Весь облик убитого — грубая одежда, мускулистые рабочие руки, открытое лицо — мало вязался с мыслями о каких-то любовных историях, которые, как было сказано в заметке «Звезды», послужили причиной преступления.
— Что-то не похоже на убийство на любовной почве, — сказал Кларенс.
Полисмен пожал плечами. Он, очевидно, предпочитал оставить свое мнение при себе.
Когда они вышли во двор и дежурный принялся запирать морг, Кларенс облегченно вздохнул, почувствовав неожиданную радость от того, что он сам жив и что он не лежит, подобно убитому мужчине, в мрачном, полутемном морге.
Они вернулись в дежурную комнату.
— Ты посиди здесь, — сказал подобревший после посещения бара полицейский. — Парень, который занимается этим делом, Мак-Графи, скоро придет. Может быть, есть что-нибудь новое.
Они присели в дежурке. Поглядывая на проходящих через комнату полисменов, Кларенс набросал первый вариант заметки, включающий описание убитого и свое мнение по поводу мотивов преступления.
Так прошло около получаса. Репортер уже решил пойти в редакцию.
Но вдруг дверь в комнату распахнулась, рыжий, небрежно одетый в штатское мужчина стремительно прошел за барьер и направился в комнату начальника участка. Чутье подсказало Кларенсу, что это и есть Мак-Графи. Он посмотрел на своего знакомого — дежурного, Тот кивнул.
Кларенс дождался, пока Мак-Графи вышел, и подал ему свое корреспондентское удостоверение.
Мак-Графи торопился. Он неприязненно посмотрел па Кларенса.
— Ну, и что вам надо?
— Нужны новости. — По той поспешности, с которой Мак-Графи прошел в кабинет к своему начальнику, репортер понял, что есть новости и, очевидно, важные.
Мак-Графи задумался, почесывая заросшую рыжей щетиной щеку, потом с расстановкой сказал:
— Ну ладно. Вам повезло, парень. Вы первый узнаете то, что удалось установить! — Он замолчал, что-то обдумывая. — Так вот: убитого зовут Петро Каталони, он работал грузчиком в порту от 14-го агентства. Ему 28 лет, родился в Сицилии. — Мак-Графи говорил медленно, взвешивая каждое слово. — У него осталась жена и двое детей. Мотивы преступления… — Мак-Графи приостановился, — мотивы преступления пока не установлены. Это всё. — Сыщик повернулся и пошел прочь.
Кларенс сунул в карман записную книжку. Сыщика он догнал уже на улице.
— Ну, что еще? — спросил Мак-Графи.
— Как «что»? — возмутился Кларенс. — Адрес убитого, чтобы я мог спросить его родных, адреса его товарищей по работе. Ваше мнение о возможном преступнике. Ваш номер, наконец.
Мак-Графи задумался. Потом он сплюнул в сторону на булыжник мостовой и сказал:
— Адреса его мы пока вам не дадим. И адресов товарищей тоже. Что касается преступника, мы пока еще ничего не знаем. А мой номер 6-й.
— Должен ли я понимать, что вы скрываете эти сведения от печати в интересах следствия?
— Понимайте, как хотите. — Мак-Графи кивнул Кларенсу и поспешно двинулся на трамвайную остановку.
— Одну минуту, — Кларенс снова остановил сыщика, — вы должны учитывать, что если бы мы опубликовали имя жертвы и материалы опроса его семьи и знакомых, это облегчило бы работу полиции. Может быть, уже сегодня кто-нибудь к вам пришел бы с заявлением.
— Я это всё знал, когда еще вы этих дел и не нюхали. И начальник нашего участка тоже. Раз мы вам не даем его адреса, — значит, у нас есть причины. — Мак-Графи замолчал, затем внимательно посмотрел на репортера. — Вот что я еще вам скажу, парень. Вы пока что особенно не поднимайте шума вокруг этого дела.
Поскольку в обязанности Кларенса входило как раз поднимать шум вокруг этого дела, он тотчас кинулся к ближайшему киоску справочного бюро.
Стриженная под Еву Норм девушка соединилась с бюро, долго ждала, держа телефонную трубку у уха, затем, участливо вздохнув, сказала:
— Петро Каталони, 1922 года рождения, в наших списках не значится.
— Как же это может, быть? Он работал в порту. Проверьте еще раз.
— Значит, он не проживал постоянно в одном месте.
Кларенс пешком пошел в порт, территория которого начиналась тут же возле полиции. Люси дома, наверное, уже ждет его с обедом, и он решил, что, если в порту ему придется задержаться, он ей оттуда позвонит. Ему хотелось узнать еще что-нибудь о Петро.
Седоватый бухгалтер, одиноко сидевший в неоштукатуренной комнате, порылся в своих списках.
— Петро Каталони?.. Есть такой. Получил зарплату три дня тому назад. Сегодня на работу не вышел.
— Его адрес?
Бухгалтер захлопнул книгу.
— Адресов мы не записываем. У нас текучий состав.
— Как же вы извещаете своих рабочих, когда бывает срочная работа?
— Никак не извещаем. Набираем новых.
— Сколько времени он у вас работал?
— Два месяца.
— Сколько раз в месяц вы выдаете зарплату?
— Два раза. Постоянные работники и старшие рабочие получают еженедельно. Грузчики — два раза в месяц. Это делается для уменьшения текучести.
Кларенс задумался.
— Он получил зарплату 19 сентября, а был убит двадцатого. Вы не думаете, что это было убийство с целью ограбления?
— Нет… Впрочем, откуда я знаю? — поправился бухгалтер. — Я вообще ничего не думаю.
— Но, может, у вас зарплата двадцатого? Не получилось ли так, что вы выдали днем раньше на этот раз?
— Зарплату выдали, как всегда.
— Сколько получил у вас убитый последний раз?
— 90 долларов… Точнее 91,30.
— Значит, всего в месяц у вас люди получают около 180?
— Да около. Обычно больше… Когда бывает работа.
— Вам не известно, какого поведения был Петро Каталони?
— Мне ничего не известно.
— Как он вел себя, когда получал зарплату?
— Не знаю. Я его вообще не помню. Я вам говорил, что он у нас работал только два месяца.
— Вы никогда не слыхали, чтобы он напивался, буянил или дрался на работе?
— Нет, не слыхал.
— А если бы он это делал, вам бы стало известно?
— Пожалуй, стало бы. Мы таких не держим.
— Значит, он вел себя как следует?
Бухгалтер поднялся.
— Знаете что, — сказал он озлобленно. — Вы мне не приписывайте того, что я не говорил. И не записывайте этого в свою книжку. Я не знаю, как он себя вел и знать не хочу… Вы записали, что, по-моему, убийство не было совершено с целью ограбления, вычеркните это. Я вам вообще ничего не говорил, кроме того, что он работал здесь два месяца и последний раз получил зарплату 19 сентября.
— Чего вы горячитесь? — спросил Кларенс с удивлением. — Вы себя так ведете, будто я вас подозреваю в убийстве. Не бейтесь, я вас ни в чем не подозреваю. Я хочу только собрать материал для своей газеты.
— Я и не боюсь. — Бухгалтер вышел из-за стола и принялся нервно расхаживать по комнате. — Пусть тот боится, кто делает темные дела. А мне бояться нечего.
Кларенс задал еще несколько вопросов, взял у бухгалтера список рабочих той группы, к которой принадлежал убитый, и, узнав, что сможет завтра с утра найти их в порту, удалился.
Придя в редакцию и позвонив Люси, он сел за стол и написал:
«Установлено имя жертвы 21 сентября в порту.
Обнаруженный 21 сентября в порту труп, как выяснилось, принадлежит сицилийцу 28 лет, Петро Каталони.
Убитый два месяца работал портовым грузчиком от агентства № 14. После него осталась жена и двое детей. Как сообщил бухгалтер агентства, нет оснований предполагать, что целью преступления был грабеж. За время работы за Каталони не замечалось ничего такого, что могло бы привести его к печальному концу. Версия об убийстве по мотивам ревности отпадает, и, таким образом, решающего слова по поводу этого преступления еще не сказано. Сыщик № 6 от портового участка полиции отказался сообщить нашему корреспонденту местонахождение семьи убитого и свои соображения относительно личности преступника!»
Кларенс позвонил в городское управление полиции и после недолгих переговоров добавил к заметке несколько строчек:
«Настоящий случай является четырнадцатым по счету убийством в порту за год. Жители города хотят знать, чем они обязаны этому печальному обстоятельству».
