- Видел Ваши утренние упражнения, - сказал мне перед завтраком капитан, - спасибо за развлечение. Если Вы намерены каждое утро устраивать под окнами моей каюты такой цирк, я начну продавать входные билеты.

   Все офицеры уже собрались и ждали меня и Муки. Всем было весело.

  -- Выручку пополам, - отпарировал я, садясь за стол.

   Сегодня на завтрак подавали рыбные котлеты, заливное из тунца и отварного кальмара в соусе.

   Настроение у всех было приподнятое. Офицеры много говорили, шутливое замечание капитана настроило всех на дружеский лад.

   Корабельный доктор опять задавал кучу вопросов и даже пытался, что-то записывать. Мне он сразу не понравился, было в нем, что-то фальшивое. Он несколько раз ненароком бросал на меня заинтересованный взгляд. "Наверно, хочет о чем-то поговорить", - подумал я.

   После завтрака артиллеристы устроились играть в шахматы, младшие офицеры отправились проверить личный состав, а мы с Бадом перешли в мою каюту пить кофе.

  -- Перед самым отплытием со мной говорил капитан из разведки, тот, из адмиралтейства, - сообщил я.

  -- Он, был на судне?

  -- Да. Заглянул перед отходом.

   Мы пили кофе и курили папиросы. Я открыл иллюминатор и закрыл дверь в спальню, чтобы постель не пропахла табаком

  -- Что он сказал? - спросил Бад.

   Я нащупал в кармане золотой. У десантных офицеров есть такое правило, брать из жалования одну золотую монету и класть в карман на время операции. Кто-то прячет в нагрудный, надеясь, что шальная пуля попадет в золотой и и не убьет владельца. Я всегда клал в боковой и использовал монету, как талисман. Пока мы не вернемся, пусть себе лежит.

   Я потер золотой на удачу, и рассказал Баду все, что знал.

   На восьмой день похода погода испортилась, зарядили дожди. На одиннадцатый день мы причалили к "базе подскока". Последнее время я отчаянно тосковал по твердой земле и надеялся прогуляться по берегу, но моим мечтам не суждено было сбыться. "Базой подскока" называют секретную военную часть, в которой суда, идущие в дальнее плавание, могут дозаправиться, получить топливо и провиант. По сути, это огромный, хорошо охраняемый склад. Как правило, такие базы строят на отдаленных островах, но в этот раз "базой подскока" оказалось большое грузовое судно категории С.

   Сразу после подъема, капитан, по внутренней связи, приказал рядовому и сержантскому составу, не задействованному в погрузке, не покидать кубрики и предупредил офицеров о приближении плавучего склада.

   Я надел дождевик и вышел на палубу. Было сыро и не уютно, серое небо, серый океан. Судно шло на малых оборотах. За сплошной пеленой дождя ничего не было видно. Несколько раз прокричал корабельный гудок, потом еще и еще. Нам ответили.

   Сначала я подумал, что это остров. Огромная темная масса надвигалась на нас. Мимо меня пробежали матросы из команды, прошел помощник капитана. Мы медленно приближались и уже стали видны трубы и торчащие в разные стороны черные грузовые краны.

   Судно было огромным. Я с удивлением смотрел на надвигающегося колосса. Никогда в жизни я не видел ничего подобного.

  -- Впечатляет?

   Я обернулся. Рядом стоял капитан. Он тоже был в дождевике и курил короткую трубку.

  -- Впечатляет, - признался я.

  -- Когда видишь такое, начинаешь верить в то, что мы великая морская держава, - заметил капитан, голос его дрогнул, - если бы это было так, если бы это действительно было так, - печально продолжил он.

  -- Я не знал, что это судно. Думал смогу прогуляться по берегу.

  -- Увы. Могу предложить только прогулку по палубе, но вряд ли Вы получите от нее удовольствие. Скоро начнется погрузка. Она проходит довольно шумно, так что предлагаю пройти в мою каюту.

  -- Разве Вам не нужно присутствовать при погрузке?

  -- Я свалил всю работу на помощника.

   Наш корабль приближался к исполину. Огромный, словно скала, борт судна навис над нами. Я смотрел на созданное руками военных инженеров морское чудовище и не мог отвести глаз. Послышались сигналы и крики команд. Корабли сходились. Вода за бортами забурлила. Весьма ощутимый толчок заставил меня покачнуться и, от неожиданности, я схватился за леер. Капитан выругался. Мы пришвартовались. С базового судна спустили сходни, и дежурные офицеры обменялись приветствиями. Капитан поднялся на борт. Его не было минут двадцать. Я успел рассмотреть "базу подскока", выкурить сигару и основательно продрогнуть. Даже не верилось, что одиннадцать дней назад мы ругали жару и ходили в летних костюмах.

   Капитан вернулся и мы ушли с палубы.

   В каюте было тепло. Я с удовольствием стянул мокрый дождевик и повесил его на вешалку.

  -- Коньяк? - спросил капитан.

   Я кивнул в знак согласия. Капитан убрал со стола, свернутые в трубу, навигационные карты, а на их место водрузил поднос, на котором были маленькие серебряные рюмки, пузатая бутылка и пряные водоросли. Дождевик и фуражку Хал снимать не стал.

  -- Все равно выходить, - объяснил он.

   Когда мы сели, я заметил, что под стулом капитана стала собираться маленькая лужа.

  -- Тоскуете по земле?

   Я улыбнулся, - Я не морской офицер, а десантный. Мне лучше на берегу.

  -- Странно, что Вы в этом признаетесь. Обычно десантники строят из себя бывалых морских волков.

  -- Я сухопутная собачка.

   Капитан посмеялся, разлил коньяк, и мы выпили.

   Мы уже собирались у него несколько раз и довольно весело проводили время. Вечерами Хал был приятным человеком и интересным собеседником, но на утро его мучило похмелье и не выпив бокал вина, он не мог покинуть каюту. Даже опохмелившись он был груб и несдержан, поэтому до завтрака его старались не беспокоить. Иногда приступы плохого самочувствия и меланхолии растягивались на целый день. Однажды он ужасно нахамил мне без всякого повода, правда сразу извинился. Сегодня настроение у капитана было хорошее, наверно потому что он отстоял ночную вахту, выпил очень немного и точно привел нас к "базе подскока".

   Стюард принес кофе и большое блюдо накрытое салфеткой.

  -- Сегодня завтрак откладывается на полчаса. Не беспокойтесь, всех уже предупредили. Еду разнесут по кубрикам. Не хочу, чтобы во время погрузки пассажиры болтались под ногами.

  -- Пассажиры? - удивился я.

  -- Извините, Бур, - капитан осклабился, - пассажиры это вы. Угощайтесь, - и он движением бывалого фокусника сорвал салфетку.

   На блюде оказался салат, заливное из тунца и два сорта сыра.

  -- Благодарю.

   После коньяка у меня не на шутку разыгрался аппетит. Бедная Эн не узнает своего мужа. Проклятый капитан приучил меня пить по утрам.

   Когда мы позавтракали и выпили кофе, капитан оставил меня одного. Я видел в иллюминатор, как он нервно ходит на корме и отдает, какие-то распоряжения. Погрузка началась, загрохотали паровые краны, и я мысленно поблагодарил капитана за то, что он увел меня с палубы. Зашел стюард и убрал со стола.

   Мы еще немного посидели с Халом, вспоминая войну и общих знакомых. Мы оба воевали на южном направлении и чувствовали себя боевыми товарищами. Неожиданно он заговорили о команде адмирала Толя.

  -- Плохие были моряки, - сказал капитан, - я знавал нескольких офицеров с "Красного дракона", типичные карьеристы.

  -- А моряков с десантного судна Вы не знали?

  -- Нет. Не довелось. А почему Вы спрашиваете?

   После первой же беседы с капитаном я понял, что ему все известно. Он тоже провел некоторое время в компании капитана из разведки и был в курсе всех деталей операции. Мы могли скрывать информацию от подчиненных, но лукавить друг с другом, у нас не было причин.

  -- Все-таки, почему они подошли к вардовским берегам и дали застать себя врасплох?

  -- Ну, это просто, - Хал наконец снял дождевик и фуражку, повесил их на вешалку, пригладил свои черные волосы, и расстегнул верхнюю пуговицу кителя, - в тот момент, когда десантное судно оказалось в зоне поражения, на нем не было офицеров.