- Как-нибудь обойдемся, - буркнул Скачков.
- Хорошо. Будем надеяться. Более детально обо всем поговорим, когда вы, так сказать, вникните, а пока до свидания! - Он улыбнулся неизменно приветливой улыбкой, сунул Скачкову свою пухлую руку и вышел. Пока Скачков решал, проводить генерального директора или не стоит, того и след простыл.
Какое-то время он стоял за своим столом. Надо было что-то делать. И безотлагательно. Люди ждут от него каких-то указаний. А он?.. Правильно сказал Дорошевич, что надо начинать с нуля. Что ж, надо так надо.
Он вышел в приемную:
- Эмма Григорьевна, кто у нас самый сведущий? Чтобы мог показать мне хозяйство?
- Да много у нас таких, - пожала плечами секретарша.
- Позовите кого-нибудь.
Скоро в кабинет зашли двое. Это были главный инженер и начальник технологического отдела.
Главный инженер управления Игорь Семенович Бурдей, высокий, худой, с продолговатым узким лицом, изрезанным морщинами, в сером костюме и черной водолазке, которая скрывала его тонкую шею. Подойдя к начальнику, он чуть заметно поклонился, пожал руку, неторопливо и степенно сел на стул у стены, забросил ногу на ногу. Под штаниной обозначилось острое колено.
Начальник технологического отдела Вячеслав Никитич Котянок, невысокий, маленький, с длинным носом и нахохленным чубчиком, всей своей фигурой напоминал задиристого воробья. Он первым подбежал к начальнику, подождал, когда с ним поздоровается главный инженер, потом и сам подал руку, сел за приставной столик, достал из кармана джинсовой куртки блокнотик, приготовился записывать.
Услыхав, чего хочет от них начальник управления, главный инженер сказал:
- Котянок все покажет. Он чаще меня бывает на местах.
Какое-то время спустя Скачков и Котянок уже катили на "козлике" по узкой асфальтированной дороге, которая шла через высокий тенистый лес, начинавшийся сразу за Зуевом.
- Расскажите, Вячеслав Никитич, что здесь делается, - попросил Скачков.
Сначала ему подумалось, что Котянок, наверное, из тех людей, которые очень обостренно, может быть, болезненно воспринимают недостатки. Во всяком случае, его внешность говорила за это. Он и сейчас сидел какой-то взъерошенный. С его тонких губ не сходила чуть заметная нетерпеливая улыбка. Казалось, только попроси, и он выложит все недостатки, как на блюдечке, расскажет обо всем искренне, с возмущением, не исключено, что и преувеличит малость. Но совсем неожиданно для Скачкова тот заговорил спокойно, даже безразлично, заговорил все больше про общее и общими словами, должно быть, остерегался или даже еще не доверял новому начальству. Во всяком случае, ничего нового к тому, что Скачков уже знал, начальник технологического отдела не добавил.
- Что вы, молодой человек, прячетесь? - не выдержал Скачков. - Я же не контролер, которого можно водить за нос, я приехал сюда надолго, если не навсегда.
- А что говорить, Валерий Михайлович? - натянуто усмехнулся Котянок. Сами увидите. Хвалиться нечем.
Скачков, конечно, и не ожидал увидеть образцовое производство. Но то, что он увидел на промысле и в цехах подземного капитального ремонта скважин, на базе производственного обслуживания, всюду, где они успели побывать до конца дня, его не просто поразило и взволновало, а ошеломило настолько, что всю обратную дорогу он сидел как убитый, не пытался даже ничего уточнять, выяснять и ни о чем говорить. А хотелось, очень хотелось спросить, что же он, Котянок, здесь делал, куда смотрел.
Настроение начальника, наверное, передалось и Котянку. Он забился в темный уголок на заднем сиденье, притих, казалось, даже не дышал, - ну точно его там и не было.
Теперь Скачков не думал, что напрасно приехал сюда, - поздно было думать об этом, - он знал, был уверен, что не сможет, просто не сумеет вывести управление из прорыва, потому что сейчас, в эти минуты, и в самом деле не видел выхода.
- Слушайте, Вячеслав Никитич, - обратился наконец Скачков к начальнику отдела. - А что, если мы проделаем такой эксперимент. Предложим рабочему, бригадиру, начальнику цеха, чтобы они подумали, что надо сделать каждому из них... Понимаете?
- Это было бы то, что надо, - подал голос из своего угла Котянок. - Но только в идеальных условиях. Мы не справляемся с планом не потому, что люди плохо работают. Здесь налицо объективные причины. Запущен ремонт, не хватает труб, запасных частей.
- Какой же выход? - спросил Скачков, обращаясь не к Котянку, а скорее к самому себе.
- Я, Валерий Михайлович, много думал об этом, - начал Котянок оживленно. Казалось, что он только и ждал удобного момента, чтобы заговорить об этом. - Даже кое-что наметил. Намечал лишь то, что можно сделать в наших условиях. Показал главному инженеру. Тот в принципе одобрил, но сказал, что надо подождать нового начальника. Мы уже знали, что вы приедете.
- Познакомьте меня с вашими... наметками.
- Обязательно, Валерий Михайлович. Как только кое-что уточню.
- Когда это будет? - нетерпеливо обернулся Скачков.
- Надо все подсчитать. Пока что у меня там больше идей, чем расчетов... Думаю, через месяц все будет готово, не раньше.
В Зуев приехали перед вечером.
Отперев дверь мужу, Алла Петровна тотчас же исчезла на кухне. Значит, не в настроении, чем-то недовольна.
Скачков остановился у порога удивленный. На стене в передней он увидел вешалку, которая еще утром лежала на узлах в зале. На вешалке висели, как когда-то в Минске, его и женин зонтики, плащи. Заглянул в зал. На полу лежал ковер. У глухой стены стояли книжные полки. Книги были уже расставлены. На столе поблескивал зелеными цифрами будильник. Возле него возвышалась коробка с люстрой. Значит, не только навела порядок в квартире, но еще и успела сходить в магазин за обновой.
В дверях на кухню остановился, долго наблюдал, как Алла Петровна раскладывает по тарелкам ужин.
- Не знаю, чего спешить? - проговорил с печалью в голосе. - Кто тебя заставляет надрываться? Я же сказал, сделаем все вместе.
- Тебя дождешься, - без обиды, даже как-то весело посмотрела на мужа Алла Петровна. - Ты же так заработался, что и про обед забыл. Или захотелось под старость орден заработать?
- Какой орден! - хмыкнул Скачков; он сходил в ванную помыть руки, а когда вернулся снова на кухню, уселся у стола на табуретку, признался: - Тут надо бога молить, чтобы хоть не оскандалиться. Никогда не думал, что все здесь добито до ручки. Все скважины надо ремонтировать. Представляешь? Нефть еле течет, до того снизилось пластовое давление. А чтобы построить новую станцию для закачки воды, нет ни насосов, ни труб. На старых площадях так выжимали нефть, так старались загонять под землю воду, что теперь нефть идет чуть ли не пополам с водой. Несколько скважин совсем вышли из строя, так заводнились. Нефтеводы допотопные. Не хватает ремонтников, нужной аппаратуры. Даже те трубы, которые подняли, чтобы очистить от парафина, не могут очистить, нет установки. Мой предшественник выжал из промысла все, что мог, и удрал в Москву. Очень своевременно удрал... Один только цех подготовки нефти меня порадовал. Новый, мощный. Но работает лишь вполсилы. Рассчитывали на большую нефть, когда строили. А ее нет. И самое ужасное - в ближайшее время не будет. Геологи ничего не могут найти. Перспективный же план основывается именно на новых месторождениях. Допустим, мне удастся навести на промысле какой-то порядок. Но это будет порядок, и не больше, нефти нам он не прибавит. Ее просто-напросто нет. Одним словом, Алла Петровна, попался твой благоверный, как курица в суп... - Оторвался от тарелки, посмотрел на жену. Та сидела, подперев рукой подбородок, и усталыми глазами наблюдала за мужем. - Тебе это, наверное, не интересно? Извини...
- Почему же, интересно, - вздохнула Алла Петровна. - Я не об этом думаю. Надеялась, что хоть под старость поживем, как люди. Но и тут... - Она опять устало, грустно посмотрела на мужа. - Разведет нас работа, Валера... Снова начнем забывать друг друга... Так и жизнь, глядишь, пролетит...
