- Рассказывайте, чем занимались все это время.

   Я подробно доложил о захвате форта и своих дальнейших действиях.

   - Молодец, - сказал контрразведчик, - Вы все сделали правильно. Теперь осталось только уничтожить это змеиное гнездо, - он ткнул пальцем в крепость, которая отсюда была видна, как на ладони.

   - Я собираюсь напасть на лагерь. Уже почти все готово, ждем только Вас. Сейчас же приведите сюда своих людей и начнем.

   Я не верил своим ушам. Пуи вел себя так словно оказался на маневрах. Он в открытую расположился в зоне боевых действий, игнорирую элементарные правила маскировки.

   - Господин капитан, - сказал я, - Вы слишком рискуете. Ваш отряд у всех на виду. Дикари не предсказуемы, они могут напасть в любую минуту.

   Пуи весело посмотрел на меня и достал папиросу.

   - Кто Вас так напугал, Бур? Мы разгромили речную базу, перебили несколько конных отрядов дикарей. Они ничего из себя не представляют. Пушечное мясо. Если попробуют сунуться, все будет кончено минут за пять.

   Я с сомнением покачал головой.

   - Уверяю Вас, они очень опасны.

   Пуи хитро прищурился, наверно ему казалось, что он видит меня насквозь.

   - Не стоит набивать себе цену. Вы отлично справились со своей задачей, я это оценил, и в столице Вас ждет достойная награда. А сейчас просто приведите сюда свих людей.

   Капитан прикурил и выпустил струйку дыма.

   - Каков наш план? - спросил я.

   Пуи улыбнулся.

   - Он очень прост. Я собираюсь выстрелом из орудия разнести в щепки этот чертов частокол, а дальше десантники сделают остальное.

   Я не хотел ссориться с капитаном, но легкость, с которой он говорил о предстоящем штурме, мне не понравилась. Судя по всему, никакого плана не было, он собирался идти напролом.

   - Господин капитан, - начал я, - мой отряд расположился на склоне холма в тылу противника. Прямо напротив нашей стоянки в частоколе есть потайной проход. Если позволите, когда Вы начнете атаку, мы его подорвем и ворвемся в крепость с другой стороны.

   - Ерунда,- Пуи отмахнулся от меня, - никакой самодеятельности. Ваша задача выполнена. Приведите сюда свой отряд, а дальше я всем займусь сам.

   - Дикари могут напасть на крепость в любой момент, - не сдавался я, - тогда мы окажемся между двух огней.

   Капитан раздраженно дернул головой.

   - Значит, сами того не желая, они нам помогут.

   - Дикари не делают различий между нами и людьми Лоса. Им все равно, какого чужеземца убивать, - упорствовал я.

   Капитану надоело со мной препираться. Он встал и жестко сказал, - Хватит. У Вас есть приказ. Выполняйте.

   Я отдал честь и щелкнул каблуками, подняв облачко пыли.

   В этот раз сопровождения мне не дали. Пылая от злобы, я вышел из лагеря и зашагал в сторону леса. От противника меня скрывал склон холма, поэтому можно было не прятаться.

   "Чертов сноб", - ругался я про себя, - "Всех нас подведет. Все тут умрем не за что".

   Я уже довольно далеко отошел от деревни, но даже на таком расстоянии слышал запахи костра и готовящейся пищи. Если они варят кофе и совершенно не думают о том, что демаскируют позицию, я тоже могу спокойно покурить. Спички куда-то запропастились, и я похлопал себя по карманам. Коробок оказался в галифе рядом с маленьким револьвером. Я запустил руку в карман и поднял глаза. Прямо передо мной, чуть пригнувшись, стоял абориген. Он был одет очень просто, в кожаные штаны и куртку, в руках дикарь сжимал длинный обоюдоострый меч. Наши взгляды встретились, мгновение мы стояли неподвижно, потом лицо его перекосилось от ненависти, и он замахнулся на меня.

   Я выстрелил прямо через штаны, почти не целясь. Пуля попала дикарю в глаз, и он без звука рухнул на землю. Я тут же упал в траву и перекатился, чтобы оказаться, как можно дальше от того места, где стоял. Там, где прошла пуля, галифе начали тлеть, поэтому я несколько раз хлопнул по ноге ладонью и замер, прислушиваясь. Выстрел из моего "игрушечного" револьвера, приглушенный тканью, получился совсем негромкий. Я еще раз перекатился и затаился в небольшой ложбинке. Если дикари пойдут с холма, меня сразу заметят, если и самого не увидят, то обратят внимание на примятую траву.

   Я убрал "игрушку" и достал армейский револьвер.

   Не знаю, услышали ли мой выстрел в деревне, но очень на это надеялся.

   Неожиданно из лагеря Пуи раздались испуганные крики и беспорядочная стрельба, громыхнула бомбарда. Первой моей мыслью было броситься капитану на помощь, но я сдержался. Там целое подразделение, если они не отобьются, мою присутствие ничего не решит. В лесу почти пятьдесят человек ждут моего возвращения. Если и сможет, кто-нибудь помочь заносчивому контрразведчику, то только мой отряд. Я выглянул из травы и никого не заметил. Возможно разведчик был один. Если дикари где-то спрятались, то мне конец. Нужно было рискнуть. Я еще раз огляделся и бросился прочь.

   Выстрелы переполошили мой отряд и к тому моменту, когда я, запыхавшись и совсем выбившись из сил, вбежал в лес, все уже были на ногах. Тар распорядился занять круговую оборону. Времени на объяснения не было, поэтому я приказал собираться и выступать, благоразумно решив рассказать офицерам обо всем по дороге. Больше прятаться не имело смысла. Мы бежали в открытую, чтобы успеть на помощь. Я торопил десантников изо всех сил.

   Когда отряд ворвался в деревню все было кончено. Как и вчера, уходя, дикари перебили всех раненых. Тела лежали вперемешку, здесь были и аборигены, и десантники Пуи. Самого капитана я нашел в доме. Видимо он отстреливался из окна до последнего, вокруг тела лежали револьверные гильзы. Его проткнули мечом, а потом добили ножом. Контрразведчик так и не успел надеть френч, белая рубашка была вся в крови. Рядом на полу лежала совершенно обнаженная дикарка. Ей перерезали горло. Я уже успел отвыкнуть от сцен войны. Раньше мне и не такое приходилось видеть, входя в освобожденный город. Некоторые картины до сих пор стояли перед глазами, но сейчас меня замутило, и я поспешил на воздух.

   Подошел Тар.

   - Все убиты, оружие и припасы не тронули.

   - Найдите Рока, он должен быть где-то здесь.

   Тар кивнул.

   Действительно, дикари ничего не тронули. Не знаю, возможно по их вере все наши припасы считались не чистыми, но нам это было на руку. В лагере обнаружили две бомбарды, множество патронов и оружия. Я не мог заставить себя ходить среди мертвых тел, поэтому сел на лавку, на которой меньше часа назад разговаривал с Пуи, и закурил. Сейчас думать о маскировке уже не имело смысла, сбоку чадил один из подожженных домов и дым моей сигары вряд ли учуют аборигены. Десантники из отряда Хота выглядели подавленными. Их призвали сразу после войны и видеть подобные картины им еще не приходилось. Отряд Пуи сопротивлялся отчаянно, здесь на холме, они убили много дикарей, возможно на одного десантника взяли по три или четыре аборигена. Но я не торопился записывать капитана в герои. Сколько бы они не убили, но вокруг крепости Лоса дикарей остается еще больше. Своим легкомыслием и гордыней Пуи сделал невозможным проведение операции. Теперь сил для штурма крепости и уничтожения заговорщиков у меня точно не хватит.

   Нужно было уходить. Я приказал взять с собой бомбарды, немного провизии и боеприпасов.

   Тар так и не нашел капитана Рока. Может быть его взяли в плен, а может быть он не пошел с Пуи и остался на "Великолепном".

   Отряд вернулся на старое место. За сутки, проведенные на склоне, мы привыкли считать этот лес собственным домом. Гибель основной группы тяжело подействовала на всех. Вернувшись в лагерь, люди без сил валились прямо на землю и угрюмо молчали. Я распорядился выдать нижним чинам спирта.

   Офицеры собрались под большим дубом и открыли последнюю бутылку коньяка. Есть никто не хотел, хотя теперь, продуктов у нас было в избытке.

   - Вот что, господа, - сказал я, - выполнение поставленной задачи считаю невозможным. Для штурма крепости у нас не хватит сил, но уходить считаю преждевременным. Мы остаемся здесь до завтрашнего утра. Вопросы, предложения?