Царевич чуть не в ноги бабе-Яге, – ах, ты моя раскрасавица!.. Да я тебе за это сошью телогрейку штофную, али кофту куплю шитую… и платок, пожалуй, и всякой всячины!..

«Спасибо, ненадо; я ничего, царевич, себе не потребую, это не то, что у и с, али где там водится, что старые старухи возами берут, когда молодых да вместе сведут, у нас в степи не бывает так!.. А ты лучше ляг себе, усни-отдохни до завтрого, а там уже будет так, как я сказывала!»

И напоила, накормила Яга царевича, и спать уложила, и разбудить в пору обещалася.

Чтож, и действительно: уснул ли царевич, али нет еще, а вдруг его баба-Яга толк под бок: «Вставай-ко царевич Иван! летит серая утица!» Так и вскочил царевич наш, точно его холодной водой вспрыснули, зараз пырь под стол!

Прилетела серая утица, села она окол бабы-Яги – я начала свои перушки обирать-общипываться; а царевич не спал, не зевал… Как хватит за крыло серую утицу и выскочил из под стола и стоит-глядит, как-то вывернется?.. Серая утица закрякала, рванулася-встрепенулася, глядь в руках у доброго молодца!.. пришло ей невзгодье великое: или убиться, смерть получить или отдаться, покориться доброму молодцу!..

И стала уточка перекидываться, серая перебрасываться и голубкой сизокрылою, и малой птицей синицею, и тьпьфу дурно вспомнить, мокрой курицей!.. а царевич все держит за крылошко… И стала она перекидываться на другую стать, разной поганой зверюкою… и вдруг метнулась, стала змеей, скверной гадюкой шипучею!. Испугался царевич и выпустил, и вспорхнула из окна серая утица!.. Тут-то царевич Иван и вспокаялся, и сам себя он ругал и баба Яга пеняла не мало, зачем царевну Квакушку из рук упустил.

– Ктоже думал, молвил царевич в оправдание, что невеста моя мне змеею покажется?

«Да ведь твое дело было выждать, чтобы она в твоих руках вертеном была!» примолвила баба-Яга.

Ну да так-сяк, а дело потеряно, за хвост не удержисься, коли гриву упустил, идет пословица; думай не думай, а деньга не грош!

Баба Яга говорит царевичу:

«Теперь как царевич хочешь, так и делаешь; в руки давала, а ты брать не умел; так, если не желаешь опять твоей невесты искать, то домой вернись, я дорогу покажу, а если еще хочешь маяться, то я могу совет тебе дать и путь показать, больше от меня ничего не спрашивай.»

Царевич опять куда тебе! на тот свет, говорит, пойду, а царевну найду; только удружи, путь укажи!

«По мне пожалуй» отвечает Яга, «от чужого труда меня пот не проймет, иди себе! А вот-те, на дорогу, ниток клубок, выйдешь из хатки, так кинь его и куда он покатится, то и ты иди в ту сторону… и придешь ты чрез время немалое, может и чрез несколько днейночей, а может и неделей не управишься, придешь ты к другой избушке, к такой же, как моя, так же выстроенной, и найдешь ты там вторую сестру мою; ее спроси, что она тебе скажет посоветует, то ты, если исполнишь, как надобно, то быть таки царевне Квакушке женой твоей!..»

На ту речь царевич поклон да и вон – некогда тут мешкать перчетверживать, надо скорее жену добыть, увидеть опять ненаглядную, прижать ее к сердцу верному.

Побежал наш царевич опрометью и хоть не нагонит клубка, все царевичу кажется, что лениво клубок катится; и часто бегучи царевич остановится, да что-то руками цап-царап!.. а после плюнет, да и вымолвит: «тьпьфу ты пропасть, так и мерещится, что ее ловлю!»

Долго ли наш царевич бежал, неведомо, а прибежал таки ко второй избе, и, хоть больно царевич на пути умаялся, а сей час же проговорил, без отдыха:

И взбежал по лесенке не отдыхаючи и, увидевши другую бабу-Ягу, говорит о здоровьи не спрошаючи… что вот, мол дело так и так; то-то со мной случилось, затем-то пришел, того-то вот хотелось, а вот это нашел… и уж, конечно, все и старое и прошлое, и по молодости, как бы по глупости, рассказал и то, что вперед сделать намерен, если царевну найдет…

Вторая баба-Яга, тоже старушка степенная, начала говорить, куда грамотному: «Погод, подожди, царевич, дух переведи!.. не поймал медведя, а из его шкуры шубу кроит мерекаешь!. Эх, ведь то-то молодость болтлива, заносчива, говорит про ягоды, когда и цвету Бог весть быть ли на дереве!.. Ты пожди-ко, посмотри, да выслушай… раз ты преступился, второй оплошал, коль в третий промахнешься, в четвертый не жди пути: ошибиться раз-два, дело не важное; а соваться на скору-руку, опрометью, не значит ошибка, а просто дурь! совок да не ловок, худа похвальба!.. а конечно, идет пословица: кто вишь, в 20 не умен, в 30 не женат, в 40 не богат, в том нет пути!.. да ведь эта пословица умышленная, поговорка двулишневая, кто попристальней взглянет, так тотчас смекнет, будет согласен; что хорошо-де слыть умным и женатым богатым быть… да всем де этим вместе хорошо сделаться, а дожидаться штуки десять лет и тоска возьмет и неудобство в житье будет великое! Так-то царевич Иван, вот что!..»

– Как же это, молвил царевич; мне вот так и мерещилось, что я вижу царевну как на ладони у себя!.. А теперь погляжу, Бог весть где искать ее!

«А знаешь ли что», прибавила баба-Яга, «знаешь ли, что я тебе скажу…»

Шли два парня молодых из далекой деревни до городу; и один из них был не то что хвастлив, а чер-чур опрометчивый; на чтоб ни взглянул, так уж и говорит, что оно тут и есть! Вот первый молвил: что это в дали чернеется?.. никак изба стоит? А другой тотчас: «ан это комар сидит!.. Даром далеко, а вишь я вижу как хорошо!» Да хотел показать, ан и в самом деле то комар ведь был, только сидел он не далеко, а у него ж на носу!..

Так вишь и теперь все дражнят того парня да подсмеивают: думал-де комара видеть за семь верст, а комар у него на носу сидел!

Так-то и ты царевич Иван близко сможешь комара поймать… только не обещай никогда лапти сплесть не надравши лык!

И баба-Яга разузнавши все подробно от царевича, где он был и как поступал, с своей стороны такой же совет дала, тому же царевича настроила: сказала, что и к ней царевна прилетит и чтобы царевич ловил ее, и держал бы, из рук не пускал…

И царевна прилетела тем же порядком, что и к первой бабе-Яге, и царевич поймал ее… и опять случилась тоже история: упустил царевич, хоть не сам собой, а её же лукавой хитростью: перекинулась она вишь налимом, рыбой скользкою, да и юркнула из рук!

Пришло царевичу хоть волком взвыть, да вторая баба-Яга его утешила, опять искать царевну настроила, дала ему опять ниток клубок – и пустился царевич опять со всех ног, бежать по пути надсажаться, своей милой невесты царевны доискиваться!

Сначала он было все тоже вбежки да вбежки, а после приумаился; шажком пошел, да и стал толком раздумывать: как бы царевны опять не прозевать, не спроворить недоброе, не дать ей снова вывернуться!.. постой, думает он, на другой манер поверну, если так пошло: будет она делаться птицею, за крыло возьму, станет змеей, удержу за голову, а перекинется рыбой скользкою, за жабры схвачу!.. уж ни страху не поддамся, ни ловкости не сделаю!

Да так размышляя, думая, хоть и шагом шел, скорехонько к третьей избе пришед.

Опять…

Перевернулась избушка, царевич вошел, не кинулся прямо расспрашивать и скороговоркою все прошлое пересказывать, а поклонился чинно третьей сестре, старой седой бабе-Яге и приветствовал словом учтивым и ласковым.

И третья Яга приняла царевича ласково; прежде отдохнуть пригласила, потом употчивала, а уже там и стала распрашивать о пути дороге царевича и от чего он кручинный такой.

Царевич толковито и ясно всю правду сказал, и просил совета и помощи.

«Да для чего ж тебе было делать на перекор умной жене?» спрашивала Яга царевича «ведь она видно лучше тебя знала, для чего ей была шкурка нужна?.. ну, посуди, хорошеель ты это дело смастерил?»