– Послушай, – понизив голос, говорит он, лезет в свой черный брезентовый рюкзак и достает обгрызенный карандаш и зеленый блокнотик. На обложке пушистый цыпленок под зонтиком. Открывает блокнот и что-то пишет. – Сегодня у Тига дома вечеринка. Там можно достать то, что тебе нужно. – Он смотрит мне прямо в глаза. – Только лучше Делию не упоминай.

Я замедляю дыхание, стараюсь скрыть дрожь в голосе.

– Почему?

– Они не всегда были в хороших отношениях.

– А Делия никогда не говорила, что…

Парень пожимает плечами.

– Не знаю толком, что стряслось. Может, она у него кое-что стащила? Короче, если ты о ней заговоришь, он может заломить цену. Такой он чувачок.

– Спасибо за совет.

– Только Тигу об этом ни слова. И о том, от кого узнала о вечеринке, тоже.

– Договорились. – И добавляю: – Да я тебя знать не знаю.

Он протягивает мне сложенный листок, и я замечаю у него на запястье, там, где носят часы, татуировку. Что-то знакомое. Ну конечно, я видела этот символ в ту давнюю ночь на водохранилище – знак бесконечности. Тогда ее только что накололи, я заметила рисунок при свете костра. Помню, как была испугана, только тот давний страх и сравнить нельзя с тем, что испытываю сейчас. Щеки у меня краснеют. Поднимаю глаза и встречаю его взгляд.

– Да, – говорит Бесконечность, глядя мне прямо в глаза, и чуть заметно улыбается. Неужели он меня тоже узнал? – Похоже, ты меня и впрямь не знаешь.

Быстро разворачиваю листок с адресом: Парк Пайнгроув-Индастриал, строение 7. И моя сложенная двадцатка.

Опять поднимаю глаза. Он все так же на меня смотрит.

– Это в районе Мактин, прямо у реки.

– Спасибо.

Бесконечность пожимает плечами.

– Удачи. – Он поворачивается и бросает через плечо: – Ты там поаккуратнее. Тиг… довольно скользкий тип.

– Разберусь, – отвечаю я, хотя в глубине души у меня на этот счет большие сомнения.

Он машет мне рукой, стараясь сделать это так, чтобы его друзья не заметили, и идет к ним, а я по длинной замерзшей дорожке возвращаюсь к своей машине.

Черт, во что же вляпалась Делия?

2 года, 4 месяца и 17 дней назад

Делия и Джун лежали в траве, переплетя пальцы, и смотрели в безбрежное безоблачное небо.

– Представь, что ты там летишь, – сказала Делия голосом мечтательным и печальным, какой бывал у нее только, если она выпила. А сейчас дело обстояло именно так. – Если мне представится возможность полететь в космос, – вздохнула Делия, – я обязательно полечу.

Джун рассмеялась и закрыла глаза. Ей даже смотреть в небо расхотелось.

– Я серьезно. Полетела бы сразу же. Здесь внизу все так бессмысленно…

В отличие от подруги Джун не пила. Она чувствовала себя трезвой, как и всегда. Ей казалась неприятной сама мысль о безграничной пустоте над головой, вокруг, везде.

– …а там пока что ничего плохого не происходит, – продолжила Делия. – Там все новехонькое. – Она сделала глубокий вдох, словно хотела вдохнуть небо. – Ну а если я полечу, то и ты со мной тоже.

И Джун, сама того не желая, тоже вдохнула. Ей почудилось, как будто на вдохе в ее тело проникли чувства Делии.

А когда Джун снова открыла глаза, увидела только черный бархат неба и безграничные возможности. И это было прекрасно.

Снова вечер, и я одна, еду по пыльным улочкам Мактина, где никогда еще не бывала. Странное безлюдное место с промышленными зданиями, по большей части заброшенными.

Заезжаю на парковку. Передо мной большой старый кирпичный дом. Смахивает на тюрьму. Страх, который я изо всех сил пытаюсь подавить, поднимается вновь. Может, это совсем не то место, и Бесконечность меня попросту разыграл. Я могу за себя постоять, я не дура. Может, надо было попросить Райана поехать со мной. Или хотя бы сказать ему, куда еду.

Впрочем, я не могла так поступить. Вылезаю из машины и убеждаю себя в том, что говорить с Райаном бессмысленно – он бы стал волноваться, вот и все. Днем я начала было разговор о том, что, возможно, в смерти Делии виновен кто-то другой. Райан покачал головой, нахмурив брови.

– Все это очень и очень прискорбно, – сказал он, – но вовсе не значит, что в этом есть какая-то тайна. – Он нежно дотронулся ладонью до моей щеки и говорил так, словно обращаться со мной нужно как с хрустальной вазой. Никогда еще Райан не разговаривал таким тоном, и я даже смутилась. Для него я сильная. Ему это нравится. И мне тоже. – Делия всегда была странной, жизнь у нее была такая же. Именно поэтому ты перестала с ней дружить. Ты сама так сказала.

Он прав, я так говорила. Может, в тот момент даже так и думала. Только это не вся правда.

Больше эту тему мы не поднимали. Пожалуй, даже хорошо, что я одна, да, это сейчас мне на руку. Я кажусь безобидной. Не представляю угрозы. И по этой причине мне порой говорят то, о чем и не собирались.

Может, скажут и сегодня.

Вот я стою у двери, подпертой кирпичом. Захожу в подъезд. Длинный коридор освещают голые лампочки. В конце коридора на перилах прилеплен кусок бумаги с надписью ХАОС ЭТО ТУДА и нарисована ярко-розовая стрелка наверх. Поднимаюсь все выше и выше, ноги гудят, пока не оказываюсь на последнем этаже. Там еще одна дверь. Сердце колотится в ушах, висках, горле.

Открываю дверь и вижу перед собой огромный зал.

Красотища такая, что даже жутко. Никогда ничего подобного не видела. Тут человек тридцать, хотя могли бы поместиться сотни. Потолок усеян маленькими белыми светильниками, а на бетонном полу повсюду кругами расставлены белые свечи в высоких подсвечниках. Струится неземная музыка, переворачивая мне всю душу. В воздухе пахнет штукатуркой и воском.

В одном углу разместилась современная кухня, сплошной белый лак и хром. Длинный стол заставлен рядами стеклянных бутылок, а вокруг него стоят люди и наливают себе напитки.

Направляюсь в ту сторону, но чувствую, как кто-то сзади берет меня за плечо. Поворачиваюсь. Мужчина в костюме с большой круглой головой и щербиной между двумя передними зубами.

– Назови пароль, – говорит он. Точнее, рычит.

Пароль?

– А я… мне… – лепечу я, лихорадочно соображая. – А мои подруги уже пришли. – Поворачиваю голову в сторону двух девушек, которые проходят мимо. Они на пару лет старше меня, обе в коротких нейлоновых платьях, на шпильках. А я по-прежнему в джинсах и свитере Делии. – Наверное, они забыли предупредить…

Парень качает головой.

– Без пароля никак нельзя. Прошу уйти.

Но я не могу уйти. И мысль, что кто-то пытается заставить меня это сделать, придает храбрости. «Ты вся из себя такая белая и пушистая, – сказала мне как-то Делия, – пока все идет по-твоему».

Я откашливаюсь.

– А можно повежливее? Меня ждет Тиг, и, если вы меня не пропустите, он будет…

Парень упирает руки в боки и сжимает челюсти. А потом вдруг… начинает хохотать, как будто только что услышал невероятно смешной анекдот.

– Да я просто пошутил, куколка. – Он смотрит мне прямо в глаза. Зрачки у него громадные. – Все дело в прикиде, верно? У меня в нем такой вид, будто я тут самый главный. – Он подмигивает и отступает в сторону. – Ни в чем себе не отказывай!

Сердце выпрыгивает из груди от радости, что я вошла. А через миг сковывает липкий страх, что попала сюда. Стискиваю зубы. Пора заняться делом.

Иду вперед. Кажется, здесь все прилично старше меня. Наряжены в какие-то карнавальные костюмы – накидки из цветной сетки, цилиндры, смокинги, крошечные платья с блестками. Делии бы наверняка понравилось. Может, она здесь бывала.

Я почти подошла к кухне. Народ наливает прозрачную жидкость из больших стеклянных бутылок в маленькие рюмки, подносит их к губам.

Оглядываю весь зал. Свободное пространство. Только белые скульптуры – трехметровые головы, танцовщица без рук, два переплетенных тела. В задней части зала целая стена из окон, выходящих на темные здания, а за ними холодная белая луна, словно тоже высеченная из камня.