Не обращая внимания на болезненную тяжесть в животе, Крис встала и направилась к телефону. Поспешно набрала номер телефона Гарольда в Нью-Йорке, который он оставил ей, чтобы она сообщила ему о рождении ребенка. Длинные гудки. Она несколько раз крутила диск. Никто не отзывался.

Крис уже не сдерживала слез. Она повесила трубку, высморкалась и подбросила еще одно полено в камин.

Звонок Вилли Тардиффа прозвенел неожиданно и застал Крис в слезах. Они с Вилли были добрыми приятелями, но днем, на вернисаже, Крис совсем не хотелось встречаться с ним и отвечать на неизбежные вопросы. Впрочем, сейчас она вспомнила, что именно Вилли познакомил ее с Гарольдом Фарбером.

Вилли проявил невероятную для журналиста деликатность — он порадовался за то, что Крис ждет ребенка, но не стал расспрашивать, вышла ли она замуж, кто отец и тому подобное. Зато он, как всегда, пожаловался на тяжелую жизнь и похвастался, что как раз сегодня он продиктовал для «Нью-Йорк таймс» заметку о выставке Дэна.

Невинная болтовня Вилли навела ее на мысль отправить Гарольду срочную телеграмму. Это удалось на удивление быстро. Она смело продиктовала телефонистке:

Гарольд, я люблю тебя, ты нужен нам. Приезжай немедленно. Крис.

Близился вечер. В пять вечера Крис позвонила Вивьен, рассказала ей, как прошла встреча с Дэном, и выяснила, что Филипп успел-таки добраться до дому, хотя ехать было страшно тяжело. Крис поужинала и стала смотреть в окно на метель, моля Бога, чтобы Гарольд поскорее получил телеграмму.

А может быть, у него свидание? В конце концов, сегодня суббота.

Повинуясь внезапному импульсу, Крис решила позвонить Мелани. Однако, сняв трубку, не услышала гудков. Телефон в спальне тоже молчал. Обрыв на линии, с беспокойством подумала Крис. Через несколько минут погас и свет. Она ощупью добралась до кухни, отыскала свечи и отнесла их в гостиную. Боль в спине становилась все сильнее. Да еще это ощущение, словно в животе что-то сжалось, а потом отпустило.

И тут ее словно ударило током. Схватки! Это же схватки!

Крис поспешно записала на клочке бумаги время. Она уже позабыла обо всем на свете — ведь вот-вот должно свершиться чудо. Скоро родится ее ребенок! Ее сын, ее и Гарольда. Первые роды обычно длятся долго, а метель, похоже, не собирается униматься.

И тут, словно по команде, схватки участились. Всякие сомнения отпали — у нее начинались роды. Крис постаралась справиться с паникой, ведь стоит только поддаться ей — и совсем перестанешь соображать. Надо скорее добраться до соседей, оставаться одной нельзя.

Попробую перейти на другую сторону улицы, решила Крис. Одна я тут не выдержу.

Еле передвигая ноги и держась за стену, Крис с трудом натянула пальто, ухитрилась втиснуть ноги в старые сапоги и, положив ключ от дома в карман, повернула ручку двери.

Порыв ветра распахнул дверь и едва не отбросил ее к стене. Прихожую тут же замело снегом. Одновременно пришла новая схватка, и Крис, вскрикнув от боли и страха, ухватилась за ручку двери, словно от этого зависела ее жизнь.

Наконец ее отпустило. Напрягая зрение, она всматривалась в темноту. Ничего не видно. Ей не дойти даже до ворот, не говоря уж о противоположной стороне улицы. Хуже того, она может просто свалиться, и никто не узнает, что она лежит там, в снегу. Крис изо всех сил налегла на ручку, закрыла дверь и оперлась о нее, тяжело дыша. Выхода не было — ей предстояло со всем справиться самой.

В конце концов, многие женщины рожают детей одни, без всякой помощи, ведь роды — естественный процесс. Крис разделась, вернулась в гостиную и стала внимательно читать справочник, но при этом в душе взывала к Гарольду. Ей хотелось сказать, что она любит его и он нужен ей сейчас, как никогда. Что она мечтает, чтобы он сейчас был рядом, и жалеет, что прогнала его прочь.

Всю субботу Гарольд провел на строительной площадке и домой вернулся только под вечер очень уставший. Не успел он открыть дверь — на полу обнаружился белый листок, обклеенный строчками. Срочная телеграмма. Крис просила его приехать, немедленно!

Дрожащими пальцами Гарольд набрал номер ее телефона. Однако на линии раздавались лишь какие-то щелчки. После нескольких неудачных попыток он стал звонить на станцию и выяснил, что телефоны в Портленде отключились из-за снежной бури.

Гарольд позвонил в аэропорт. Последний рейс на Портленд отбывал через сорок пять минут, хотя из-за погодных условий ему грозила посадка по дороге. Гарольд зарезервировал место, вызвал такси и успел в аэропорт как раз к окончанию посадки. В самолете он изнывал от нетерпения, а потом сидел, стиснув кулаки, пока они кружили над Портлендом, не решаясь сесть.

Наконец пилоту все же удалось благополучно посадить самолет, и пассажиры дружно зааплодировали. Гарольд сидел в салоне первого класса, так что ему удалось выйти одним из первых. Было уже девять часов вечера. Он шел по галерее, соображая, не стоит ли еще раз позвонить Крис, но потом решил, что лучше сразу поехать к ней. И только подойдя к выходу из аэровокзала, он увидел, как сильно разыгрался буран.

— Довезу за десять минут! — сквозь завывания ветра крикнул таксист. — Поедем за снегоочистителем.

— Плачу втрое, если как можно скорее доставите меня по этому адресу. — Гарольд назвал адрес Крис.

— Нет проблем, — объявил таксист. — Первая буря в году вечно застает всех врасплох. А я вот пару дней назад поставил зимнюю резину. Жена говорит: «Чарли, прошлый год ты дождался, пока было уже поздно, так что в этом году будь умнее». А вот и снегоочиститель. Ну, держитесь, приятель.

К тому времени, когда ни добрались до города, у Гарольда было такое ощущение, словно они с Чарли сто лет знакомы. Главные магистрали были расчищены, и такси без особого труда справлялось со свежими снежными заносами, однако когда они подъехали к жилому кварталу, где находился дом Крис, Чарли остановился у обочины.

— Не знаю, как проедем, — заметил он. — Похоже, здесь снег еще не разгребали.

Гарольд наивно полагал, что по мере приближения к дому Крис его нетерпение уменьшится, однако чем ближе они подъезжали, тем больше его охватывало беспокойство. Ему страстно хотелось сжать ее в своих объятиях и услышать волшебные слова, что она его любит. Гарольд страшно волновался. У нее все в порядке, иначе и не может быть, убеждал он себя. Ребенок ведь должен родиться только через две недели.

— Может, мне здесь лучше выйти и идти пешком, — всматриваясь в ветровое стекло, произнес он. — Отсюда всего минут десять.

— Погодите-ка, — остановил его водитель. — Вон, кажется, снегоочиститель и, похоже, идет как раз туда, куда нам надо.

На углу блеснули желтые огоньки снегоочистителя, и такси сразу пристроилось за ним. И тут Гарольд сообразил, что все дома в округе — темные, окна освещались лишь мерцающим пламенем свеч. Крис в ее состоянии ни в коем случае нельзя оставаться одной, без телефона, света и отопления. Какое счастье, что она сообразила послать телеграмму.

Когда они добрались, Гарольд вынул бумажник, заплатил водителю и попросил:

— Послушайте, Чарли, может, это и не понадобится, но не могли бы вы подождать минутку, пока я проверю, как там моя жена. Она ведь почти на сносях.

Увязая в снегу, Гарольд добрался до двери и нажал кнопку звонка. Ответа не последовало. Ну да, все правильно, ведь звонок-то электрический, и стал колотить в дверь кулаком. В окнах Крис мелькнул огонек. Стало быть, она дома. И скорее всего, не спит, иначе бы погасила свечи.

Гарольд снова постучал в дверь и уже собирался идти к черному ходу, но случайно нажал на дверную ручку. Дверь оказалась не заперта. Она подалась, и вместе с порывом ветра Гарольд ввалился в прихожую.

— Крис! — закричал он. — Где ты?

Чтобы снова закрыть дверь, понадобилось большое усилие, и в наступившей тишине Гарольд наконец услышал слабый голос Крис:

— Гарольд, это ты?

Он стряхнул с ботинок снег и вошел в гостиную. Крис лежала на диване, рядом стоял таз с горячей водой, сложенные стопкой полотенца и детские пеленки. Гарольд в который раз восхитился мужеством и силой духа Крис. Да, она действительно та женщина, которая ему нужна — до конца жизни.