Девушка снова воспользовалась кинжалом, но на этот раз, чтобы с его помощью пробраться к двери, так как его яркий свет отпугивал теней. Они плотными черными клубками копошились в ее ногах, издавая жужжащие звуки, как насекомые.

   Оказавшись на пороге, она бросила назад телефон, где все еще звучал голос Энди, проговаривающий слова заклинания.

   Звуки смолкли, как только за ней закрылась дверь, разделив два мира.

  1.7СНОТВОРНЫЕ

Группа седативных (успокаивающих) и снотворных веществ, встречающихся в виде официальных препаратов, обычно таблеток ("колеса") или капсул. Существует много разновидностей, наиболее опасны -- производные барбатуратовой кислоты, но и другие, более или менее свободно продающиеся в аптеках препараты (феназепам, реланиум, реладорм), могут вызвать психическую и физическую зависимость. Снотворные обычно принимаются внутрь, но иногда их вводят внутривенно. Вызывают сильную зависимость как на физическом, так и на психологическом уровнях. Особенно опасны при использовании вместе с алкоголем.

   Что-то тяжелое ударялось в стену в нескольких метрах над головой Элоди. Вслед за этим оглушительно громко тикали часы. Бам...тик-так...Бам... Еще до того, как она успела понять, является ли это плодом ее воображением, или происходит на самом деле, все стихло.

   Через секунду она начала падать.

   Вокруг было темно, то ли ночь, то ли комната, лишенная света. Ни ветра, ни звуков. Только странное, почти необъяснимое ощущение падения, когда внутренности сжимаются, и становится нечем дышать.

   Она упала, сильно ударившись о что-то твердое, и не могла ни встать, ни просто пошевелиться. Как если бы ее притягивал огромный магнит, а каждая кость была сделана из металла. Сердце отчаянно стучало в груди, понапрасну перекачивая лишенную кислорода кровь. Элоди перекатилась на живот, и ее вырвало желчью.

   Когда стало немного легче, она выставила руки вперед, оперевшись, и смогла различить очертания собственных рук. Они лежали на чем-то гладком и полупрозрачном, как стекло. Под ним текло нечто черное, по консистенции напоминающее нефть.

   В какой-то момент стало почти совсем светло. Нельзя было различить линию горизонта и понять, где именно небо переходит в низ, ну или стены становятся полом. Элоди все так же лежала на животе, и вокруг все так же не было ничего, кроме нее.

   Позади послышались едва различимые шаги, и кто-то остановился всего в нескольких метрах от того места, где она лежала.

   - Элоди.

   Она обернулась так резко, что почувствовала сильную боль в шее. Перед ней стоял Дин. На нем были его любимые джинсы - теперь грязные и порванные во многих местах - и видавшая лучшие времена черная футболка. Элоди инстинктивно рванулась к нему, но ее радость погасла в холодном свете его глаз и этой мрачной ядовитой усмешке.

   Дин подал ей руку, и она приняла ее, успев заметить на его предплечье татуировку, которой раньше не было. Какой-то символ. Одна вертикальная полоса в круге и две параллельные по бокам с какой-то загогулиной внизу. Подняв сестру на ноги, парень крепко, почти до боли, сжал ее ладонь.

   - Где ты, Дин? Я так давно искала тебя.

   - Тебе не нужно делать этого, Элоди. Пожалуйста, послушай меня хотя бы на этот раз. Забудь обо мне. Просто уходи, пока тебя еще не удерживают.

   - Кто удерживает тебя? Кто не дает тебе уйти? Если я могу что-нибудь сделать...

   Он встряхнул ее руку и усилил хватку.

   - Все, что ты можешь, - это уйти. Сделай это прямо сейчас, иначе пожалеешь.

   - Как демоны связаны со всем этим?

   Дин криво усмехнулся, его зрачки вспыхнули черным, а затем снова стали нормальными:

   - Спроси об этом у Проклятого. Твой дружок Сем знает гораздо больше, чем ты думаешь. И явно гораздо больше, чем намерен сообщить тебе. Это было только первое предупреждение, даже будет хуже.

   - О чем ты?

   Он отпустил ее руку, а затем с силой отпихнул Элоди от себя. Стекло под ногами девушки треснуло; снизу выбралось что-то, напоминающее густой темный туман, и обволокло ее ноги, лишив возможности двигаться. Оно постоянно меняло цвет от черного до кроваво-красного и снова до черного.

   - Просто не лезь, сестрица. И старайся держаться как можно дальше от Сема Харта, если ты, конечно, не хочешь стать такой, каким стал я.

   Стекло под ней провалилось, и Элоди упала вниз. Жидкость оказалась ледяной и густой, как кисель. Она сковывала движения и тянула девушку на дно. Сделав несколько бесплодных попыток зацепиться за край, Элоди только поранила руки. Края стеклянного пола крошились прямо у нее на глазах. Не имея больше сил на сопротивление, Элоди начала медленно опускаться вниз. Черная жижа заполнила тело, которое, казалось, стало еще тяжелее, ворвавшись через рот, нос и даже уши.

   Как только ее голова полностью погрузилась в жидкость, рана в стекле затянулась. Поверхность снова стала цельной.

  /////

   Элоди склонилась над кроватью. Ее рвало. Простыни под ней были перепачканы чем-то черным. А так же ее руки, ноги и пижама. Когда она обтерла губы тыльной стороной ладони, на коже остались черные разводы.

   Что это было на этот раз: просто кошмар, видение или же что-то еще? И был ли это Дин? Этого она не знала.

   Попытавшись встать, девушка запуталась в грязных простынях и неуклюже свалилась на пол, отчего в ее теле заболела каждая мышца.

Это только предупреждение, дальше будет хуже.

Хуже.

Ху-

..же.

Она сорвала постель с кровати и, скомкав, бросила на пол. Не удовлетворившись этим, стащила с себя грязную пижаму, оставшись стоять нагой посреди комнаты. Черные полосы на ее коже были и грязью и татуировками. Безумием.

   Нет, это она безумна.

   Сейчас легко было поверить, что она попросту сошла с ума, когда ей было семь, и придумала себе все остальное. И лежит сейчас в какой-нибудь богом забытой больнице для душевнобольных, превращенная в овощ.

   На то, чтобы смыть с себя жижу, у нее ушел почти целый час. И все равно не удалось избавиться от россыпи странных знаков, каждый не больше двух-трех сантиметров, на правой лопатке, напоминавшие тот, что она видела на Дине. Даже легкое прикосновение к ним приносило неимоверную боль. И выглядело так, словно демоны пометили ее.

   К несчастью, эта боль была не единственной. Гораздо хуже было то внутреннее ощущение замараности и грязи, от которого хотелось залезть в ванну и тереться мочалкой, пока не слезет кожа.

   Нужно было срочно справиться с этим, любым методом, так как терпеть это было невозможно. В таких случаях иногда помогают слезы, но Элоди была не из тех, кто плачет, когда ей грустно. Она не плакала даже тогда, когда ей было больно. По крайней мере, больно физически. Вот и сейчас она знала только один способ временно справиться с отчаянием.

   Завернувшись в теплый мягкий халат, она легла на кровать, постелив перед этим чистое белье. Мокрые волосы разметались по подушке, но сейчас это нисколько не волновало.

   Порывшись в прикроватной тумбочке, она достала оттуда пузырек со снотворным. Наполовину полный. Отправив в рот четыре таблетки, на две больше, чем это было необходимо, она запила их стаканом воды и вытянулась на кровати, сложив руки вдоль тела, ожидая, пока подействует лекарство. Это напомнило старые времена, когда она принимала эти таблетки почти каждый вечер, иногда дважды в день, только чтобы забыться и ничего не чувствовать. А особенно не видеть повсюду ужасных призраков, задушенных, зарубленных, обезглавленных, расстрелянных, зарезанных, поджаренных на электрическом стуле, отравленных, утопленных или освежеванных заживо.

   Иногда, мечтая вообще не просыпаться.

   Сем был прав: она уже давно не было идеальной.

  //////

   Из сладкой дремы ее вывел телефонный звонок. Чувствуя приятное расслабление внизу живота и царившее внутри спокойствие, она перевернулась на другой бок, ожидая, пока телефон перестанет звонить. И он перестал.