- А холодно не будет? Осень, все-таки...
- Нет, в доме тепло. Можешь взять с собой что-нибудь накинуть. Оставишь в машине, если что.
- Ладно, - я вздохнула.
- Кстати, да, - что-то вспомнил Раневский. - Я подъеду к общаге в пол седьмого, будь на это время готова... Вроде, все.
- Ясно.
Некоторое время мы провели в молчании, думая каждый о своем. Я все пыталась осмыслить происходящее. Осмыслить и принять.
- У меня вот возник один вопрос, - начала я после некоторых размышлений. - Неужели ты не мог отказаться от этого вечера или попросту прийти один?
- Знаешь, Лопух, если бы я мог отказаться или прийти один, я бы это сделал. Надеюсь, такое объяснение пойдет? - в трубке послышался звук льющейся воды и какой-то шум.
- Неубедительно как-то, - пожала плечами, забыв, что парень меня не видит.
В ответ тяжело вздохнули и шум воды прекратился. Я взяла листок и написала первый минус в своей колонке. "Доставучая". Может быть, не всегда и не во всем, но с ним - определенно.
- Во-первых, мой отец создает имидж благополучного семьянина, - неожиданно начал объяснять Федор. - А для этого нужно, чтобы его взрослые дети выглядели достойно, а не как перекати-поле. Во-вторых, я против него не попру, уж извини, у него было условие, которое я выполняю. В-третьих, мне надо исправить то, что я натворил некоторое время назад, исказив в обществе представление о себе. А образ остепененного, успокоившегося молодого человека поможет все исправить.
- Поможет ли?.. - с иронией произнесла я, перекладывая телефон к другому уху.
В комнату зашла моя новая соседка и начала шуметь всем, что попадалось ей под руку, поэтому к последующим словам, доносившимся из динамика, приходилось тщательно прислушиваться.
- Не знаю, должно помочь, - вполне без шуток ответил он. - Попробуй показать себя как серьезную и взрослую девушку.
- Здрасте, - опешила я. - А я, по-твоему, кто?
- Я бы сказал, но ты обидишься, - издал смешок парень.
- Что-то раньше тебя это не останавливало.
- Раньше... - протянул он, и вдруг замолчал.
Я вытащила подушку из-под одеяла и легла на бок, закрывая ею голову. Соседка разбушевалась не на шутку, она почему-то не любила, когда я разговаривала по телефону. Да, бывало, я отличалась излишней эмоциональностью, но сегодня явно не тот случай. А у нее, по всему, уже вошло в привычку так реагировать.
- Раньше было раньше, - все-таки продолжил Раневский. - А теперь мы с тобой заодно.
Я замерла, мысленно повторяя последние слова, и спустя несколько секунд в тишине, произнесла:
- Не думаю, что ты правильно воспринимаешь происходящее.
Парень неожиданно рассмеялся в ответ, причем делал это так заразительно, что заставил меня улыбнуться.
- Ты считаешь, что я поехавший?
- Я бы сказала, но ты обидишься.
Последовал новый приступ смеха, после которого он заговорил с веселыми нотками.
- Я сам не знаю, правильно ли все воспринимаю, как ты говоришь. Но у меня сейчас такой завал, что... Ладно.
Я услышала, что в комнате все затихло, и выглянула из-под подушки. Соседки не было.
Раневский помолчал некоторое время и, не дождавшись от меня ответа, заговорил:
- Короче, я тебя проинформировал. Есть еще какие-либо вопросы?
- Вроде нет, - ответила, откинув подушку в сторону.
- Тогда, встретимся завтра, - подвел черту в разговоре он. - Не реви без меня там. Я не могу пропустить это зрелище.
- Иди ты в... - начала было я, но сигнал отключения не дал доставить ругательство адресату.
Взгляд уперся в листок с импровизированной таблицей, и я поразилась сама себе, словно застала себя на месте преступления. Мне хватило минуты, чтоб изорвать бумагу в клочья, после чего она отправилась прямиком в урну под столом.
Сравнительная характеристика не удалась - ноль совпадений из всех возможных.
****
Утро и день пятницы были, наверное, самыми теплыми за последние две недели. Хотя, я этого на своей шкуре почувствовать не смог, так как именно в это утро и в этот день отсыпался после работы. Дина набрала меня около четырех, вырвав из самого крепкого сна. Она едва не кричала, что ей не с кем пойти, на заднем фоне от восторга верещал Данька, играя с Балу, а мне хотелось просто положить трубку. Никакого злого умысла, всего лишь мечтаю дожить до старости со своим слухом.
Пришлось все-таки подниматься под возгласы громкой связи и с ними же чистить зубы, разогревать в микроволновке бутерброды и пить кофе.
- Выходи на улицу и хватай того, кто понравиться, - горячая жидкость прогрела меня изнутри.
Странно, но в последнее время меня морозит от установленных на кандере девятнадцати тепла.
- Я лучше в агентстве закажу, - фыркнула девушка. И вдруг с азартом добавила: - Классная идея, кстати говоря!
- Я бы не сказал.
- Ты просто не понимаешь моей ситуации! У тебя ведь есть с кем пойти, - она вздохнула. - Мне уже не терпится на нее посмотреть.
- Не беси меня, - произнес угрожающе, кусая теплый бутер.
- А что мне еще делать? - наигранно вопрошала она. - Ты меня, знаешь ли, поразил своим выбором.
Зря я эту занозу когда-то осведомил о ситуации с Лопухом. Пусть она и знала обо всем поверхностно, но сам факт того, что сестра в курсе, не сулил ничего хорошего.
- Скажи, она хотя бы красивая? - не унималась Динка.
- Тебе так не терпится узнать? Увидишь ее через несколько часов.
Честно говоря, мне было сложно ответить на заданный девушкой вопрос, потому что... Потому что я попросту не знал, красивая Людмила Лопушок, или нет. Для меня было сверхзадачей определить ее к какому либо типу. Наверное, я слишком к ней привык.
- Жалко сказать, что ли? - захныкала сестра, и в ответ я фыркнул:
- Этим не возьмешь. И вообще, прекращай. Тебе уже пора в салон на укладку, - переключил ее внимание.
- Вот черт! - я отстранил телефон от уха, пережидая опасный момент. - Федька, если бы не ты... Ох, спасибо, - теперь, кроме голоса родственницы послышалось куча дополнительных шумов. Девушка чем-то затарахтела. - Я побегу тогда, увидимся, - попрощалась она и, не дожидаясь ответа, бросила трубку.
Медленно отложил коммуникатор в сторону и отпил из дымящейся чашки ароматный напиток. Кажется, сестра все-таки смогла выбить меня из колеи. А если нет, то почему в моей голове крутилось навязчивое: "Красивая она или нет? Привлекательная ли? Что в ней есть? Или чего в ней нет? Что это за зверь вообще - Людмила Лопушок, и сможет ли она кому-либо понравиться как есть?" Попытался вспомнить первое впечатление, но это было так давно, и так размыто последующими встречами... Явно припоминается только чувство неприязни. Она меня раздражала, взявшаяся из неоткуда защитница, каждый раз оказывающаяся в нужное время в нужном месте. Было постоянное желание ее задеть, уколоть, как-то зацепить, вызвать реакцию. Но кроме этого желания спустя некоторое время появилось другое. Появилось и, спасибо ему за это, быстро исчезло.
Но могла ли мне нравиться девушка, не будь она хоть чем-то симпатичной?
Я встряхнул головой, отгоняя глупые мысли, которые то и дело норовили занять все мое сознание, и потер глаза. Вот, что твориться с человеком, когда ему не дают выспаться после тяжелой смены.
И все же, приятно было осознавать, что в нашем с девушкой общении произошли изменения именно в эту сторону. Если вам когда-нибудь удавалось наладить отношения со злейшими врагами и впоследствии стать по-настоящему хорошими товарищами, то вы поймете мои чувства. Удивление, всплывающее повсеместно "Ну надо же!", едва заметная радость и даже предвкушение. А еще облегчение. Ощущения чем-то напоминают мою детскую победу над боязнью воды.
Я не умел плавать до тринадцати лет. И когда попадал на глубину, к горлу подкатывала паника, заставляя барахтаться и неумело дергать конечностями, а вода в это время словно затягивала еще дальше, где я уже не чувствовал дна. И мне приходилось позорно звать на помощь, чтобы после быть высмеянным. Но как только я ее почувствовал, ощутил силу, которая сопротивляется с земным притяжением, которая отрывает тело ото дна, меня охватил восторг. Я делал всего лишь один взмах руками, ни за что не держась, и это чувство полета в первое время так сладко сжимало легкие, что я невольно смеялся. Смеялся и плыл дальше. Родные и знакомые крутили пальцем у виска, мол, ребенок-то с ума сошел. А ребенок не сошел с ума, ребенок был счастлив.
