объятий и побежала в туалет, чтобы дать волю чувствам.

Ей хотелось сразу помчаться к этому Лидину, но Захарова её остановила.

- Ну куда ты сейчас победишь? Его небось и дома нет.

- Ну да, действительно, - опомнилась Людмила. - Что-то я совсем ничего не соображаю...

Она вернулась в комнату, но работать уже не могла - все мысли были только о сыне. "А что, если его увезут, пока я тут сижу?" - с ужасом думала она. Но тут же одёргивала себя: Пахомов же сказал, что тётка забрала Володьку ещё вчера. Ах, если б Захарова пришла к ней днём раньше! Но кто ж знал!

"А может, наврал? - думала Людмила. - Может, Володька ещё там? Как было бы хорошо!". Эта надежда исподволь грела ей душу. Сама того не замечая, она принялась искать доказательства этого, и, конечно, нашла. Пахомову было выгодно врать - это раз. Тётка не успела бы так быстро прилететь - это два. Ну и то, что Пахомов где-то пропадал вечерами - это три. А где он пропадал? Разумеется, у сына. Книжки ему возил, одежду...

"Он ещё там, мой Володенька, - с трепетом думала Людмила. - Ждёт, ненаглядный. Ждёт, а я здесь. Как же медленно течёт время!".

Она не досидела до конца рабочего дня - отпросилась на пятнадцать минут раньше. Такси, которое она заказала сразу после разговора с Анной Григорьевной, ждало её у выхода. Теперь это была жёлтая "копейка". Внутри голосом Вилли Токарева разрывалась магнитола: "Небоскрёбы, небоскрёбы, а я маленький такой...".

Словно угадывая настроение Людмилы, водитель-кавказец погнал так, словно опаздывал на последний самолёт. "Я тут пятнадцать лет езжу, - объяснил он. - Каждую кочку знаю. В Якутск бы так не втопил, хе-хе".

Вместо обычных сорока минут домчал Людмилу за двадцать пять. "Если б не светофоры, быстрее бы вышло", - смеясь, сказал он на прощание, получая деньги.

Людмила окинула взглядом панельную двенадцатиэтажку. Сердце сжалось от счастливого предчувствия. Она уже почти не сомневалась, что Володька там.

Юркнув в подъезд, поднялась на лифте на нужный этаж и, подойдя к двери, нажала кнопку звонка. Сердце колотилось так, что закладывало уши. Вот сейчас откроется дверь, а там...

Но дверь не открылась. Людмила позвонила ещё несколько раз, затем позвала:

- Сынок, ты там? Отзовись! Это мама.

В квартире стояла тишина. Людмила выдохнула и, заломив руки, прислонилась спиной к шершавой эмалированой стене. Вот и всё, нет больше надежды. Увезли ребёнка. Поздно она приехала.

Ну что ж, пусть так. Но этого Лидина она дождётся! И расспросит хорошенько.

Ждать пришлось недолго. Вскоре он появился - большой, грузный бородач в геологических штанах и футболке цвета хаки. Он вышел из лифта и упёрся взглядом в Людмилу.

- Вам кого?

- Лидин - это вы?

- Ну я.

- Где мой ребёнок?

Бородач сумрачно посмотрел на неё.

- А, мамаша! Спохватилась!

Он открыл ключом дверь.

- Ну проходи, гулящая душа, раз пришла.

- Это что ещё за слова такие? - вздёрнула брови Людмила, переступая порог.

- Да уж какие есть. Мне перед тобой поклоны бить не с руки.

Людмила, клокоча, прошла за ним в прихожую, огляделась.

- Где мой ребёнок?

- Увезли его сегодня утром. Тётка увезла.

Сегодня утром! Значит, соврал Пахомов. Вот же скотина! Ни в чём ему веры нет.

- Куда? - выкрикнула Людмила.

Бородач поморщился.

- Ты мне тут ещё орать будешь! На вокзал увезла.

- На вокзал? - оторопела Людмила. - Но почему?

- А я почём знаю! Это ты у мужа своего выясняй.

Людмила опустила глаза. На вокзал! Значит, Машка поехала на поезде. Пять дней будет ехать. Чуть-чуть разминулись! Если бы Анна Григорьевна пришла пораньше!

- Они же на саратовском поезде поехали? - уточнила она.

- Передо мной не отчитывались.

Конечно, на саратовском. На каком ещё?

- Ладно, спасибо вам, - тихо сказала она и вышла.

Она решила не откладывать дела в долгий ящик и сразу отправилась на переговоры с мужем (пока ещё мужем). Обратно пришлось ехать на автобусе.

Через час она стояла перед дверью своей бывшей квартиры. Как и следовало ожидать, Виктор был дома.

- Ну чего ещё? - грубо осведомился он, распахнув дверь.

- Ты меня обманул, - холодно констатировала она.

Пахомов непонимающе уставился на неё.

- Володька уехал с Машкой сегодня утром, - пояснила Людмила. - Сегодня, а не вчера.

- Ну и чего ты хочешь?

- Какой же ты всё-таки подлец!

Голос её звонко разнёсся по подъезду.

- Ясно, - сказал Пахомов. - Ну пока. - Он попытался закрыть дверь.

- Постой, - она потянула на себя дверную ручку. - Я приехала поговорить.

- О чём?

- Может, ты меня впустишь всё-таки? Не обсуждать же наши личные дела в подъезде.

Пахомов коротко подумал.

- Ну ладно, проходи. У тебя десять минут.

- Это уж я сама решу.

Пахомов отступил на три шага назад и встал перед ней, скрестив руки на груди.

- Ну давай, говори, что хотела.

- Здесь? В прихожей?

- А где?

- Ну, может, мы пройдём в комнату?

Пахомов покачал головой.

- Нет.

Людмила сжала зубы.

- На что ты рассчитываешь, Виктор? Суд всё равно поддержит меня.

- Это мы ещё посмотрим.

- И смотреть нечего. Я - мать. Прятать от меня ребёнка гнусно.

- Это - всё? - спросил он.

- Нет, не всё. Если мы разводимся, надо договориться, как именно - через ЗАГС или через суд.

- Мне всё равно.

- В ЗАГСе разводят через три месяца после подачи заявления. Но если ты настроен удерживать при себе ребёнка, я обращусь в суд. Так и знай.

Он пожал плечами.

- Обращайся.

Его спокойствие ввергло Людмилу в бешенство.

- Тебе как будто наплевать! Ты о ребёнке подумал? Где он будет жить? Ему же в школу ходить надо. Или ты только о себе печёшься?

Пахомов остался невозмутим.

- Ничего с Володькой не случится. Будет ходить в школу, как раньше. Это вообще не твоё дело.

- Как это - не моё?

- Да вот так.

Людмила прищурилась, осенённая догадкой.

- Ты что же, совсем его хочешь увезти? К Машке?

- Нет, не к Машке, - процедил Пахомов.

- А куда? - воскликнула она. И тут до неё дошло. - Погоди, ты в Москву что ли хочешь его отправить?

Пахомов усмехнулся.

- Так я тебе всё и рассказал!

Людмила чуть не задохнулась от ярости.

- Ты учти, Виктор, сбежать от меня не удастся. Я тебя через милицию найду.

Он вздохнул.

- Никуда я не собираюсь сбегать. Но за сына буду бороться. Можешь идти в суд или к чёрту на рога.

- Так и сделаю.

- Так и сделай.

Она недоумённо воззрилась на него, сбитая с толку такой уверенностью. Тот Виктор, которого она знала, обязательно разорался бы и попытался выпихнуть её из квартиры. Неужто у него есть козыри в рукаве?