Особым объектом внимания у К. Жирардота была организация придворной службы пажей. Во дворец вместе с пажами, предназначенными в этот день к службе, он приезжал задолго до ее начала. Проходил в окружении стайки воспитанников все те залы, где они должны были вечером находиться, инструктировал их, особое внимание уделял при этом правильности представлений и поклонов старшим и уезжал вместе с пажами из дворца в корпус по окончании службы пажей. Все это время он разговаривал с пажами по–французски.

Князь Имеретинский далее вспоминал: «В школе нравственной он тоже был главным фактором. Влияние Жирардота в этом смысле было постоянное и действительное. Он влиял на нас собственным примером, являя изумительный образец сдержанности, порядочности, аккуратности, повиновения властям и заботливости о подчиненных. С другой стороны, он успешно действовал неослабностью надзора и неуклонным настойчивым терпением, с которым проводил свою воспитательную систему. Жирардот платил дань своему времени и главным правилом считал навык к строгой подчиненности и повиновению». Такое воспитание пажей заметно отличало их от других кадетов.

К. П. Энгельгард также тепло вспоминал о нем: «Жирардот в соответствии с требованиями своего времени много внимания уделял знанию французского языка и внешнему виду своих питомцев, но еще в большей степени он воспитывал в пажах чувство долга, точность и добросовестность в службе, а помимо того и общественный такт, который так важен в любом культурном и благотворительном обществе».

Камер–пажей в корпусе (1 класс) было 16, пажей (2 класс) — 35. Для выпуска из 1‑го класса в офицеры полков лейб–гвардии на экзаменах было необходимо получить: по Закону Божию — 10 баллов, по поведению — 10 баллов, по русскому языку — 9 баллов, по одному из иностранных языков — 9 баллов, по всем остальным предметам средний балл — 8 (но ни одного не менее — шести баллов), фронт (строевая подготовка) — не менее 9 баллов. В артиллерию, саперы и конно–пионеры — Закон Божий — 9 баллов, ни в одном предмете не менее 6 баллов, фронт — 8 баллов. В армию — Закон Божий — не менее 8 баллов также и русский язык, средний балл по всем остальным предметам должен быть не менее семи, но ни в одном не ниже 6 баллов, фронт — 8 баллов.

В строевом отношении Пажеский корпус продолжал числиться ротой. В военно–учебных заведениях того времени постоянных учителей почти не было. Их набирали из кантонистов и корпусных офицеров. В царствование Николая I было открыто 12 кадетских корпусов. Полный курс кадетских училищ составлял 8 лет (два подготовительных, четыре общих и два специальных для столичных корпусов). В 1852 г. при корпусах были открыты офицерские классы.

В 1832 г. по инициативе генерала Жомини в Петербурге была образована Императорская военная академия, предназначенная давать офицерам сухопутных войск высшее военное образование, готовить офицеров Генерального штаба, а также распространять в войсках военные знания. В 1855 г. Артиллерийская академия и Инженерная академия были объединены в Императорскую военную академию, причем собственно Военная академия получила название Николаевской академии Генштаба. Во главе объединенной академии был поставлен Совет под председательством начальника Главного штаба по военно–учебным заведениям.

Следует отметить, что Военной академии еще при Александре I предшествовала организация Училища колонновожатых, выпускники которого выполняли функции офицеров Генерального штаба. В училище принимались молодые люди, получившие домашнее образование. Им в 16 лет присваивалось офицерское звание и после окончания училища они служили колонновожатыми, офицерами штабов различных уровней. Учебный курс училища был рассчитан на 4 года в четырех классах. В его стенах преподавали русский, французский и немецкий языки, математику, топографию, тактику, артиллерию, фортификацию, фехтование и верховую езду. Естественно, была строевая подготовка. Просуществовало училище всего 8 лет и выпустило 180 офицеров, после чего оно было закрыто.

Несмотря на многочисленные усилия правительства, военно–учебные заведения в 60‑е гг. XIX в. готовили менее одной трети офицерского состава. Остальные две трети покрывались за счет производства в офицеры вольноопределяющихся, юнкеров и выслуживших установленный законом ценз унтер–офицеров, пожелавших стать офицерами и сдавших необходимые экзамены в частях и соединениях армии. Вольноопределяющиеся принимались на службу в армию из всех сословий по собственному желанию не моложе 16 лет.

В начале второй половины XIX в. среди необходимых государственных реформ, проводившихся в России при императоре Александре II, важнейшее место занимала глубокая военная реформа, вызванная к жизни отменой крепостного права и стремлением правительства преодолеть отсталость существовавшей военной системы, выявившейся в ходе Крымской войны (1853–1856), развитием военной техники и попыткой сократить военные расходы государства. Проведение подобной реформы требовало полной реконструкции системы военного образования.

Армия уже не могла ориентироваться на то, что большая часть Офицерского корпуса готовилась в частях из вольноопределяющихся, юнкеров и ветеранов — унтер–офицеров, не прошедших подготовки в военно–учебных заведениях. Существовавшая система военно–учебных заведений несла в себе отпечаток кастовости, защищавшей интересы потомственного дворянства. Если согласно указа 16 января 1721 г. и табели о рангах 1722 г. лица любого происхождения, достигшие первого офицерского чина XIV класса (прапорщика), получали потомственное дворянство, передававшееся детям и жене, то в 1856 г. класс чинов, дающих потомственное дворянство, был поднят на военной службе до VI класса (полковник), а на гражданский до IV класса (действительный статский советник). Личное дворянство давалось всем офицерским и гражданским чинам с IX класса.

В итоге, к 1864 г. только 55,8 % офицерского корпуса русской армии имело потомственное дворянство, остальные были дети личных дворян (офицеров и чиновников, не дослужившихся до потомственного дворянства), духовенства, почетных граждан, купцов, мещан, крестьян (казаков, в том числе солдатских детей). Возникла необходимость повышения профессиональной подготовки офицеров, которую в определенной степени обеспечивали кадетские корпуса и военные училища (офицерские классы), создание условий для получения специального военного образования в военно–учебных заведениях для широкого круа населения.

Военная реформа 1860–1870‑х гг. и реформа военного образования была проведена по программе, разработанной и осуществленной под руководством Дмитрия Алексеевича Милютина (1816–1912).

Как высокообразованный военный специалист, Д. А. Милютин знал недостатки подготовки офицеров в предшествовавшую николаевскую эпоху, нацеленную на муштру и парадность, особенно при производстве в офицеры в полках. «Полкам недоставало многих условий для доставления надлежащего образования офицерам, они не в состоянии дать и теперь всего того для достижения этой цели» — писал об этом в 1872 г. один из сподвижников Д. А. Милютина в военно–образовательной реформе генерал от инфантерии Павел Осипович Бобровский (1832–1905). Д. А. Милютин предложил и провел в жизнь решение об отделении общеобразовательного курса подготовки офицеров от военно–специального курса. Одновременно было образовано два уровня получения военного образования:

1‑й уровень включал военные гимназии, в которые были преобразованы кадетские корпуса и военные училища, где продолжали военное специальное образование выпускники военных гимназий;

2‑й уровень включал вновь организуемые военные прогимназии и юнкерские училища для продолжения образования выпускников военных прогимназий.

Общеобразовательными учебными заведениями стали военные гимназии, которые заменили приготовительные и общие классы кадетских корпусов. С организацией военных гимназий прекратилось совместное воспитание в одном учебном заведении детей и почти взрослых молодых людей. Было ограничено чрезмерное увлечение строевой подготовкой в ущерб классным теоретическим занятиям, устранялась необходимость выбора в одном лице и офицера и педагога. Выпускники военных гимназий получили установку на продолжение образования в военных училищах для получения военной профессии. Отсев выпускников военных гимназий из военных училищ был в два раза меньше, чем поступавших в эти училища из гражданских учебных заведений, которых принимали в училища ввиду нехватки выпускников военных гимназий.