- Иди-ка ты, герой, спать. Уже времени...

Дарья поднялась из-за стола, за нею и остальная семья. Когда воображение у каждого перестало составлять динамичные картины, рисуемые Пашей, все вдруг ощутили, какая полная тишина наступила кругом. Давно угомонились в своём "военном лагере" соседи, ни одна собака не лаяла на улице, и даже в комнатах воцарился покой, будто там был другой мир - навечно заснувших вещей.

Дарья уложила младшего сына так заботливо, как делала это лет восемь-девять тому назад. Потом вышла к Ивану, который стоял в глубоких раздумьях, облокотившись на холодильник, и нежно сказала, ещё не изменив тона после общения с ребёнком:

- Ты иди спать. Паша попросил меня почитать ему сказку.

Иван, встрепенувшись, повторил последнее слово:

- Сказку?

- Да. Что ж, почитаю. Ему надо успокоиться. И так удивительно легко перенёс такой ужас.

- Ещё не понимает всего. Для него это кино.

- Может быть. Тогда к лучшему.

- Конечно... Иди, а то заснёт.

Иван сам подал жене детскую книгу из тех широкоформатных, что давно уже невостребованными лежали на отдельной полке мебельной полустенки.

- "Конёк-Горбунок"?

- Да лишь бы спал спокойно...

Минут через пятнадцать супруги сидели у работающего телевизора и молчали. Заканчивался какой-то иностранный фильм, но муж и жена смотрели на экран, ничего не видя. Многое было пережито за вечер, многое

123

переполняло головы и не могло уложиться, однако разговор не начинался. Но не выговорившись, не обсудив всего, они не могли лечь спать.

Истекло сколько-то времени. По телевизору начал выставляться толстый политик и даже не подозревал, что покажут его в последних новостях, едва ли не посреди ночи, и на всю огромную страну только Иван да Дарья будут устало внимать его эмоционально-разоблачительной речи.

- Вы посмотрите, какая обстановка складывается в стране! - втолковывал политик молодому журналисту, озабоченному положением микрофона. - Президент болен, и в то же время целый ряд серьёзнейших вопросов требует своего немедленного разрешения. Это касается и внутренней политики, и внешней. Вы понимаете, о чём я говорю... Что это за высшая власть, если она не занимается важнейшими для страны проблемами? И народу приходится содержать эту власть. Я приведу вам всего лишь несколько фактов. Наш налогоплательщик тратит на президента пятьдесят пять миллионов рублей в месяц новыми. У президента две загородные резиденции, две дачи - в Сочи и на Валдае. А вы знаете, сколько человек работает в президентской администрации?.. Две тысячи. И чем они занимаются? Сообщают нам каждый два-три месяца о госпитализации своего шефа. Мы считаем, что в такой обстановке ответственные политики должны проявить заботу о судьбе государства. Только прошу вас воздержаться от провокационных вопросов. Я так скажу: мы не должны допустить безвластия...

В этот момент тёмная блестящая машина подъехала к группе, и политик нырнул в неё и уехал.

- "Там царь Кащей над златом чахнет..." - сказала вдруг Дарья.

- Ты о ком из них? - вздрогнул от неожиданности Иван.

Он посмотрел на жену и увидел в её лице что-то такое, что позволило ему заговорить решительным тоном.

- Даша, мы не должны им этого прощать. Я поеду в Москву. Хоть в ООН. Но докажу, что правда есть. Ты только сначала выслушай. Детей я больше не буду подвергать опасности. Сейчас ничего предпринимать не стану. Сделаем вид, что нас испугало их предупреждение. Мол, мы всё поняли: они всесильные, если даже обращение в областную прокуратуру ничего не дало.

124

А через некоторое время поеду в Москву. Но здесь будешь говорить что-нибудь другое. Потом придумаем "легенду". Чтоб эта нечистая сила не заподозрила неладного. Даже сыновьям не скажем. В Москве я обращусь прямо к генеральному прокурору и сразу же потребую гарантий безопасности. А перед этим зайду в несколько редакций известных газет, где оставлю письма с подробным изложением всего дела. Прокурора тоже об этом предупрежу, но названий газет ему не буду говорить. Тогда он не станет сбрасывать наше дело на областную прокуратуру, а те - на местную мафию. И он будет знать: если с нами что-нибудь случится, газеты обвинят его в сговоре с преступниками. Но это ещё не всё. Я отыщу в Москве, какие есть правозащитные организации, оставлю у них такие же письма. Может, удастся оставить сведения о себе и у какого-нибудь известного тележурналиста, у которого есть постоянный доступ на экран. Потом мы попросим твою сестру, если с нами что-то случится, известить об этом по всем адресам, где о моём деле будут знать... Ты не бойся: я всех обойду. Пока не буду уверен, что прокуратура страны не посмеет нас предать, рисковать не стану.

Иван тяжело дышал. И от волнения. И от того, что так долго говорил громким шёпотом, чтобы не беспокоить спящих детей. Дарья внимательно посмотрела ему в лицо и ответила:

- Не стоит метать бисер перед свиньями... Бог их накажет... Но ты прав: так плохо, а уступит народ - будет ещё хуже. Как-то же надо вернуть правду.

Глава 8

Прошла зима. Однажды чистым, тёплым днём Иван стоял на крыльце своего дома и щурился на апрельское солнышко. Пробуждение природы каждый год вселяло в его душу радость и ожидание чего-то совершенно нового, необычного, словно у ребёнка перед именинами. Теперь же радость была особенной: он вернулся домой после нескольких дней отсутствия.

Дарья граблями убирала во дворе мусор и со смехом перегоняла с места на место собаку, которая никак не могла понять, что нужно хозяйке возле будки. Вдохновлённые погожим днём куры самозабвенно греблись по всему двору, и петух то и дело особенным клёкотом сзывал стаю по случаю обнаружения

125

какого-нибудь прошлогоднего зёрнышка.

- Отдохни после своих приключений, - сказала Дарья мужу, и он, заражаясь её весёлым настроением, тоже заулыбался и согласился:

- Отдохну. Тем более голова, как будто вареная. Вот только за водичкой съезжу...

Иван вытащил бидон, прицепил его к тачке и не торопясь пошёл по улице к колодцу, с удовольствием вдыхая деревенский воздух, который как никогда казался ему таким свежим, густым и ароматным.

Едва он набрал воды, как рядом затормозил "Жигулёнок" участкового. Володя вышел из машины и, хотя поприветствовал односельчанина с улыбкой, не мог скрыть усталости на лице. После общих фраз о ранней весне и вспашке огородов участковый спросил о новом соседе.

- Ещё не видел, - ответил Иван. - Но слышал от жены, что у Шушуры полку прибыло...

- Лучше не общайся с ним. У него с психикой не в порядке. "Влетел" ещё совсем шпанцом, вся молодость - за колючей проволокой, а в такой семье - никакой реабилитации...

- А за что он сел?.. Валерка, кажется?

- За что?.. Сесть должен был его батя. Украли с фермы телегу новых досок. Двое Степанчуков и ещё один подельник. Избили сторожа плюс взлом. К утру уже всё продали, но всё равно мы быстро нашли, кто и что. Колька посоветовал сыну взять всё на себя. Ты, мол, несовершеннолетний, тебя простят. Получилось так, что старший Степанчук только помогал продавать, а третий участник правил лошадью и не видел, что в телеге. Во всём виноват пацан. Ему тогда шестнадцать было. Правда, сторожа, действительно, он сбил с ног, потому что эти два мужика были пьяными и до драки неспособными. А насколько я знаю, Колька даже не говорил сыну, что едут на воровство, и сторожа пацан ударил только тогда, когда его бате туго пришлось. Там Харитонов сторожил, а он, сам знаешь, мужик здоровый. К тому же дурак. Мирный-мирный, но только затронь... А Валерка тогда с друзьями занимался спортом. Как раз была мода на разное каратэ. Вот благодаря "хорошему" советчику и попал за решётку. Плюс ещё на зоне за одно дело добавляли к сроку... Сейчас с ним надо аккуратно. Мало того, что