- У меня там есть хорошие знакомые, буду представлять тебя как друга, пойдет? - на мгновение повернулся я к ней.

Она одобрительно кивнула, я отвернулся и прибавил скорости.

- Скорее всего, мы опоздаем к началу вечера, но успеем к аукциону. Хотя представлений и новых знакомств не избежать.

- Жаль, - наконец-то подала голос девушка, безучастно качнув головой.

- После аукциона будет банкет, а там, пока все со всеми не перездороваются, уйти не получится.

- Жаль, - повторила она с той же интонацией.

Мне это надоело. В голову пришло решение как-то растормошить спутницу.

- Ты сегодня отлично выглядишь. Синий тебе к лицу.

Несколько секунд тишины, и вот, долгожданная реакция.

- С тобой явно что-то не то, Раневский, - хмыкнула собеседница, покачав головой.

Я заметил довольную улыбку, кивнул своим мыслям, запихивая осчастливленного ребенка подальше в потайные места души, и сосредоточился на формальностях:

- Называй меня при других по имени, я тебя прошу. Мне-то все равно, а вот люди удивятся.

- Федюша? - прозвучало вкрадчиво спустя несколько секунд.

- О нет! Только попробуй! - ужаснувшись, резко повернулся к ней.

Но поймав повеселевший взгляд из-под приподнятых бровей, улыбнулся и покачал головой, удивляясь своей наивности.

- Лопух.

- Знаешь, - не обращая внимания на кличку, проговорила она, - у тебя странное имя. Тяжеловато вслух произносить.

- Это только твои проблемы, - возразил я. - Все, кто меня знает, по этому поводу не жаловались.

- Ну, может быть, - задумалась Люда. - Мне еще не попадалось нормальных людей с таким именем. Наверное, потому и тяжело.

Я пропустил мимо ушей завуалированную колкость, обратив внимание на дорогу. Мы выехали на проспект. Понемногу сгущались сумерки - осень каждый последующий день словно обрезала ножницами на две-три минуты. Всего семь, а солнца уже и в помине не было.

- Мне нормальных Людмил тоже не попадалось, так что неудивительно.

Краем глаза заметил, как Лопушок улыбнулась, и продолжил вести автомобиль сквозь поток машин. Только бы не нарушить это шаткое равновесие между наигранной веселостью и отчужденностью. Последнее время мне кажется, что что-то пошло не так, как я планировал. Но поймать и обозначить это направление не получалось, оно увиливало в сторону, как едва заметный запах кофе из открытых окон жилых домов. Вот я уловил его, и спустя долю секунды уже потерял.

- Что-то кофе хочется, - прервал мои мысли тихий голос.

Я закатил глаза, одновременно поражаясь совпадению мыслей, осмелевшей внезапно девушке и вместе с тем несвоевременности ее просьбы.

- Опаздываем ведь.

- Я не говорю, чтобы мы срочно останавливались попить кофе, - видимо, последнюю фразу я произнес вслух, раз получил на нее ответ. - Я просто чувствую, что нужно выпить кофе. Но ты даже не думаешь остановиться.

Что-то знакомое... Очень похоже на Диану.

Эта наглая барышня решила как-то мною поманипулировать, но сделала это так открыто и неумело, если сравнивать с сестрой, что рассмешила меня до слез. От неожиданности пришлось сбросить скорость.

- Мы еще даже не друзья, а ты у меня уже что-то требуешь, - досмеявшись, ответил я и повернулся к Люде.

Она изящно изогнула одну бровь и смерила меня таким взглядом, словно я сказал что-то ужасно глупое. Вообще, всю ее сейчас с этим выражением лица, в этом наряде, с прической и макияжем, сложно было назвать провинциалкой. Она как минимум тянет на горожанку из интеллигенции, притом с такой, где мать - профессор каких-то там наук, а отец - светило медицины, например. Ох, если бы еще и рот реже открывала.

- Давай только без "еще", окей? - вопрошала девушка. - Просто "не друзья" звучит лучше, а "еще не друзья" добавляет перспективы в картину. А о кофе это так, минутное. Пройдет.

- Не хочешь со мной дружить, а кофе хочешь? - сделал обиженное лицо я, но не продержался и пару секунд, кривовато усмехнувшись. - И правильно. Хотя... - я чуть было не сказал о том, что мы во многом похожи и могли бы стать отличными друзьями, но что-то в лице девушки заставило изменить слова кардинально. - Ты и сама знаешь, что не дружить со мной тоже плохо.

Девушка посерьезнела, сжала губы и отвернулась к окну. На улице в особо темных закоулках зажигались фонари, и мой взгляд то и дело цеплялся за них, когда я поворачивался, думая, что еще сказать спутнице. Но та меня опередила, так и не оторвавшись от вида за окном.

- Я хочу "ничего", - прозвучало твердо, - ни первое, ни второе, а именно "ничего". Ничего - самое то, - она поправила локоны, упавшие на лицо, и сложила руки на коленях. - Думаю, как только закончится этот вечер, все станет так, как я хочу.

****